Завтра наступит вечность - Александр Громов

– Н-но мы-то, мы!.. – пробасил Стерляжий. По его лицу было заметно, что он не верит Аскольду ни на грош и вмешался только потому, что его унизили вместе с остальным человечеством.

– Цари природы? Только не для них. Никто не станет беседовать с проросшим на грядке огурцом, что бы он о себе ни мнил.

– Дурацкие у них шуточки, – сказал я.

– Шуточки в твоем духе, – холодно заметила Надя. – Разница только в масштабах.

Я не нашелся с ответом.

– А ты что д-думаешь, В-ваня? – спросил Стерляжий.

– Что пора ужинать. – Песков зевнул и почесал живот. Затем начал скрестись в бороде.

– Я о деле г-говорю!

– И я о деле. Поесть – полезнее, чем рассуждать о вселенских чудесах. Толку-то от этих рассуждений… Что у нас на ужин?

– Авокадо, печень бородавочника и крокодилий хвост, закопченный с черемшой.

– Опять?

– Фирменное блюдо, – сказала Надя. – А ты чего хотел?

Песков вздохнул.

– Хлеба. Можно черствого.

– Научи своих австралопитеков пахать и сеять, собери семена диких злаков, займись селекцией…

– Ну пошутил, пошутил, – сказал Песков. – Надя, ты отлично готовишь, счастлив будет твой муж…

И при этих словах посмотрел на меня, а не на Аскольда.

Что ж… быть счастливым – кто откажется?

Я ел крокодилий хвост и был почти счастлив. Аскольд молча злился, я на него не смотрел. Сегодня я решился. Быть может, Святополк Окаянный и недоделанный, как все, спорить не стану, но на Землю он вас вытащить попытается… и вытащит, если это окажется в его силах.

А потом мы сыграем в одну игру.

Ничего никому не сказав, на следующее утро я принялся за дело. Ежедневные нудные дожди прекратились, утреннюю росу на броне съело солнце. Работа шла споро.

– Эт-то что за народное т-творчество? П-почему от работы отлыниваешь?

– Схему рисую, – объяснил я, не оглядываясь на Стерляжего и продолжая скрипеть куском мела по танковой броне. – У меня она в голове не помещается. Я любую готовую схему могу запомнить, а вот создать в уме новую – нет. Извилин не хватает. Тут бумага нужна или хотя бы танк…

Нужно отдать боссу должное – он понял сразу.

– Схему для уп-правления П-привратником?

– Ага. По аналогии с Лазом. Попытка не пытка. Санкционируешь?

– А сможешь?

– Обижаешь, начальник. Глаза страшатся, а руки делают.

– М-м… А д-детали в-возьмешь откуда?

– Наши рации, пеленгатор и маячок, – объяснил я. – Они нам уже не нужны. И еще прибор ночного видения, тем более что он дохлый. В крайнем случае возьму лампы из танковой радиостанции, они низковольтные. Я прикинул, мусора должно хватить. Там не только детали, там кое-какие готовые модули в дело пойдут. Ты, главное, технику мне выдай.

– А п-паять чем б-будешь?

– Это уж моя проблема, верно?

– А т-ты уверен, что П-привратник уп-правляется т-так же, как Лаз?

– Не уверен, – вздохнул я. – А что ты предлагаешь? Не пробовать?

– Т-тебя не п-поймешь, – хмуро сказал Стерляжий. – Т-то ты г-голосуешь за то, чтобы сидеть и ждать у моря п-погоды, то наоб-борот…

– Напомни, когда я предлагал сидеть и ждать?

– Н-неделю назад.

– Это было давно, – холодно возразил я. – Это мезозой.

– А т-теперь к-кайнозой, значит?

– Лучше. Теперь у меня есть идея.

– Б-боюсь я т-твоих идей, – нелюбезно сообщил Стерляжий. – А если П-привратник взорвется?

– Значит, взлетим, – отрезал я. – Я не летун, но не прочь рискнуть. Так санкционируешь или нет?

Я все-таки отвлекся и посмотрел на него. Стерляжий выглядел жалко. Укатали Сивку крутые горки. Он еще хорохорился, но удар молнии изрядно подкосил его уверенность в себе, а невозможность побриться и поменять одежду делала его похожим на бомжа. Хотелось оставить ему пустую бутылку из-под пива и поскорее удалиться, задержав дыхание.

Он поймал мой взгляд и прочитал в нем все, что я думаю.

– С-санкционирую!

Если Стерляжий воображал, что больше от него ничего не потребуется, то он в корне ошибался. Потребовалось многое, и в первую очередь – гнать от меня взашей скептиков и советчиков. В первый день они меня попросту измучили, мешая разрабатывать широтно-импульсный модулятор и управляемый электронный фазовращатель из той дряни, что была у меня под руками. Мозги кипели. Знаете, как построить дом? Берутся бетонные блоки для фундамента, балки для каркаса и плиты для перекрытий… Нет бетона? Тогда кирпич. Нет кирпича? Ладно, мы люди не гордые, поставим обыкновенную бревенчатую избу… Что, и бревен нет? И досок, и фанеры? Тогда придется строить шалаш из соломы или прутиков по методу поросят Наф-Нафа и Ниф-Нифа – паршивое, но все же жилище.

Вот примерно по этому принципу я и конструировал блок управления Привратником. Потом, уже на Земле, сделаю настоящий, а пока сойдет и эрзац. После калибровки он должен сработать всего один раз. Но обязательно правильно.

Так я говорил. И знал, что Привратник должен сработать правильно не один раз, а три. Три раза.

На второй день я приступил к практическому воплощению идеи – разломал на детали всю электронику, что была под руками. Хуже всего было то, что я не помнил разводку многих микросхем и отдельных транзисторов, вдобавок не было измерительных приборов, так что для начала мне пришлось собрать пробник с акустической индикацией.

Монтажный стол я устроил на броне, захватив под свои нужды ее наибольший горизонтальный кусок. Он же служил заземлением для борьбы с электростатикой. К счастью, стояло безветрие, и мелкие детальки с брони не сыпались. Паять приходилось нагретым в костре десантным ножом, добывать флюс – из смолы растущих на сопках деревьев, взглянуть на которые я так и не удосужился. Все лишнее – вон из головы! Проветрить мозги, пыль с ушей стряхнуть! До сих пор я только баловался с техникой – сейчас начиналась настоящая работа.

Я затребовал у Стерляжего подсобников и получил право забирать всех, кто в данный момент не занят сбором топлива, тасканием воды из ручья и приготовлением пищи. Пришлось отменить запрет на хождение в одиночку. Стерляжий взял на себя пищевое снабжение и надолго уходил за сопки, имея в руках шотган, повесив на плечо автомат и прицепив к поясу две гранаты РГД. На третий день он истратил обе, встретившись с рассерженным носорогом, едва унес ноги и вернулся без добычи, зато совершенно перестал заикаться. Я давно подозревал, что носорог – животное полезное. Вредных, по-моему, вообще не бывает, если не считать москитов и некоторых людей.

– Получается? – тревожным шепотом спросила Надя в сто пятидесятый раз, не забывая обмахивать меня веточкой от гнуса.