Подружка №44 - Марк Барроклифф

В пятницу я забрал «Ягуар» и решил для пробы скатать в Брайтон, блаженно вдыхая запах кожи и хороших сигарет. Из города я выехал часа через два, в Брайтоне прикупил и сразу же установил автомобильную стереосистему, чтобы слушать музыку вместе с Элис. Я мчался обратно в Лондон по шоссе А23, слушал какую-то давно вышедшую из моды дребедень и был совершенно счастлив. Раз или два вспомнил о Поле. Бремя моей вины со вторника существенно полегчало, поскольку я сообразил, что наша единственная общая знакомая – Лидия, а она точно не проболтается Джерарду. Сама Пола Джерарду тоже звонить не станет: она его ненавидит. Жизнь была хороша, и даже въезд на гигантскую автостоянку, именуемую Лондонской системой дорожного движения, не омрачил моего радужного настроя.

Теперь я лихорадочно ждал новой встречи с Элис. Естественно, меня интересовала информация о ночи, проведенной в обществе Джерарда, но я знал, что действовать лучше не нахрапом, а лаской.

Утром в субботу я оставил длинное, элегантное, безгранично прекрасное выражение моей сексуальности у дома Элис, оставил на заднем сиденье пса (вместе с купленной в «Хэрродсе» пижонской клетчатой подстилкой) – разумеется, с приоткрытым окном и не на солнцепеке, – и взбежал по ступенькам к ее двери. Взбежал, пожалуй, несколько сильно сказано: после вчерашнего вечера меня слегка шатало, что ограничивало мою способность передвигаться быстро. На первую ступеньку я, наверно, еще взбежал, но следующие четыре преодолел с куда большим трудом, и дотянуться до звонка у меня еле хватило сил. Накануне я встречался с Лидией и двумя ее подружками по работе. Жених-дизайнер Эрик не явился, оправдавшись тем, что завтра у него крикет, ответственный матч, и придется рано вставать. Между тем даже профессиональные английские игроки в крикет не позволяют самым важным матчам расстраивать им предыдущий вечер.

Попрощавшись с Лидией, я один вернулся домой. Джерарда не было. Он не ночевал дома уже дня два, пытаясь убедить меня, что проводит время у Элис, но я набрал номер его сестры, и к телефону подошел он сам. Я, разумеется, ничего не сказал и сразу же повесил трубку, но он понял, что это я. А даже если не понял, вряд ли потом удержался от соблазна включить определитель и узнать, кому я звонил в его отсутствие.

К моменту возвращения домой я набрался порядочно, хотя и не до бессознательного состояния. Мне взбрело в голову звякнуть Поле, поскольку семь бед – один ответ. Говоря «взбрело в голову», я имею в виду, что действительно позвонил ей, но ее не оказалось дома. Поэтому, проснувшись поутру, я испытал безмерное облегчение, если не гордость, оттого, что все-таки не завалился к ней в гости.

Пиво, как считают некоторые, – повод сделать то, что вам все равно сделать хотелось. Пожалуй, это верно, смотря только чего хотеть. Залезть в кровать к Поле я хотел, но не хотел потом проснуться рядом с нею. Я хотел ощущений без последствий, хотел и съесть пирожок, и сохранить его. Да и необязательно к Поле, к кому угодно, просто она бы точно не отказала. Пьяный я был бесшабашен, лих и мог напроситься в гости к Поле из чистой глупости, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Протрезвев, я присмирел и искренне радовался, даже ставил себе в заслугу, что не поехал к ней. Я выдержал суровое испытание и остался верен Элис. Мог ведь позвонить ей еще раз, в половине второго ночи, обсмотревшись комедий по видео, но не позвонил, хотя и думал об этом.

Вы можете спросить, почему вместо Полы я не позвонил Элис. Вероятно, боялся потерять ее, тогда как реакция Полы меня ничуть не волновала. Звонить среди ночи Элис, девушке моей мечты, в эфемерной надежде на то, что спросонья ее не рассердит мой пьяный голос и она согласится пустить меня к себе, было просто немыслимо. Звонить Поле, будучи пьяным в стельку, и опять требовать женской ласки, не выходило за рамки приличий и казалось мне вполне допустимым. Пока я был пьян. На трезвую голову я содрогнулся при одной мысли.

Есть, правда, одна странность. Зачастую, особенно после двух-трех кружек пива, дело иметь лучше с той, которая тебе безразлична, даже несимпатична, чем с девушкой своей мечты. Разумеется, я говорю от имени мужчин. Какого мнения придерживаются женщины, понятия не имею.

Что может сравниться с сонными утренними объятиями, с близостью и теплом любимого человека? Например, утопить презрение к себе в спиртном, нажраться какой-нибудь «дури» и трахнуть девку, у которой задница выглядит огромной, даже если смотреть на нее в телескоп не с того конца… Когда чистишь уши ватной палочкой или шариковой ручкой, ощущения тоже разные, но во всем есть своя прелесть.

Размышляя об этом, я ждал, пока Элис подойдет к домофону. Странное дело необдуманные поступки, оставшиеся безнаказанными: с одной стороны, клянешься себе никогда больше их не повторять, а с другой – так и подмывает попробовать еще раз.

Элис не стала нажимать кнопку, чтобы впустить меня в подъезд, а сама сбежала вниз, открыла дверь и так завопила от радости, будто мы сто лет не виделись. Я обнял ее крепко-крепко, боясь потерять.

– Я скучал, – сказал я, думая при этом: что ты делала в одной постели с Джерардом?

– Я тоже скучала, – не претендуя на оригинальность, ответила Элис.

Опять она была великолепна: легкие брюки цвета хаки, черная маечка, ни капли косметики, тяжелые ботинки «доктор Мартенс», волосы небрежно схвачены повязкой. И все же от нее исходило сияние не менее мощное, чем от Вивьен Ли на церемонии вручения «Оскара».

Мы поднялись в квартиру. Элис шла впереди. Я хотел шутки ради ущипнуть ее за попку, но в глубине души еще помнил о ночи, проведенной с Полой, и придержал руки. Что меня остановило – не знаю: страх божьей кары, наверное. Вдруг господь скажет: «Такие вольности изменнику непозволительны – я уличу тебя». Правда, похвалить ее духи я себе позволил – не по обязанности, а просто потому, что захотелось.

– Спасибо, – сказала она. – Это «СК 1».

И чуть виновато добавила:

– Как у Джерарда.

– Джерард духами не пользуется, – возразил я. – Вспомни о кроликах, пострадавших при клинических испытаниях, и, разумеется, о лишних расходах.

– Но он пришел ко мне надушенный, – заметила Элис.

Значит, Джерард разорился на дорогие духи. Какое доказательство магической силы любви: он действительно стал другим человеком.

Квартира постепенно приобретала свой облик, хотя жилье аккуратной девушки по-прежнему не напоминала. Разумеется, в интерьере присутствовали светлые дощатые полы, якобы закопченные дочерна камины и домотканые половики, но беспорядок в комнатах был какой-то неженский. Над камином ослепительно улыбалась Бриджет Райли, но фотография была не застеклена и даже не висела, а стояла на каминной доске, мирно соседствуя с россыпью мелочи, визитных карточек, поздравлений с новосельем, полупустой бутылкой джина, дорожным утюгом, свиньей-копилкой, парой подсвечников и стопкой бумаги для заметок. Элис уже купила диван в гостиную – большой, с обивкой кремового цвета, на которой, скорее всего, будет заметна любая грязь. Естественно, это не беспорядок по моим меркам – я ориентируюсь на немногочисленные, но яркие исторические примеры: отступление немецкой армии из-под Москвы, падение Сайгона, Британская партия консерваторов под предводительством Уильяма Хага, – но настоящего порядка в доме Элис тем не менее не было. С особенным удовольствием я отметил за дверью кухни большую кучу грязного белья. Да, с такой девушкой можно жить.