Гибискусу не хватает света - Кирилл Андреевич Кузин

вещам, которые помогли мне в дальнейшей жизни вне его стен. И на Титане, и в путешествиях с Фолком.

Игорь затянулся, а Неман слушал его, косясь в сторону титанца, разглядывая его обритую голову и морщины на выступающем вперед лбу, появившиеся, скорее всего, от процесса воспоминания Игорем той жизни, из которой он сбежал.

— Действительно, я благодарен Норингтону, — негромко продолжал Нэ. — Он вызволил меня из передряги, которая должна была убить меня, что логично, ведь Титан — место, где обитает смерть. Столько парней в приюте погибало каждый год. Наставники называли это естественным отбором. Типа кто был слаб, тому не было тут места. По мне так это полная чушь. Я видел и сильных, кто уходил от нас в самом расцвете сил просто потому, что им не повезло. Наркотики, опасные связи, неосторожность.

Он сделал вдох.

— Поэтому, когда я увидел тебя на полу, с иглой. Слушай, я не знаю, что ты колешь себе и не хочу отговаривать тебя от этого. Каждый находит свой кайф. Но просто подумай, стоит ли это твоей жизни. Я уважаю тебя. Столько всего слышал о твоих делах. Увидел тебя в деле. Ты из тех, кто достоин чего-то большего.

Игорь замолчал. Контрабандист с удивлением смотрел на него, не веря своим ушам. Он не ожидал таких откровений от этого замкнутого и странного человека. Тем более, не ожидал услышать признания в уважении.

— Это было не то, о чем вы подумали, — помедлив, ответил Неман. — Я не всегда настроен это обсуждать. Но раз так… Это лекарство. Оно не призвано доставлять удовольствия. Скорее всего все наоборот. Но ты прав — я тоже думаю, что достоин большего. И поэтому я знаю, что каждая инъекция стоит того, ведь они продлевают мне жизнь.

— А она в опасности? Твоя жизнь.

И Неман вкратце рассказал титанцу о своей прогулке по затерянной в космосе планете. Выслушав его, Игорь повернулся к Неману лицом, и контрабандист смог заглянуть в глаза этого человека. Зеленые, кошачьи глаза Игоря почти что светились в сумраке. В них контрабандист разглядел сомнения и удивление. А еще Неман заметил тонкую ткань на глазах Игоря, застилавшую его взгляд, и почувствовал характерный запах алкоголя, когда титанец выдыхал, стоя в трех шагах от контрабандиста.

— Знаешь, по тебе я бы даже не сказал, что ты ведешь такую борьбу. Это достойно уважения.

— Это не борьба, — помотал головой Неман.

— Что же это тогда?

— Постоянное ожидание последней секунды на этих часах.

Игорь с той самой внимательностью подвыпившего человека начал всматриваться в стрелки старых часов. В его зеленых глазах их циферблат отражался подсвеченным кругом. Через секунду титанец помотал головой, как будто стряхивая что-то с нее.

— Ты храбрый человек, Неман. Твоя храбрость заключается в том, что ты живешь с этим, хотя легче было бы умереть или свихнуться. Я рад, что ты капитан этого корабля.

— Просто ты выпил, — отшутился Неман. Во время подобных разговоров он всегда чувствовал себя неловко.

— Само собой. Но выпивка не отменяет сказанного.

Улыбнувшись и хлопнув Немана по плечу, Игорь затушил сигарету о пепельницу и направился к выходу, не оборачиваясь на все еще недоумевающего контрабандиста, которому вся эта ситуация показалась безумно странной и какой-то невероятной. Но в его душе вдруг зародилась уверенность в этом человеке, которого он никак не мог понять. Я не могу ему доверять полностью, потому что никак не проникну в его мысли, думал Неман, докуривая свою сигарету, но теперь я хотя бы знаю, что в трудной ситуации он не бросит ни только Таркелью, но и меня, пока нас связывает одна цель. В его зеленых и слегка пьяных глазах я увидел это.

Уже лежа в кровати, контрабандист еще раз обратился мыслями к прошедшему эпизоду, раздумывая, в чем причина того, что Игорь решил вдруг поговорить с ним. Алкоголь ли? Или же Игорь является не таким уж и странным, закрытым и бесчувственным человеком, каким его воспринимают окружающие? Пытаясь разобраться в этом, слушая переплетения звуков мелодии, тихо играющей в каюте, он заснул.

В следующий корабельный вечер, когда Неману захотелось перекусить перед сном, он неожиданно встретился на кухне с Таркельей, сидевшей перед еще не начатой бутылкой вина и ужинавшей в тишине корабля в одиночку. Неман предстал перед ней нежданно и с голым торсом, от чего Таркелья от неожиданности выпучила на него глаза. И только спустя пару секунд контрабандист понял, почему девушка так отреагировала на него, стоящего в дверном проеме — шрамы. Они тянулись по левой руке к боку, тянулись от груди наискось через ребра к спине. Изрубцованная кожа являлась неприятным зрелищем и Неман, осознав это, спешно развернулся, чтобы надеть в каюте на себя кофту. Он услышал уже за спиной оклик Таркельи, но не вернулся, пока не нашел чистую кофту. Войдя на кухню во второй раз, Неман улыбнулся обескураженной девушке.

— Извини, — виновато прошептала она, глядя на Немана большими от увиденного глазами.

— Это ты меня извини, — перебил ее контрабандист. — Мне все еще иногда кажется, что я на корабле один, поэтому забываюсь.

— Тебе не комфортно с нами?

— Как сказать. Это дело привычки. Я столько лет провел в космосе один, распахивая свою душу только в портах перед женщинами на одну ночь, что иногда слышать ваши голоса тут странно. Но это пройдет, — улыбнулся он шире, чтобы дать Таркелье возможность расслабиться.

Она же, взяв бутылку вина, вопросительно поглядела на Немана, и, когда тот утвердительно кивнул, открыла ее сама, не смотря на возражения контрабандиста, и разлила вино по стаканам. Напиток оказался совсем неплох, хотя Неман в принципе не любил пить вина, так как считал его неподобающим для себя алкоголем.

— Шрамы, — подала голос девушка, с паузами между словами, — это от того зверя в лесу?

— Да. Рассказал Игорь?

— Не сердись на него, пожалуйста, — запричитала Таркелья. — Я его сильно достала, а он был немного пьян, поэтому решил от меня отделаться, чтобы лечь спать.

Ее голос, обычно сильный и твердый, срывался от волнения.

— Ничего, — успокоил ее контрабандист. — Хорошо, что он, а не я рассказал. Не люблю повторять эту историю. Сразу возвращаешься назад и переживаешь этот момент заново.

— И теперь ты…

— Могу умереть, если не приму лекарство, — улыбнулся Неман.

Ему вдруг стало приятно на душе и немного смешно от того, с каким лицом смотрела на него Таркелья.

— Как же ты так живешь? Тебе не страшно?

— Страшно, конечно. Но не всегда же. Только в моменты, когда я пью один.

— Бедняга, — искренне прошептала Таркелья, наливая еще вина.