Гибискусу не хватает света - Кирилл Андреевич Кузин

везде, где только можно было, но пока что он и ребята не попадались. Норингтон каждый день ждал хоть каких-нибудь известий от команды, но они не выходили на связь, а сам Фолк не хотел докучать им, ведь если они не давали о себе знать, значит случилось или что-то плохое и выходить на связь было опасно, или же сейчас им просто было не до него. А Норингтон не хотел подвергать их большей опасности. Но он каждый день не выпускал из рук передатчик, ожидая входящего сигнала. Таркелья и Игорь стали для него почти такими же родными, как и его собственные дети. Разница была в том, что его родные дети уважали отца, но не любили. Он знал это и не очень расстраивался, ведь сам считал себя в этом виноватым.

Его взгляд окинул зал ресторана, слишком помпезно отделанного, но имевшего что-то притягательное в своем внешнем виде. Наверное, это из-за воспоминаний об этом месте, подумал Фолк. Время сглаживает восприятие вещей, делая их приятными для глаза, даже если они ужасны сами по себе.

Почти все столики пустовали. В самом углу зала сидела молодая парочка, пожилая женщина заняла стол у окна, спиной повернувшись к Фолку за столик от него. Слегка вялый бармен возился за стойкой, сонная официантка стояла рядом с ним и зевала, прикрыв рот рукой. Норингтон обернулся. Конечно же Павон сидел на своем месте, внимательно всматриваясь в арочный проем противоположной стены, который вел в еще один зал ресторана. Его лицо выражало какую-то очень скупую эмоцию, но Фолк так и не мог понять за столько времени, что именно. Он часто забывал, что Павон робот, пока тот не начинал говорить. Когда же тот молчал, то выглядел учтивым и внимательным собеседником. Норингтон сильно полагался на него, но одновременно с этим боялся Павона. Предрассудки старости или же трезвая оценка вещей? В любом случае, не стоит баловать его и доверяться слишком сильно, в который раз сказал сам себе Фолк. Ведь я так не верю людям, как ему.

Между тем Седаи уже прилично опаздывал. Пятнадцать минут — это много. Тем более для человека, который сам и попросил о встрече. Фолк действительно удивился, когда Седаи связался с ним. Раньше они пересекались несколько раз, но всегда только пожимали друг другу руки. А ведь когда-то я хотел с ним вместе работать. Жаль, что он как человек настоящее дерьмо, с досадой вздохнул Фолк. Он согласился на эту встречу из любопытства, потому что не смог понять, что же именно хочет от него Седаи. Артефакт? Вполне возможно, но этот человек не умеет, да и не хочет просить. Для него проще отобрать.

Рука потянулась за водой и Фолк с презрением посмотрел на нее. Его тело старело и неожиданно начало набирать лишний вес, стараясь убить своего хозяина. Всему виной возрастные изменения, протекавшие в условиях пониженной гравитации. Норингтон избегал зеркал, потому что не хотел видеть себя старым и больным. Он чувствовал, что наступил тот момент его жизни, когда пора лицом к лицу столкнуться с надвигающейся смертью, которая и до этого момента всегда шагала рядом. Только теперь она стояла перед ним, глядя ему в глаза. Фолка всегда интересовало, почему раньше смерть изображали старой и с косой. Почему с косой? Почему старой? Ведь для смерти не существует времени, а душу она забирает своими руками. Он же видел смерть безликую, стройную, в ломком и колышущимся от дыхания теле. Я рад, что у меня есть деньги. Раньше они имели другое назначение, а сейчас спасут мне жизнь. Норингтон чувствовал, что дышать ему тяжеловато. Но он спокойно сидел в своем кресле и ждал.

Седаи появился внезапно. Он вышел из арки, сопровождаемый девушкой, одетой в мешковатую одежду. Фолк сразу отметил ее плавную и мягкую походку. Так не ходят девушки, сопровождающие своих покровителей. В ней читалась сила и готовность ее применить. Она бросила взгляд на Павона, сидящего за столом, и сама села за барной стойкой, спиной к вялому бармену, который попытался было что-нибудь ей предложить, но, встретившись с ее безразличием, вернулся к убиванию времени. Седаи сразу направился к Фолку, протянув ему худую руку. Его рукопожатие оказалось цепким, что Норингтона удивило. В этом человеке чувствовалась своя загадка.

— Прошу прощения. Прошу, — с усилием старался негромко говорить Седаи. — Возникли проблемы со службой безопасности. Да.

В его голосе не звучала искренность. Но Фолк кивнул, давая понять, что принимает эти извинения. Поправив свои очки, Седаи сразу взял меню. Он с хорошо скрываемым старанием читал названия блюд и напитков, а Фолк начал изучать парня, которого когда-то считал будущим археологии. С виду Седаи был типичным марсианином, которых так не любил Фолк. Не любил он их из-за заносчивости и комплексов, развившихся у марсиан в соперничестве с Землей. Оранжевая кожа Седаи сразу же возбуждала в Норингтоне презрение к нему. Это чувство вырабатывалось годами, а сейчас он старался не дать ему ходу. Седаи позвал официантку, и то, как он для этого резко вытянул руку, позабавило Фолка. Было видно, что марсианин волнуется. Он давно не сталкивался с таким противником, каким был для него Норингтон. Да и то, что хотел сделать Седаи в ходе переговоров очевидно вовсе не радовало его.

Официантка подошла не сразу. Она о чем-то разговаривала с барменом и направилась к Седаи только тогда, когда тот недовольно крикнул. Ей было в общем-то все равно, кто перед ней — ее взгляд давал понять, что девушка дежурит здесь уже очень давно и ждет не дождется конца своей смены. Но Седаи заставил ее проснуться своим уже несдерживаемым громким голосом.

— Какого черта ты так медленно плетешься, девка? Ты вообще работаешь или только ублажаешь бармена? В зале минимум человек, а тебя вызвать нереально! Да проститутку вызвать легче, чем тебя!

Девушка стояла, разинув рот. В уголках ее глаз начали мерцать капли влаги, но она не давала себе воли заплакать.

— Заткнись, — твердо произнес Фолк, глядя на то, как официантка тонет в потоке грязи, которую вылил на нее Седаи. — Заказывай то, что хочешь и приступаем к делу. Я и так тут засиделся, ожидая, пока ты соизволишь прийти. Хотя, как ты видишь, из нас двоих лучше ходишь ты.

Ставший темно-оранжевым, Седаи буркнул официантке что-то про салат и сок, а та буквально побежала обратно к стойке, перед этим с благодарностью посмотрев на Норингтона. Тот начал сверлить Седаи своим взглядом, а парень отвернулся к окну, давая понять, что ему это безразлично.