Наша вина - Мерседес Рон

Я рассказала ему ореакции отца, когда он узнал, рассказала отом, какразрывались отзвонков телефоны, каквсе спрашивали, какон себя чувствует, рассказала онападавшем, атакже заверила, чтоСтив приставил кпалате двух охранников, чтобы случившееся больше неповторилось. Рассказала, чтоон удивится, когда откроет глаза иувидит меня, сказала, чтонаш ребенок продолжал пинаться, будто он нафутбольном матче… Сколькобы я ниговорила сним, егоглаза оставались закрытыми, ая тем временем мало-помалу угасала, пока нестала тенью той, кембыла.

–Ноа, тебе нужно отдохнуть, дочка,– сказала мама, проводя рукой помоим волосам. Ялегла надиван впалате Ника иположила голову ему наколени.– Тебенужно поехать домой, чтобы поспать ипринять душ. Тыдолжна спать впостели, дорогая, усталость сказывается натебе ина ребенке.

–Янехочу оставлять его одного,– сказалая, глядя наНика.

«Проснись, пожалуйста, мненужно увидеть твои голубые глаза, нужно услышать твой голос».

Врачи опасались, чтопотеря крови инехватка кислорода после выстрела могли вызвать неврологические осложнения, откоторых он может непроснуться. Онисказали, чтотеперь все зависит отнего ичто нам остается только ждать иприсматривать заним.

–Оннебудет один, Ноа: мысУиллом неоставим его. Лайон сказал, чтобудет здесь через полчаса, аДженна отвезет тебя вквартиру ипобудет стобой. Пожалуйста, езжай иотдохни, хотябы пару часов…

Лайон иДженна прибыли через день после покушения ине отходили отнас.

Мама права, ябыла измотана, почти неспала четыре дня, боялась закрыть глаза, проснуться иувидеть, чтоНика большенет.

–Чтоесли он проснется, аменя рядом небудет?..

–Ноа, если он откроет глаза, тыбудешь первой, кому я позвоню. Пожалуйста, еслибы Ник сейчас мог говорить, онбылбы вярости, увидев, чтоты небережешь себя…

Вконце концов я неохотно согласилась. Напрощание поцеловала Ника вщеку ивышла изпалаты кДженне.

Стив отвез нас вогромную квартиру. Последний раз я была здесь после свадьбы Дженны. Войдя, явспомнила, чтомы делали, чтоговорили друг другу… этобыли несамые приятные воспоминания, ивнезапно мне захотелось вернуться вто время, когда мы немогли друг бездруга, когда Ник давал мне все, чтонужно, идаже больше. Янехотела быть здесь безнего.

–Прими душ, ая пока приготовлю ужин,– сказала Дженна сулыбкой.

Ник был ей какстарший брат. Явидела, какона плакала, обнимая Лайона, когда они приехали вбольницу, изнала, чтоим тоже было ужасно тяжело. Якивнула иушла. Вванной начала медленно раздеваться. Моиглаза остановились назеркале. Сомнений втом, чтоя беременна, уженебыло. Яприняла душ, помыла голову ипочистила зубы. Когда вышла, надела черные леггинсы идостала толстовку Ника изшкафа. Онапахла им, иэто меня немного успокоило, вселив надежду. Мыужинали втишине, сидя надиване, свключенным телевизором. Янебыла голодна, нозаставила себя съесть все, чтобыло втарелке. После этого пошла вкомнату Ника, обняла его подушку и, вдыхая его запах, закрыла глаза, пытаясь уснуть.

Через несколько часов меня разбудила Дженна сулыбкой налице.

–Онпришел всебя,Ноа!

Я едва неупала скровати.

«Боже мой, боже мой! Никпришел всебя!»

Я открыл глаза, даже неосознавая этого. Ябыл погружен вглубокую тьму, наполненную приглушенными звуками ибессвязными предложениями, вкоторых я потерялся, новдруг увидел, чтонахожусь вбольничной палате. Звуки аппаратов сопровождали меня последние несколько дней, шумы аппаратов исладкий голос девушки, чьислова убаюкивали меня, какколыбельная.

Я открыл глаза впоисках этого голоса, нуждаясь внем, нонашел кое-кого совершенно другого.

–Боже мой, Ник!– закричала София рядом сомной, ия вздрогнул. Мнеказалось, чтомоя голова вот-вот взорвется.– Явызову врача,– сказала она ивыбежала изпалаты.

Я несколько раз моргнул, пытаясь привыкнуть квечернему свету, проникающему вокно. Палата, вкоторой я находился, была маленькой, вней едва хватило места длякрошечного дивана, кровати ителевизора. Япопытался сесть, нопочувствовал резкую боль вруке, заставившую меня прекратить движения.

Через секунду София вернулась всопровождении доктора. Ядал ему осмотреть меня, сообщил освоем состоянии и, пока пытался сосредоточиться натом, чтоони говорили, задавался только одним вопросом, откоторого вдруг стал напряженным, беспокойным, нервным…

–ГдеНоа?– спросиля, пытаясь встать спостели, нотутже пожалел обэтом. Невыносимая боль пронзила мои ребра, онисловно жгли меня изнутри.

Черт.

София мягко уложила меня обратно наподушки.

Что тут делает София?

–Ноавтвоей квартире, думаю, отдыхает.

Я глубоко вздохнул, пытаясь унять беспокойство. Посмотрел насвои забинтованные ребра, азатем понял, чтомоя рука тоже была забинтована иприжата кгруди, непозволяя мне двигаться.

–Сукин сын,– рявкнуля, думая отом, ктовменя стрелял.– ГдеСтив? Черт, мненужно встать, мненужно…

–Тебе нельзя, Николас,– сказала София, ина этот раз, присмотревшись кней, яувидел, чтоее глаза опухли ипокраснели. Ееволосы были собраны ввысокий пучок, наней были джинсы ипростая белая футболка.– Тебенужно отдохнуть. Пожалуйста, оставайся вкровати.

Я откинулся назад, пытаясь сохранять спокойствие. ЕслиНоаотдыхает, значит, сней все впорядке, верно? Стивнаверняка был сней…

Мои глаза вернулись кдевушке, которая смотрела наменя сосмесью облегчения, радости итоски. Явспомнил тот момент, когда сказал ей, чтомежду нами все кончено. Извсех девушек, скоторыми я был, София была единственной, кому я действительно нехотел причинять боль. Онаочень помогла мне впрошлом году, и, хотя нас связывало гораздо больше, чемпросто дружба, явсегда знал, чтомы можем быть только друзьями.

Ничто иникто немог сделать сомной того, чтоНоаудавалось делать простым взглядом, иСофия всегда это знала.

–Чтоты здесь делаешь, Соф?– спросиля, глядя ей вглаза.

Она пожала плечами ивытерла слезу, скатившуюся поее левой щеке.

–Хотела увидеть тебя иубедиться, чтоты впорядке… Когда я узнала изновостей, чтостобой случилось…– ответилаона, приближаясь иосторожно взяв меня заруку.– Понимаешь, хоть мы ибыли вместе, мынебыли по-настоящему вотношениях.

Я молчал, наблюдая заней.

–Никто изтвоей семьи небрал трубку, чтобы рассказать, чтостобой.

–София,мы…

–Язнаю, мырасстались месяц назад, Николас, янезабыла, нопросто подумала…

Нужно покончить сСофией раз инавсегда, ноя увидел вее глазах надежду идолжен был вывести ее иззаблуждения. София все еще надеялась, чтото, чтопроизошло сНоа, каким-то образом повлияет наменя ия снова покину Ноа, новсе было решено, нужно двигаться дальше…

–София, Ноаждет моего ребенка,– какможно тактичнее сообщиля.