Том 2. Кошачье кладбище - Стивен Кинг

— И что, Луис не захотел поехать вместе с вами?

— Он прилетит к концу недели. — Рейчел изо всех силстаралась говорить спокойно. Что-то не понравилось ей в тоне старика.

— Это Луис вам уехать посоветовал?

— Ну… в общем, да. Джад, что происходит? Я чувствую, что-топроисходит. И вы, похоже, знаете.

— Хорошо б, вы мне дочкин сон пересказали, — после долгойпаузы сказал он. — Очень пришлось бы кстати.

Выслушав Рейчел, Джад накинул плащ — день выдался пасмурныйи ветреный — и направился к дому Кридов. Дойдя до шоссе, внимательно огляделся:нет ли где машин. Из-за грузовиков все беды. Черт бы их подрал.

Хотя уж он-то знал, что грузовики ни при чем.

Его тянуло на Кошачье кладбище — и дальше в лес, где пениептиц и шепот листвы ласкали и баюкали, несли призрачное ощущение власти. Носейчас лес упреждающе гудел и хмурился: НЕ ЛЕЗЬ, НЕ ТВОЕ ДЕЛО.

Но нельзя «не лезть». Ведь он в ответе за все, чтопроисходит.

Он приметил, что «хонды» Луиса в гараже нет. Там стоял лишьбольшой семейный «форд», забытый, покрывшийся пылью. Толкнул дверь с черногохода — не заперто.

— Луис! — окликнул он, хотя и знал, что Луис не ответит —его нет. Просто нужно было разрушить тяжелую тишину, царившую в доме. Да,старость — не радость. Все хуже и хуже слушаются руки и ноги. А стоитпокопаться часа два в саду, и спина уже разламывается, а в левом бедре будтосверлит бурав.

Не спеша обошел дом, присматриваясь, выискивая одному ему ведомыеотметины. КАК ВОР. В ТАКОМ ВОЗРАСТЕ, ПРАВДА, НИКТО УЖ ПО ДОМАМ НЕ ЛАЗАЕТ,подумал он, но даже не улыбнулся. Ничего опасного или огорчительного вродеразобранных ящиков с игрушками, приготовленных было для Армии Спасения, илиодежды для малыша, дожидающейся хозяина в шкафу, за дверью или под кроватью, онне обнаружил. Подозрительно, пожалуй, лишь одно: в комнате Гейджа снова стоитего заново застланная кроватка. Больше никаких тревожных примет. Тревожилтолько сам дом: пустой, молчаливый, будто затаивший дыхание перед приходомгостей.

НАДО Б НА КЛАДБИЩЕ СГОНЯТЬ, ПОСМОТРЕТЬ, ВСЕ ЛИ ТАМТИХО-СПОКОЙНО. ВДРУГ ЛУИСА ВСТРЕЧУ? ГЛЯДИШЬ, НА УЖИН БЫ ЕГО ПРИГЛАСИЛ.

Но опасность исходила не от городского кладбища. Опасностьподстерегала здесь, в этом доме, и дальше, за ним, куда уводила тропа.

Джад вышел из дома, пересек дорогу. На кухне вытащил изхолодильника полдюжины пива, принес в гостиную и сел подле окна, выходившего нашоссе. Откупорил банку, закурил. Вместе с сумерками его окутали воспоминания изакружили, закружили.

Знай он, о чем думала Рейчел перед тем, как позвонить, он быподтвердил слова учителя психологии. Все вроде верно. Только с годами приходятв негодность механизмы, стирающие в памяти все былое (как, в сущности, и весьорганизм мало-помалу сдает), и вдруг отчетливо встают перед глазами места, лицаиз далекого прошлого — даже не по себе делается. Блеклые образы проясняются,наливаются красками, голосам возвращается звучность, то уже не эхо прошлого.Они оживают, приближаются. Нет, это не причуды склероза, это просто старость.

Сейчас Джаду вспомнился Ханратти, бык Лестера Моргана:налитые кровью глаза, ярость при виде всего, что движется. Ханратти бросалсядаже на деревья, когда ветер колыхал листву. Пока Лестер, отчаявшись, неположил этому конец, каждое дерево на лугу носило кровавую бычью метину. Рога унего размочалились, голова вечно разбита до крови. И когда хозяин наконецпристрелил быка, то долго не мог прийти в себя от страха, сродни тому, чтоиспытывал сейчас Джад.

Он курил и потягивал пиво. Света старик не включал. И вот вотьме горит лишь красный глазок сигареты. Джад не спускал глаз с дороги переддомом Луиса. Рано или поздно тот приедет, и Джад навестит его, перекинетсясловом, убедится, что задуманного тот все-таки не сделает.

Но что-то давило, угнетало. Темные силы, населявшие тодьявольское место, пытались дотянуться до старика из-за старого могильника, наверхушке которого сложены из камней маленькие пирамидки.

НЕ ЛЕЗЬ, СЛЫШИШЬ, НЕ ЛЕЗЬ! НЕ ТО ПОЖАЛЕЕШЬ!

Но Джад гнал прочь все предостережения. Он курил, пил пиво иждал.

Джад Крандал сидел в кресле-качалке и ждал, когда вернетсяЛуис, а тот тем временем заканчивал в гостиничном ресторане обильную, ноневкусную трапезу.

Впрочем, другой ему сейчас и не хотелось. Собиралисьсумерки. Зажглись фары проезжающих машин, узкие лучи, словно тонкие пальцы,ощупывали дорогу. Луис едва не силком запихивал в себя пищу: бифштекс, печеныйкартофель, гарнир из ядовито-зеленой фасоли, такой мать-природа родить не смоглабы. Ломоть яблочного пирога, катышек мороженого — все смешалось в какую-токашу-размазню. Сидел Луис в углу и внимательно смотрел: кто пришел? Вдругзанесет кого-либо из знакомых. Он все же надеялся, что врасплох его незастанут. Конечно, начнутся вопросы: где Рейчел? Что это он здесь под вечерделает? Как жизнь? И кто знает, не запнется ли он с ответом? А может, именнотакой запинки он и ждал? Последние сомнения разрешились бы сами собой.

И что же? Не успел он доесть пирог и допить вторую чашкукофе, как в ресторан вошла знакомая чета Гринеллов: Боб, доктор из Бангора, иего красавица жена Барбара.

Луис приготовился. Сейчас они увидят его, заговорят, нометрдотель повела их в дальний конец зала, где столики прятались за высокимиспинками кресел, и Луис потерял знакомых из виду, лишь изредка мелькал затылокрано поседевшего Гринелла.

Официантка принесла счет. Луис поставил на нем номер своейкомнаты, расписался и вышел через боковую дверь.

Ветер крепчал, дул непрерывно, стонал в проводах. Звезд нанебе не видно: Луису казалось, что в темной вышине непрерывной чередой несутсяоблака. Луис постоял на тротуаре, засунув руки в карманы, подставив лицонеистовому ветру. Потом вернулся к себе в номер, включил телевизор. Все равноеще рано куда-либо идти. Да и ветер такой, что всякого ждать можно. На душе уЛуиса было неспокойно.

Четыре часа подряд он смотрел по телевизору короткиекомедийные фильмы. Так долго он давненько не сиживал перед голубым экраном. Всегероини — из той породы, которую еще в школе мальчишки прозвали «динамщицами»:подразнят, а ничего не позволят, «продинамят».

А в Чикаго Дора Гольдман причитала:

— Ну зачем, зачем тебе обратно? Что ты там забыла? Ты жетолько что прилетела!

А в Ладлоу Джад Крандал все недвижно сидел у окна, курил,потягивал пиво, перелистывая в памяти страницы прошлого, дожидаясь Луиса. Долженже он когда-нибудь вернуться. Помнится, в старом-престаром фильме герои так жедожидались свою верную собаку — колли Лесси. Конечно, и на Кошачье кладбище, ик индейскому могильнику можно попасть иными путями, но Луис их не знал. И еслион и впрямь надумал туда идти, начинать ему от собственного дома.