Мэтт Грэнвилл, Везучий Неудачник - Лилия Ильюшина

У славы есть обратная сторона: даже в носу спокойно не поковыряешься. Или не погрустишь. Вокруг меня уже потихоньку собирался народ. Пришлось встать и топать обратно. Разделю с кем-нибудь бремя славы, может, полегче будет. Хорошо Жабе: забралась на постамент, и не видно. А мне туда лезть как-то нескромно, правда? И рано.

Возле ресторана Забеин суетился народ: на самую макушку здания устанавливали золотую картофелину взамен разбившегося приза «Лучшему повару Окружья». Там я снова столкнулся с Китти, которая так же, как и я, неприкаянно бродила по городу.

– Китти, как только разбогатею – обязательно приглашу тебя сюда, – пошутил я, глядя на очередь из состоятельных господ.

– Обязательно, Мэтт, и мы закажем картофельное пюре, потому что от старости у нас уже не будет зубов, чтобы жевать, – ответила она, и мы расхохотались.

– Вот ты где! Мэтт, помнишь то твое заклинание? Мы выгодно продали его в Окружье! Оно нарасхват! Желающих находить хороший трактир в любом городе хоть отбавляй! – радостно прогудел мне в ухо Визл.

Боб довольно похрюкивал, выставив вперед огромный живот.

– Вот увидишь, в этом году мы уделаем Столицу! Все Братство трактирщиков поднимает за тебя первую кружку бармалыги! Приходи завтра вечером в «Сироту», будем отмечать! И вы, Китти, тоже приходите! Может, и еще кое-кто будет, – подмигнул он мне.

– Спасибо, но мы, к сожалению, уже уедем. Конкурс окончен, – ответила Китти раньше, чем я успел ее остановить.

– Какой конкурс? – недоуменно переспросил трактирщик. – Причем тут он?

– Надеюсь, ты на меня не ставил, Визл, потому что мы оба вылетели, – пояснил я.

– Как вылетели? Вы? – Всю его радость как ветром сдуло. Он переглянулся с Бобом и решительно добавил: – Послушай, Мэтт. Мы обещали внести эти деньги на соревнование, но если хочешь – забирай, это же твое заклинание…

– Нет, Визл. Не надо. Спасибо. Я буду очень счастлив, если мы утрем нос этому мэру! Только представь его физиономию в этот момент! Проиграть из-за бармалыжного заклятья Мэтью Грэнвилла – он этого не переживет!

Мы еще немного посмеялись по этому поводу, но я постарался быстрее распрощаться. Даже если ты принял правильное решение, это еще не значит, что тебе от него хорошо. Скажу честно: на душе у меня скребли все кошки мира. Единственное, в чем мне повезло, – что папа с мамой уже знали новости. Так что вокруг меня все ходили на цыпочках. Вдруг от неловкого слова или взгляда я взорвусь, как петарда.

Быстро побросав свои вещи в сумку, я собрал все свои комиксы с Чарли Пранком и вынес их за дверь.

– Летите, мои дорогие, и постарайтесь хорошенько достать Стократуса! – попросил я.

– Думаю, Чарли был бы доволен. Уж кто-кто, а он бы постарался хорошенько хлопнуть дверью на прощание, – сказал за спиной отец. – Не горюй, Мэтью, мечты сбываются не только в Карпетауне. Поверь мне на слово.

Я кивнул. В конце концов, он прав: жизнь не заканчивается. Ему, наверное, было гораздо хуже в свое время. А сейчас мы просто тихо уезжаем. Стоп. Ведь я кое-что обещал папе…

Мэтью Грэнвилл держит слово! Родители тревожно посматривали на меня, но я сполна пользовался положением неправедно обиженного героя. Мы с Жабой трудились всю ночь и весь день. В смысле я трудился, она дрыхла. Но все-таки именно ей предстояла великая просветительная миссия. Или осветительная. Это как посмотреть. Пусть я не смог сотворить Чудо для Карпетауна, уж этот вечер они хорошенько запомнят!

Когда я бодро попрощался с домом и обещал Вороне не забывать ее, родители встревожились еще сильнее. Когда я шел к Вокзальным воротам и с радостной улыбкой оглядывался по сторонам, они совсем разволновались. А я узнал, что между героем вчерашним и героем сегодняшним – огромная пропасть: желающих получить автограф было гораздо меньше. Все обсуждали, сможет ли Карпетаун в этом году победить Столицу или нет. Я порылся в карманах и вытряс последние монетки в чашу пожертвований. После этого спокойно зашел в вагон и сел на свое место. Родители нервно переглядывались.

Мы поставили чемоданы и устраивались в поезде, когда Джеймс толкнул меня в бок и показал на стекло. В него билось, пытаясь прорваться внутрь, мое приглашение. Я откинул форточку. Письмо схватило меня за палец и потянуло изо всех сил. Я пытался от него отделаться, но оно как с ума сошло. Мама уперла руки в бока и вопросительно на меня посмотрела.

– Мистер Грэнвилл! Скорее! Вас зовут… – запыхавшись, подбежал к нам проводник.

– Это не я! Я тут вообще ни при чем! – Я честно прижал руки к груди.

Приглашение влетело в вагон и отчаянно размахивало крыльями. Поезд дернулся. Мама молча указала мне на место у окна. Папа растерянно моргал. Джеймс задумчиво смотрел на меня. Приглашение вцепилось мне в волосы и тащило к выходу, где уже поднимал подножку проводник.

– Мэтт, беги! – вдруг крикнул Джеймс и спихнул меня вниз, на платформу.

Я очень больно ударился знаком Ордена, но приглашение гнало меня обратно в Карпетаун. Проскочив через Вокзальные ворота, я чуть не оглох: над всем городом рокотал суровый голос:

– Визл, Глава Братства Трактирщиков, заявляет о своих Особых правах и требует общего схода! Общий сход! Общий сход!

Пробраться к площади Баллов было непросто из-за такого скопления народу. Приглашение все тащило меня вперед, к самому помосту. Высокий седой председатель, магиня из Совета Окружья, как раз объявлял, что решение о победе будет принято сразу после того, как пробьют часы Магистрата. Мэр самодовольно улыбался: чаша с сокровищами Карпетауна была немного, но легче. Приглашенный оценщик через окуляр с интересом поглядывал на внушительные богатства Столицы. Стоявший рядом с ним Натакар даже не смотрел на весы, а о чем-то шептался с Сотпакан. Я отвернулся – не люблю, когда все решают деньги. Письмо уселось мне на плечо и угомонилось. Сотпакан резко хлопнула, и стало тихо-тихо. На сцену вышел Визл.

– Общий сход! Я, Визл, использовал Особое право «Сироты» и потребовал Общего схода! Скажите, меня все знают?

Толпа одобрительно прогудела.

– Мы, трактирщики, лучше умеем слушать, но сегодня я буду говорить. Мы который год пытаемся выиграть у Столицы это соревнование, правильно? Можно сказать, мечта у нас такая. И вот сейчас, если Боб положит на весы то, что мы скопили, мы выиграем!

Худющий Боб поднял над головой большой мешок. Тут раздался такой ор и шум, что даже мэр слегка поморщился и сделал шаг назад.

– Но я хочу сказать другое. Еще какую-то неделю назад всё, чего мы хотели, – это чтоб выжить. Ни о какой победе никто и не вспоминал. И вот есть парень, – Мэтью, иди сюда, – который нас спас.

Десяток рук запихали меня на помост, пришлось подойти и стать рядом с Визлом. Он положил мне руку на плечо и продолжил:

– То есть остальные тоже молодцы, особенно ректор, спасибо им большое, но, если б не Мэтью, ничего бы у них не вышло. Мы б с вами сейчас тут не стояли. И вот у него есть мечта – учиться в Карпетауне. А денег нет. У нас деньги есть, но мы-то хотим их отдать на другое. Так может, мы все-таки передадим эти деньги тому, благодаря кому мы живы? И победим не в этом году, так в следующем? Как думаете?