Брудершафт с терминатором - Татьяна Полякова

— Очень жаль, что вам плевать, — ответилая. — Моя жизнь до встречи с мужем вовсе не была безоблачной, впрочем, я несчитаю ее какой-то особенной. Не у одной меня мама умерла, когда мне былодесять лет. Отец женился вторично, и у него были еще дети, а мне особо никтовнимания не уделял. Я училась и работала, жила в общежитии, четыре девчонки водной комнате. Конечно, мне повезло, а вам нет, я встретила Анатолия, но моглаведь и не встретить. Не знаю, возможно, мне бы тоже все надоело и денег бынаверняка захотелось, но я все-таки верю, что «все равно» мне бы не было.

— Да, наверное, — глядя на меня, кивнулОлег. — Вы из другого теста. Поэтому я и чувствую себя рядом с вами… какбы это поточнее выразиться… — Он не успел договорить, мы услышали шаги ииспуганно переглянулись. Он посмотрел на часы, а ключ в дверном замке ужеповорачивался. Единственное, что мы успели, поменяться местами, Олег сел вкресло, а я откатила столик. Труд напрасный, и так было ясно, чем мы тутзанимались. Алексей, конечно, понял, а появился именно он, хотя до его сменыоставалось часа три.

— Ты рано, — заметил Олег, голос его предательскидрогнул.

— Кое-что забыл вчера, — усмехнулся Алексей, носмотрел при этом не на Олега, а на меня. Под этим взглядом я почувствовала себякрайне неуютно и торопливо опустила глаза. — А у вас тут мило, —продолжал веселиться он, — по-домашнему. Девчонка не мешает, а то я могупосидеть с ней в кухне, пока вы тут развлекаетесь?

— Ты что, спятил? — нахмурился Олег, косясь вугол, где спала Сашка.

— Я — нет, — удивился Алексей. — Это у тебя смозгами проблемы. Причем большие. Скажи спасибо, что я помалкиваю о твоихвыкрутасах, стукачество не в моей натуре, но тебе я скажу: завалишь дело, ятебе башку оторву. Понял? — Он пошел к двери, но Олег его остановил:

— Подожди, послушай… мы просто разговаривали.

— Ты кому вкручиваешь, придурок? — разозлилсяАлексей, резко поворачиваясь к Олегу. — Думаешь, я не соображаю? Ладно, еея как раз понять могу, ей надо выбраться отсюда, и она, чтобы добиться своего,пойдет на все, про папу-маму расскажет и про большую любовь охотно загнет. А тычем думаешь, кретин? Как только она окажется возле своего богатенького мужа, тыей будешь нужен как прошлогодний снег. Она даже не вспомнит, как тебя зовут, аты башкой рискуешь. — Он вышел, громко хлопнув дверью, ключ в замкеповернулся, и стало тихо.

Я разглядывала пол у себя под ногами. Олег вздохнул и потерлицо руками, как человек, который борется со сном.

— Это не правда, — наконец сказала я.

— Я знаю, — ответил он и тоже отвел взгляд.

Оставшееся время мы провели в молчании. Олег выгляделугрюмым. Выходка Алексея, должно быть, произвела на него сильное впечатление. Ячувствовала, что необходимо собраться с силами и поговорить с Олегом, чтобы нелишиться единственного друга, но все слова казались фальшивыми, и я знала, чтоне смогу произнести их. Когда закончилась его смена, я почувствовала что-товроде облегчения. Но только до того момента, пока вновь не увидела Алексея.

Когда он появился, я читала Сашке сказку и сидела к немуспиной, стараясь никак не реагировать на его приход, но и спиной чувствовалаего взгляд, насмешливый, даже издевательский, а еще в нем была злость, и этоменя по-настоящему пугало. С его точки зрения, я могу лишить его денег,следовательно, я враг. А с врагами не церемонятся. Он не произнес ни слова, и як нему обратилась лишь однажды, когда Саше потребовалось в туалет. Вечерникогда не казался мне таким тягучим и страшным, а когда мы легли спать, сталодаже хуже. Страх ощущался физически, он стал почти материальным, и я как-тоотрешенно и без трепета подумала: «Скоро умру», но даже мысленно бояласьпроизнести «убьют», не из-за себя, из-за Сашки.

На следующий день я ждала Олега с беспокойством инетерпением. Мне хотелось, чтобы он быстрее пришел, чтобы томительное ожиданиенаконец разрешилось, но я боялась, что он, как накануне, будет молчать,превратившись из друга во врага, и эта мысль приносила мне страдания. Не толькопотому, что сводила мои шансы спастись к нулю, мне не хотелось в немразочаровываться, и это открытие буквально поразило меня. «Я слишком много онем думаю», — испугалась я и всецело сосредоточилась на Сашке. Мырисовали, когда пришел Олег, широко улыбнулся мне, и я вдруг ощутила нечтоподозрительно напоминающее счастье и заплакала, сама не знаю почему. Может,сказалось нервное напряжение, но слезы катились из моих глаз горохом, япоспешно отвернулась. Сашка не могла их не заметить и испугалась:

— Мамочка, почему ты плачешь?

— В глаз что-то попало, — ответила я, торопливодостав платок.

Когда за Славой закрылась дверь, Олег подошел, присел накорточки напротив нас, погладил Сашкины волосы, а потом взял меня за руку.

— Я что-нибудь придумаю, — сказал он тихо. Якивнула, потому что ничего другого мне не оставалось. Конечно, мы могли быпросто сбежать отсюда, раз в доме только он и мы, добраться до ближайшеготелефона, позвонить мужу. Разве я могу требовать этого от Олега? Сценарий,предложенный Алексеем… я возвращаюсь к мужу, а он… Анатолий поможет Олегу, онначнет новую жизнь, далеко отсюда, там, где будет в безопасности. Я оченьхотела ему сказать об этом — и не могла. День прошел спокойно, Олег с Сашкойрисовали, потом мы вместе играли в детское лото, которое принес Олег, истарательно избегали любого упоминания о том, что мы в заточении. Со сторонывсе, должно быть, выглядело идиллически: семья где-то на даче, обожаемый ребенок,счастливые родители… От этого на душе становилось особенно скверно. Я должнаего уговорить, подтолкнуть… я не могу рисковать дочерью… Уложив Сашу спать, ярешила принять душ. Олег, не отступая от правил, запер дверь в комнату, гдеспал ребенок. Я уже входила в душевую, когда он неожиданно меня остановил,коснулся рукой моего плеча. Я повернулась и увидела его лицо в несколькихсантиметрах от моего лица, его руку на моем плече. «Почему бы и нет?» —мелькнуло в голове. Я хотела закрыть глаза и шагнуть ему навстречу, а вместоэтого испуганно попятилась. Он сразу же убрал руку и отвернулся, не сказав нислова.

Я боялась выходить из душа, боялась встретиться с нимвзглядом. Я уже знала, что не смогу заставить себя, ложь во спасение оказаласьне для меня, я просто не сумею, он все поймет и возненавидит меня. Я сделаютолько хуже.

Когда я наконец вышла из душа, Олег сидел в кресле,уставившись в закрытую дверь перед собой. Я встала рядом, не произнеся нислова, он открыл дверь, и я оказалась в комнате, устроилась на лавке, поджавноги и обхватив колени руками.

— Я тебе книгу принес, — сообщил Олег, — какты просила. Не знаю, понравится или нет. Сестра сказала, хорошая. — Онпротянул мне книгу «Поющие в терновнике».