Брудершафт с терминатором - Татьяна Полякова

— Я ее читала, — сказала я, взяв книгу.

— Да? Завтра принесу другую.

— Не надо. Еще раз перечитаю. Спасибо тебе, —добавила я и только тогда сообразила, что мы перешли на «ты». Было поздночто-то менять, и я только грустно улыбнулась этой мысли.

Проснулась Саша, и оставшееся время мы провели за чтениемсказок. Я старательно избегала его взгляда, а он смотрел на меня, хмурился иотвечал Сашке невпопад. А я ждала, вот сейчас, сейчас он скажет: «Все, поехалиотсюда», и кошмар кончится. Он не сказал, и я не винила его за это.

В ту ночь я горько плакала, уткнувшись лицом в подушку,чтобы не потревожить Сашку, и совершенно не обращая внимания на своего стража,который лениво жевал, развалясь в кресле, и корила себя за то, что, наверное,должна была сделать, но не сделала. Что я за мать, если не могу спасти своегоребенка?

Я уснула только под утро и потому спала дольшеобыкновенного, где-то часов до восьми. Алексея на посту сменил Слава, и меняэто порадовало. Но ненадолго, потому что то утро стало для меня настоящимкошмаром. В девять проснулась Сашка, мы позавтракали и устроились на лавкерисовать. Через полчаса хлопнула входная дверь, раздались шаги, попроизводимому шуму стало" ясно, прибыло несколько человек. Я еще не успелапо-настоящему испугаться, как в комнате появились трое: тот самый мужчина летсорока, что привез нас сюда, какой-то парень и Алексей. Старший выглядел хмурыми чем-то недовольным. В комнате было жарко, и Сашка ходила в шортах, майке ибосиком.

— Обуйте девочку, — сказал старший, — инаденьте на нее кофту, наверное, будет дождь.

Я повиновалась, боясь задавать вопросы. Ясно, что наскуда-то увозят. Куда, зачем? Неужели отпустят? Неужели все кончилось? Я и самав это не верила.

— Я должна собрать вещи? — все-таки спросила я.

— Не надо. Они не понадобятся. Возьми ребенка, —кивнул он парню.

Тот подхватил Сашку на руки, а я вцепилась в его локоть.

— Я сама понесу.

— Это на тот случай, если вам взбредет в головупопытаться бежать, — отмахнулся старший. — Выходите по очереди,сначала ребенок, потом вы.

— Я вам обещаю, я… Пожалуйста, можно я сама понесудочь? — попросила я, чувствуя, как все вокруг начинает стремительнокружиться.

— Иди, — кивнул он парню.

Тот пошел. Сашка испуганно замерла, глядя на меня своимиогромными ярко-синими глазами, сжала кулачки, чуть приоткрыла губы и тоненькопозвала:

— Мама…

— Я иду, Сашенька, — попыталась улыбнутьсяя. — Не бойся, я уже иду. — И шагнула вперед.

— Вы на некоторое время останетесь здесь, — заявилстарший.

— Что? — охнула я. — Куда вы увозите ребенка?Вы… — Я бросилась вперед, но успела сделать только два шага: Алексей уперсякулаком в мою грудь, точно пригвоздив меня к стене, и тихо сказал:

— Не ори. Напугаешь девчонку. Она же слышит.

Они вышли из комнаты, дверь захлопнулась. Я сползла постене, в последнем усилии пытаясь цепляться за реальность, чтобы не лишитьсясознания, но мир вокруг заволокло черным, и он перестал иметь значение.

Очнулась я через несколько часов. Возвращение в этот мирбыло мучительным, а первым, кого я увидела, стал Алексей, он сидел в кресле ипо обыкновению пялился на меня. Должно быть, была его смена, значит, прошло поменьшей мере несколько часов.

Я лежала на постели, под одеялом, выходит, кто-то меня сюдаперенес, повернула голову, и взгляды наши встретились, это длилось очень долго,пока я наконец не смогла произнести:

— Где ребенок? Где мой ребенок? — повторила я,вскакивая, но переоценила свои силы, все тут же поплыло перед глазами. Скореевсего меня накачали какой-то дрянью, пока я была в отключке. Я прислонилась кстене, но даже так стоять было трудно, и я вновь оказалась в постели. Япродолжала смотреть на Алексея, и он, не отводя взгляда, наконец ответил:

— Тебя предупреждали: будешь дергаться, свяжут изаткнут рот. Тебе оно надо? Вот и лежи спокойно. Два раза повторять не буду.

— Где мой ребенок? — опять спросила я. Онусмехнулся:

— Не беспокойся. Ничего страшного не произошло. Девочкажива и здорова. Теперь заткнись и не зли меня.

Я ему не верила. Куда и зачем увезли Сашку? Зачем разлучатьменя с ребенком? А если они вернули дочку Анатолию? Он заплатил, и они решилиотдать ребенка. Это вряд ли опасно для них. Что сможет рассказать Сашка? Жили вдоме, с мамой, гулять не ходила, познакомилась с дядей Олегом, у которого естьдевочка Таня. Если вдуматься, не так уж и мало, кое-какие сведения можновыудить даже у ребенка. Надеюсь, они все-таки вернули Сашку. Тогда почему мнене сказать об этом? Чего проще? Я бы перестала волноваться… Ерунда, конечно, ябы им все равно не поверила. А если они решили избавиться от нас? Убить ребенкане так легко, даже самому отпетому негодяю. Что, если Сашку отвезли в другойгород, бросили где-нибудь на вокзале?.. Или еще хуже, где-то в лесу… Господи,нет, не думать об этом, не думать… Сашка дома, с отцом. Пожалуйста, господи,пусть все так и будет.

Голову разламывало страшной болью. Может, меня отравили, итеперь я медленно умираю? С них станется. Мысли путались, я хваталась за них,но с каждым разом это было все труднее.

Кажется, несколько раз я приходила в себя, воспоминаний обэтом почти не осталось. Из памяти всплывает женское лицо, молодое или старое,не помню, оно наклоняется ко мне, потом чей-то голос совсем рядом, он отдаетсяв голове, причиняя невыносимую боль, слов я не понимаю, точнее, для менянепонятен их смысл.

Вновь тишина, голову больше не сдавливало горячим обручем, яс облегчением вздохнула и подумала, что очень хочу спать, и, наверное, уснула,а когда открыла глаза, увидела рядом с собой Олега. Он держал меня за руку,осторожно поглаживая пальцы.

— Ты меня слышишь? — позвал он, и я кивнула.

— Слава богу, — вздохнул он и улыбнулся. — Тыменя здорово напугала.

— Где Сашка? — спросила я, язык не слушался, онказался огромным, я попробовала облизнуть губы, Олег сразу же протянул мнестаканчик с водой, помог напиться. Когда голова моя оказалась на подушке, онвновь заговорил:

— С Сашей все хорошо. Ее вернули твоему мужу.

— Это правда? — с надеждой спросила я.