Вкус жизни - Шамхал Афлатун оглы Маниев

class="p1">Александр Ильич с виду очень статный. Высокий, весь складный, с угловатыми плечами. Одет был в голубую четко выглаженную классическую пижаму. Мне почему-то сразу пришло в голову, что ему очень подошла бы офицерская форма. Форма не просто лейтенанта, а старшего офицера. К примеру, форма полковника. Полковника военно-воздушных сил. Все у него велось по канту. Белые возрастные волосы причесаны точно набок. Сильный, гордый лоб и такой же гордый прямой нос добавляли лицу Прохорова строгой красоты. Тонкие губы, высокие скулы и мужской точеный подбородок. Глаза черные. По уголкам глаз линии морщин. Взгляд же, как мне показалось, говорил о перенесенных трудностях, вообразить которые было очень сложно. В нем чувствовалась стойкость и большая сила духа. В то же времят его выражение лица было искренним. Он казался человеком сентиментальным, а может, даже совсем полным романтики… Улыбка Прохорова запросто заставляла открыть душу и слушать с полной внимательностью этого духовитого, знающего человека.

Я сел на кровать. Стал разглядывать своих новых товарищей по болезни.

Справа от моего соседа Прохорова, читая маленькую книжку с узорчатой обложкой в вензелях, расположился коренастый смугловатый мужчина лет шестидесяти. Поймав мой взгляд, он проговорил:

– Здравствуй, наш новый сосед. Марат Рустамович меня зовут.

– Здравствуйте… – ответил я.

Крепкое сложение Марата Рустамовича могло говорить о его богатом спортивном прошлом. Как я позже узнал, Марат Рустамович родился в высоких горах Кавказа. Он был воспитан строгим окружением старших. Каждый день с утра его отец контролировал утренние тренировки сына. В двенадцать лет Марат Рустамович уже уверенно управлялся с хозяйством семьи. Также его отец следил за тем, чтобы сын получил достойное образование. Взор Марата Рустамовича был требовательный, твердый и непоколебимый. Кажется, человек «уставной» в любой сфере. Гладко выбритый, короткая стрижка с поседевшими черными волосами. Сломанное ухо Марата Рустамовича подсказывало о серьезной борцовской школе. Если сравнить с воображаемой военной формой Прохорова, Марату Рустамовичу больше подходил спортивный костюм тренера. Сейчас Марат Рустамович придерживался трех правил: появляется человек старше – встаешь, делаешь шаг навстречу и делаешь, что он скажет, если видишь слабости молодого поколения, стараешься показать, как правильно, и третье главное – он старался быть всегда полезным людям.

Левая сторона палаты была полностью обездвижена. Она находилась в тихом, мирном сне. Рассмотреть их толком не удалось, их лица скрылись белыми простынями. Единственное, что бросалось в глаза и выделялось на общем фоне, это толстая тетрадка в клетку. Она одиноко лежала на тумбочке одного из спящих пациентов. Была без обложки и вся мятая. Как будто ее несколько раз комкали и сворачивали…

Особняком в палате стояло окно. Сейчас в нем было видно, как убаюкивающими крупными хлопьями идет снег. Снежный покров пухлым одеялом окрасил в белый цвет весь двор больницы. Похоже на самый разгар зимних дней. Странно, ведь скоро весна. Мой взгляд остановился. На секунду я почувствовал, как замерло время… Только сейчас вдалеке я заметил невысокий забор. А за ним движение машин и суетливые, скорые фигуры людей. Куда они спешат? – конечно, каждый за «своим»… Этот забор, как мне показалось, своими железными прутьями отделил нас от повседневности. Оградил нас от той обычной, торопливой жизни, от того ежедневного, непонятного бега.

– У тебя профессия есть? Кем работаешь? – спросил внезапно Прохоров, тем самым выбив меня из затянувшихся философских мыслей.

– Инженером.

– Схема обучения старого образца была?

– Да.

– Вот это общество потребителей, с их хваленой демократией, куда нас привело? В СССР шло лучшее образование – советское, даже за бугром признавали это. Эта двухуровневая система высшего образования, ЕГЭ. Это все их образование, не наше. Зачем оно нам, если у нас оно было лучшее? – в недоумении развел руками Прохоров.

– Извините, вопрос не ко мне, – удивляясь такой внезапной реакции, ответил я.

– Я вот радуюсь образованию молодых. И по новой системе тоже, – усевшись удобнее на кровати, добавил Марат Рустамович. – Одно из главных – это образование. Еще обязательно должны быть нравственные и религиозные ценности. Выдающийся человек навряд ли получится без этого. Религия несет добрые и хорошие наставления, которые приносят мир и созидание. Показывает, что надо вести себя достойно… – проговорил он ровно.

«К этаким мудрецам попал я. Повезло», – подумал я.

С другой стороны палаты вдруг оживился мужчина лет сорока пяти. Он принял более комфортную позу для разговора и бросил улыбающийся взгляд в нашу сторону.

– Я Коновалов. А этот, рядом, Тарасов, – показывая рукой в сторону соседа, сказал он.

Во внешности и темпераменте Коновалова можно было увидеть настоящего, сибирского, решительного мужика. По складу здоровый, чем-то был похож на породистого быка. Русые, немного вьющиеся волосы. Выстриженная, местами побелевшая борода, за которой очерчивался мощный подбородок. Небольшие губы, приземистый нос. Серые миндалевидные глаза с пронзительным взглядом. Весь его образ говорил о том, что он «юлить» и выкаблучиваться никогда не стал бы. Сказал бы, что думает, сразу, как есть, в лоб без прикрас. Да и при этом кулаком по столу стукнул бы. Да так, что тот трещинами пойдет. Человек неувядающей, прямой стремительности. Стремительности к правде и совести.

Отец Коновалова – участник Великой Отечественной войны. Работал механизатором при колхозе. Мать же вся в хозяйстве, ведь семья большая – восемь детей. Небольшой дом в Хабаровском крае был разделен с родственниками на две части – на две семьи. Тесно, небогато, но все благодарили Бога за то, что имели. Имелся огород, спасал от голода. С десяти лет Коновалов рвался во взрослую жизнь и уже работал на стройке разнорабочим. После школы ушел в армию, служить в Забайкалье, в артиллерийском полку. Там находился в должности старшины роты. Демобилизовавшись, поступил в строительное училище, параллельно работал мастером на стройке. Быстрым и уверенным шагом он поднялся по карьерной лестнице: прораб, начальник участка. Коновалов уже открыл фирму. Начал благополучно вести бизнес. После удачной сдачи ряда важных государственных объектов началась политическая деятельность Коновалова. Женой-красавицей обзавелся. Дама тонкой души, модельер по профессии. Она привлекла его тем, что совсем была не похожа него. Ее статность и осанка… Ну что тут сказать, настоящая столбовая дворянка. Родила ему девчушку. Относился он к ним обеим с особой опекой. Окружал вниманием, сложность пред ними на горизонте – за них решал, за своих девчонок. Даже за дочку школьные задачки делал. Но все равно воспиталась она смышленая. Папку в «дурака» запросто могла обыграть. Так и промчались десять лет семейной жизни незаметно.

На соседней кровати, на которую ранее показал Коновалов, заворочался еще один наш сосед, Тарасов. Он впервые, за все время моего нахождения в палате, приподнял голову. Опершись