Наша вина - Мерседес Рон

Было немного грустно думать оботчислении, ноя поняла, чтопоступлю правильно.

–Тебе необязательно бросать учебу, Ноа,– сказал Ник, когда я сообщила ему освоем решении.– Ведьумногих женщин, которые учатся, есть дети, существуют детские сады, ктомуже я буду рядом, чтобы помочь…

–Янехочу, чтобы моего сына воспитывала няня, боюсь, что, если я буду продолжать учиться, вконце концов, несмогу нормально заниматься ребенком. Ау тебя почти нет времени даже позвонить мне, тынесможешь сидеть дома изаботиться оребенке.

–Моем ребенке,– поправил он, ина моих губах появилась улыбка.– Тыкое-что упустила: яначальник имогу делать, чтохочу.

–Да?– иронично спросилая.– Значит, тыприедешь кследующему визиту кгинекологу?

Надругом конце провода повисла тишина.

–Янеосуждаю тебя, понимаю, нужно работать, яобовсем позабочусь… Может, даже непридется бросать учебу, если учиться дистанционно…

Мне нравилась учеба, нравилось гулять сдрузьями иходить назанятия, ноя немогла представить, чтооставлю ребенка скем-то, кроме себя.

–Ноа, этовременно,– заявил он, прервав мои размышления.– Кактолько я все здесь улажу, буду весь твой.

Мы неговорили онас, хотя вразговорах всегда включали друг друга всвои планы. Мнеэто нравилось, нов тоже время я боялась испортить то, чтомы уже построили. Вотпочему я нестала настаивать, когда он сказал, чтопока неможет вернуться.

Чего я неожидала, такэто увидеть его раньше времени, даеще ив четырехчасовых новостях. Когда я услышала его имя потелевизору, прибавила громкость ис беспокойством прислушалась.

–Бывшие сотрудники «Лейстер Энтерпрайзис» собрались возле нового здания «ЛРБ», требуя восстановления наработе.

Новость сообщил репортер, которого я несколько раз видела вновостях. Накадрах был виден вход вздание, гдеон работал, имножество людей странспарантами. Полиция оцепила территорию, нобывшие сотрудники несобирались уходить.

«Чуть больше года назад старший сын известного юриста Уильяма Лейстера унаследовал империю, которую Эндрю Джеймс Лейстер выстраивал годами, превратив “Лейстер Энтерпрайзис” водну изсамых процветающих ипризнаваемых компаний встране. Многие назвали сумасшествием возлагать такую ответственность намолодого человека, едва достигшего возраста, вкотором он только знакомится сословом “компания”».

Я увеличила громкость ивозмущенно уставилась наэкран телевизора.

«Первым делом мистер Лейстер закрыл две крупные компании, которые его дед создал снуля, иуволил более пятисот сотрудников, оставив их безработы ради амбициозного плана открыть новую компанию, которая еще неизвестно, будетли прибыльной. Станетли он первым неудачником вистории семьи Лейстер? Сегодня те люди, которые были несправедливо уволены, выстроились уворот «ЛРБ» стребованием вернуть им работу…»

Это было смешно. Язнала, чтоНиколас вэто время занят, номне нужно было сним поговорить. Онответил после третьего звонка.

–Утебя все нормально?– озабоченно сказал он вместо приветствия.

–Да, явполном порядке, ноу тебя, видимо, дела неочень. Видела тебя вновостях… Чтослучилось? Когда ты собирался рассказать мне, Николас?

Я немогла поверить, чтоунего были проблемы, аон ничего мне несказал.

–Обэтом нестоит беспокоиться.

Я горько рассмеялась.

–Очем именно нестоит беспокоиться? Ониже выпотрошат тебя!

–Вэтом вся суть журналистов, онисоздают ложь ипревращают ее вновости.

–Но… чтонасчет сотрудников ичто они говорят о«ЛРБ»?..

Я почувствовала горечь вгруди. Нехотела слышать эти ужасные вещи оНике, ониранили меня сильнее, чемеслибы их говорили обомне.

Ник вздохнул надругом конце провода.

–Пришлось уволить этих людей, потому что через четыре года эти две компании обанкротилисьбы. Ониплохо управлялись ипочти неприносили прибыль. Еслизакрыть их сейчас, наденьги отих ликвидации можно начать новый бизнес иснова нанять людей, которых я уволил, ноэто займет время.

–Тынеобязан мне объяснять. Язнаю, чтоты сделал это недля развлечения.

–Бизнес предполагает принятие трудных, иногда совсем отстойных решений.

–Тымолодец, Николас, онипросто непонимают.

Несколько мгновений он молчал.

–«Лейстер Энтерпрайзис» никогда небыла такой прибыльной, каксейчас. Янамерен открыть еще один филиал «ЛРБ» вэтом году. Этоозначалобы повторный найм почти семидесяти процентов бывших сотрудников.

Я знала, чтоНиколас никогда неуволит столько людей, если унего небудет козыря врукаве. Мнеочень ненравилось думать, чтолюди критиковали его, когда унего был конкретный план, который улучшилбы положениедел.

–Чтоты будешь делать сейчас?– спросилая, опасаясь, чтотеперь он задержится дольше, чемпланировал.

–Теперь дело заадвокатами. Яже сказал, чтонестоит беспокоиться обэтом.

–Хорошо…

Переговоры затянулись еще натри недели, ивсе начало осложняться. Во-первых, количество звонков начало увеличиваться, имы поняли, чтобыть далеко иразговаривать каждый день тяжелее, чемнеразговаривать почти год. Японимала, чтоон нужен мне рядом ичто, помере того, какребенок рос внутри, мневсе сильнее хотелось попросить его вернуться.

–Хочу прикоснуться ктебе, Ноа,– признался он однажды ночью.– Прошло так много времени, чтоя уже непомню, каково это быть внутри тебя.

–Николас…

–Янедолжен был уезжать. Нужно было побыть эгоистом, чертовым эгоистом, который занималсябы стобой любовью каждое проклятое утро втой миниатюрной квартирке, которой ты так гордишься.

Я улыбнулась ипочувствовала, кактепло его слов пронизывает меня сголовы доног.

–Надеюсь, тебя никто неслышит,– нервно прокомментировалая.

–Явсвоей квартире, всвоей комнате, втойже постели, гдеты разделась, чтобы свести меня сума, помнишь?

Я зажмурила глаза, да, конечно, япомнила Николаса между моих ног, целовавшего иоблизывавшего меня, ведущего себя грязно иразвратно. Тогда мы были эмоционально разбиты, ноя нина что непроменялабы тот момент…

–Вернись, Ник,– сказалая, после чего надругом конце провода повисло молчание.

–Что?

Я улыбнулась, глядя впотолок, нервничая икрепко прижимая телефон куху.

–Вернись комне.

–Тысерьезно?

–Яочень хочу, чтобы ты был сомной каждый день, хочу целовать тебя иобнимать. Яхочу, чтобы ты вернулся, иМини-Я тоже этого хочет.

Он рассмеялся.

–Ясяду насамолет, кактолько смогу, исделаю стобой все, чтопридет втвою маленькую головку.

Я закрыла лицо одной рукой, пытаясь скрыть радость исмущение. Да, ядумала кое очем.

–Кстати, оМини-Я… Япридумалимя.