Наша вина - Мерседес Рон

–Доброе утро, Веснушка,– поприветствовал он, выходя измашины иподходя комне. Прежде чем я успела свыкнуться сего присутствием, онуже поцеловал меня вгубы.– Позавтракаешь сомной?– спросил он секунду спустя.

Я поинерции кивнула, ичерез десять минут мы уже сидели вмодной кофейне вцентре города.

–Какты себя чувствуешь?– спросил он, пока я доедала тарелку блинчиков скленовым сиропом исвежевыжатым апельсиновым соком.

–После того, какпочти убила свою печень? Довольно неплохо.

Ник недоуменно уставился наменя.

–Тебя вырвало? Почему ты непозвонила мне, Ноа?– упрекнул он одновременно сгневом ибеспокойством.

Я закатила глаза.

–Поверь… тыбы нехотел это видеть. Уверена, чтотакое повторится еще множество раз, ия небуду звонить тебе каждый раз, когда случается что-то обыденное, вроде утренней тошноты, Ник. Расслабься.

Мое объяснение его неочень убедило, ноон сулыбкой наблюдал затем, какя набросилась наеду, какголодный тюлень.

–Будешь работать после занятий?

Я кивнула, доедая свою тарелку ирассматривая Ника. Боже, какойже он красивый! Какя могла незамечать этого? Думаю, из-за голода уменя поменялся список приоритетов. Променяла Ника наоладьи… Ужас!

–Нетничего, чтобы убедило тебя вернуться вмою компанию, верно?

Я положила вилку настол иочень серьезно посмотрела нанего.

–Япоклялась себе, чтобольше никогда небуду смешивать тебя иработу, Николас.

Он глубоко задумался икивнул, ия удивилась, видя, чтоон нерассердился, аскорее принял то, чтоя сказала.

–Невозражаешь, если я буду отвозить изабирать тебя?

Я колебалась несколько мгновений.

–Тебе необязательно быть моей нянькой, Ник, ямогу взять машину.

Он проигнорировал мои слова.

–Ятак хочу,– серьезно заявилон.

Я несобиралась спорить, поэтому попросила его забрать меня всемь. Онвысадил меня вкампусе исобирался поцеловать вгубы, ноя рефлекторно отвернулась, иего губы мягко коснулись моей щеки. Явышла, прежде чем он успел мне что-либо сказать. Мневсе еще было трудно притворяться, чтоничего непроизошло. Чтоя точно знаю опоцелуях Николаса Лейстера, такэто то, чтоони могут вызывать привыкание… ая нежелала этого.

Было странно возвращаться крутине. Казалось, никто ничего незамечал, ивскоре я смогла притвориться, чтовсе стало по-прежнему. Этобыло похоже нажизнь волжи. Яболтала содноклассниками, объясняла учителям, чтоболела, акогда пришла наработу, почти ине вспомнила, чтобеременна. Компания была небольшой, ия обнаружила, чтомоя роль там почти идентична той, чтобыла в«ЛРБ». Аколлеги оказались просто чудесными.

Мне нравилось снова чувствовать себя собой, просто Ноа, ане киндер-яйцом ссюрпризом.

Кконцу дня я устала, этобыло ощущением, откоторого я отвыкла, проводя целые дни впостели. Силы, казалось, иссякли, поэтому, когда я увидела, чтоНикждет меня, ябыла благодарна, чтомне ненужно самой вести машину.

–Какпрошел день?– спросил он уже вмашине.

–Очень хорошо. Никто ничего незаметил,– яказалась слишком довольной этим фактом, нопроигнорировала хмурый взгляд Ника.

Наступила тишина, ичерез несколько минут Ник нарушил ее, чтобы сказать мне кое-что, отчего я сразуже напряглась.

–Яуеду изНью-Йорка. Продам квартиру иперееду ктебе.

–Что?– сказалая, недоверчиво глядя нанего. УНиколаса вНью-Йорке была вся его жизнь, работа, будущее,все…

–Тынерада?– спросил он растерянно, взяв меня заподбородок, чтобы посмотреть вглаза.

Я повернулась, чтобы он меня отпустил.

–Нестоит принимать подобные решения поспешно. Думаешь, чтовсе решено, чтомы можем снова сойтись, какбудто ничего ине было, нореальность такова, чтовпрошлый раз мы уничтожили друг друга. Счего ты взял, чтомы теперь готовы начать снуля?

–Унас будет ребенок, Ноа,– ответил он, подражая моему тону.

–Этонедостаточно веская причина, чтобы расставаться сжизнью, ккоторой привык. Тыфорсируешь события, ая нехочу, чтобы ты потом жалел.

Николас покачал головой ивыругался.

–Яхочу попробовать еще раз, уверен, теперь все получится… Чеготы отменя хочешь? Яделаю, чтодолжен… Думал, тыбудешь рада.

–Точно: тыделаешь, чтодолжен, ане что хочешь.

–Яхочу быть стобой,– яростно ответилон.

Я покачала головой. Мыуже подъехали кмоему дому.

–Ну, думаю, этонетак. Тыделаешь это, потому что это правильно.

Я вышла измашины, собираясь зайти вквартиру, ноНиколас остановил меня.

–Зачем ты все усложняешь? Унас будет ребенок, унас наконец-тоесть причина начать сначала, аты вместо того, чтобы принять…

–Яумоляла тебя вернуться комне, иты сказал «нет»,– оборвалая.– Ярада, чтоунашего ребенка будут оба родителя, иуверена, чтоты будешь лучшим вмире отцом, носейчас это все, Николас.

–Тыпрекрасно знаешь, чтоя отказываюсь принимать то, чтоты говоришь.

Я посмотрела ему вглаза ипоняла, чтоего слова были правдой. Ноя сделала это длянего, онникогда небыл полностью счастлив рядом сомной, имы причинили друг другу очень много боли. Янехотела снова начинать токсичные отношения только потому, чтоунас будет ребенок.

–Япопросила утебя время, сказала, чтонехочу торопиться, хочу сосредоточиться наребенке… Нашиотношения могут подождать, янехочу, чтобы ты торопился принимать решения, окоторых будешь жалеть всю жизнь.

–Черт, Ноа! Почему ты неверишь мне, когда я говорю, чтохочу вернуться ктебе?

–Потому что ты еще несказал: «Ятебя люблю»!– крикнулая.

Повисла тишина. Никвстретился сомной взглядом, ия увидела вего глазах ярость иболь. Онеще непростил меня. Ия это знала.

–Впоследний раз, когда я сказал, чтолюблю тебя, тыразбила мне сердце. Япоклялся себе никогда больше неговорить эти слова, ноэто незначит, чтоя нехочу провести остаток своей жизни стобой инашим ребенком.

Я сдерживала слезы какмогла иснова заговорила.

–Такнепойдет, Ник,– сказалая.– Тывозвращаешься кработе, возвращаешься вНью-Йорк, потому что пузырь, вкотором мы жили последние несколько дней, лопнул.

Я нестала ждать, пока он ответит. Зашла всвою квартиру, аон непошел замной.

Какбы нибыло больно отталкивать Ника, язнала, чтопоступаю правильно. Ондолжен сначала разобраться, чточувствует комне, ая должна спросить себя, будетли возвращение кнему лучше длянас обоих.

Я нехотела ссоры, правда, нехотела, нехотела создавать ему проблемы, нодля Николаса это было недостаточно. Янемогла начать все счистого листа, пока непочувствую себя вбезопасности ипока непойму, чтоон готов снова полюбить меня. Влечение– совсем другая вещь, секс– самая легкая часть, унас никогда небыло сним проблем. Трудность заключалась втом, чтомы незнали, каклюбить друг друга, незнали, какуважать друг друга, ине могли начать сначала, если Николас боится снова открыть мне свое сердце.