Наша вина - Мерседес Рон

Я грозно посмотрела нанего, хотя знала, чтоон шутит.

–Неволнуйся, япозабочусь онашей дочери, будь она невыносимой, какя, илизанудой, какее отец.

Ник продолжал смотреть вперед сширокой улыбкой налице, даже непытаясь больше скрыватьее.

–Если унас будет дочь, онабудет самой любимой девочкой насвете, Ноа. Наэтой планете небудет отца, который позаботится оней так, какя, этоабсолютно точно.

Шутки кончились, кактолько он сказал эти слова, имне пришлось выглянуть вокно, чтобы скрыть свое лицо иэмоции, которые пробудили вомне его слова.

Я незнала, каково это иметь отца, которыйбы любил меня изащищал, итот факт, чтоя представила Ника снашей дочерью илисыном, заставил меня понять: чтобы нислучилось между нами, наша малышка будет самой любимой. Вэтом я полностью уверена.

Вскоре мы добрались добольницы, ия немогла выкинуть изголовы мысль, что, если мы поедем туда вместе ивместе увидим ребенка наУЗИ, всестанет намного более реальным. Взале ожидания было много женщин всопровождении своих партнеров. Никия были самыми молодыми извсех. Былоочень странно видеть нас втакой ситуации. Когда назвали мое имя, япотянулась зарукой Ника, чтобы вместе войти вконсультационный кабинет.

Внезапно я снова очень испугалась того, чтонам могут рассказать оребенке, иособенно теперь, когда все стало более реальным иосязаемым, чемкогда-либо. Яничего так нехотела, какродить счастливого, здорового ребенка, имне нехотелось думать, чтомое тело может препятствовать осуществлению этого желания.

Доктор Хаббер тепло поприветствовал меня, когда мы вошли вкабинет, ис любопытством посмотрел наНика, который протянул руку ипосмотрел нанего спритворной вежливостью. Язнала его достаточно хорошо, чтобы понимать, чтоон уже готовился придираться кего недостаткам.

–Доктор, этоНиколас Лейстер, мой… ну, отец ребенка,– уточнилая, краснея ичувствуя себя глупо.

Николас ничего несказал, и, хотя мне хотелось, чтобы он обозначил нас, какделал это раньше, когда мы были вместе, втот момент я могла думать только оМини-Я.

Доктор Хаббер попросил лечь накушетку изадал несколько вопросов.

Николас, казалось, сосредоточил все свое внимание намоих ответах и, слушая некоторые изних, становился все более иболее хмурым. Когда доктор пододвинул зонд ближе ипопросил меня поднять рубашку, Никшагнул вперед ивстал рядом сомной, несводя глаз скаждого движения доктора. Тотнанес гель иначал водить зондом помоей обнаженной коже. Через несколько секунд наэкране появился Мини-Я. Несмотря нато, чтопрошло всего две недели, различия были видны. Младенец был намного крупнее, чемвпрошлый раз, ичерты лица уже стали более отчетливыми.

Всегда было удивительно видеть его, нов этот раз это было нечто особенное. Япосмотрела навыражение лица Ника, который казался совершенно ошеломленным, ипоняла его чувства: одно дело знать, носовсем другое увидеть самому.

Гинеколог продолжал двигать зонд иначал производить расчеты иизмерения.

–Уменя хорошие новости,– объявил он, глядя нанас.– Гематома почти исчезла ив ближайшие дни наверняка полностью пройдет.

–Значитли это, чторебенку больше ничего неугрожает?– взволнованно спросилая, чувствуя огромное облегчение оттого, чтогруз, который я несла все эти недели, начал исчезать.

–Мыбудем продолжать проверять вас каждый месяц, нода, пока все впорядке,– ответил доктор сдружелюбной улыбкой.– Выхорошо поработали,Ноа.

Я откинула голову назад ивздохнула соблегчением.

–Итак, теперь я могу вести нормальную жизнь, доктор?

Он хотел было мне ответить, ноНикперебил, недоверчиво глядя нанего.

–Высказали, чтогематома полностью неисчезла. Разве нежелательно, чтобы она продолжала соблюдать постельный режим, покрайней мере, ещепару недель?

«Что?!Нет!»

Я посмотрела наНика, ноон полностью проигнорировал меня.

–Онаможет вести обычный образ жизни, мистер Лейстер, нобез стресса ифизических нагрузок. Какя сказал, когда впервые увидел вас, этосложная беременность из-за вашего анамнеза итого, какона развивалась. Новам неследует переживать. Выуже вовтором триместре, ис этого момента все пойдет намного быстрее. Ребенок немного подрос снашей последней встречи, нонедостаточно, чтоговорит отом, чтовследующие несколько недель вас ждет всплеск роста.

Отлично, значит, япревращусь вбочку.

–Яхотелбы получить второе мнение, если вы невозражаете,– сказал Ник все еще снедоверием вголосе.

–Николас,– упрекнулая, сгорая отстыда.

Доктор, похоже, необиделся наего фразу.

–Яневозражаю против того, чтобы порекомендовать вам одного измоих коллег, мистер Лейстер.

–Вэтом нет необходимости.

Они оба смотрели друг другу вглаза еще несколько секунд, имне захотелось провалиться сквозь землю. Проклятый Николас, янехотела идти кдругому врачу: мненравился доктор Хаббер, оночень хорош, янашла его винтернете, онбыл одним излучших. Николас, каквсегда, перегибал.

–Хотите узнать пол ребенка?– спросил доктор сдружелюбной улыбкой, которая сразу разрядила обстановку. Янервно посмотрела наНиколаса, ион улыбнулся, вселяя спокойствие, которое охватило меня.

–Судовольствием, доктор,– сказал он, взяв меня заруку.

Доктор снова провел зондом помоей коже, испустя время, которое показалось вечностью, онпосмотрел нанас свеселой улыбкой.

–Увас мальчик.

Мир остановился, имое сердце тоже.

Сын… Яиспытала столько эмоций, чтомои глаза наполнились слезами. Нашивзгляды встретились, имы оба улыбнулись, вспомнив разговор вмашине. Ядосих пор помню реакцию Ника, этолучшее воспоминание всвоей жизни. Онтак оторопел, чтосмотрел наэкран несколько секунд. То, чтоон сделал дальше, застало меня врасплох: оннаклонился ипоцеловал меня вгубы, поцелуй, который я приняла судовольствием исмущением, поскольку доктор Хаббер находился нарасстоянии менее полуметра отнас. Никзаглянул мне вглаза, оторвался отмоих губ, ия почувствовала, кактаю.

–Мини-Ты стал Мини-Мной,– прокомментировал он, улыбаясьмне.

–Незазнавайся,– шутливо предупредилая.

Наобратном пути вотель, теперь, когда мы знали, чтосребенком все впорядке ичто я могу вести нормальную жизнь, яначала строить вголове планы, согласно которым, наконец, смогу взять свою жизнь подконтроль. Хотелось снова почувствовать себя полезной. Длякого-то вроде меня, привыкшего кдвижению, провести почти месяц впостели было ужасным кошмаром.

–Мненужно размять ноги, боже, яхочу пробежаться, хочу сходить вуниверситет, вернуться наработу…– мечтательно выпалилая, глядя вокно.

–Разве ты неслышала доктора?– Николас резко оборвал меня.– Гематома полностью неисчезла, тынеможешь вести себя так, какбудто ничего непроизошло.

Я повернулась кнему.

–Аможет, этоты неслышал?– сказалая.– Теперь я могу вести нормальный образ жизни. Легко говорить, ведь неты месяц был прикован кпостели.