Полночный тигр - Свати Тирдхала

Он принял меч, приподнял его на ладони, оценивая вес.

Хорошая вещь, но иное ощущение, чем от джансанского клинка. Чеканная работа, а не простое орудие убийства.

– С ним все хорошо?

– С поросенком? Отлично. Несмотря на то чему тебя учили в Джансе, мы не забываем о честном обращении с военнопленными. Он в клетке, кормежка ежедневная. Поскольку перемирие продолжается, Харун пока не решил, что с ним делать, но кто знает, парень может доказать свою полезность попозже.

– Спасибо, – сказал он. – За то, что спасла меня. Знаю, я не выжил бы без твоей помощи. По крайней мере, хоть это я помню.

– Ты помнишь?

– Куски, обрывки. Достаточно.

Эша, казалось, намеревалась задать другой вопрос, когда кто-то пихнул Кунала, вывалившись в разгар кулачного боя из мелового круга. Она быстро покачала головой и снова нацепила на лицо улыбку.

– Как насчет поединка, Кунал? Посмотрим, на что ты способен.

Он сомневался, серьезно ли она предлагает, однако не мог отрицать – внутри все ныло от желания ступить на заветную площадку. Все что угодно, только бы не думать.

– Оружие?

Они выбрали длинные ножи, кривые и чрезвычайно острые. Эша выглядела почти счастливой, когда взяла их в руки. Кунал понимал почему – ножи в самом деле были отличные.

Раньше он бы дважды подумал, стоит ли драться с девчонкой, но если ему что-то и удалось обрести за прошедшие недели, так это умение высоко оценивать любую девушку. Эша была опасна и опытна.

Он слегка усмехнулся, и Эша, которая устанавливала границы их площадки для боя, сразу это заметила.

– Чувствуешь свое превосходство?

Кунал расхохотался.

– О, не думаю, что когда-либо буду чувствовать его рядом с тобой.

Он уловил сзади одобрительное фырканье.

– Ну хоть это он понял, – произнес Бханду, приподняв бровь.

Они пока что не привлекли внимания остальных новобранцев, но команда Эши устроилась удобнее, чтобы понаблюдать.

Кунал выбросил их болтовню из головы и сконцентрировался на Эше. Границы уже были очерчены, и она согнулась в стойке, держа нож низко, у живота. Он встретился с ней в центре, заняв зеркальную позицию. Кунал надеялся, что у него получится надежно уйти в защиту, не атакуя, а отбивая атаки.

Никто из них не двигался – оба только оценивали друг друга. Эша рванулась вперед первой, так стремительно, что ее нож распорол края его дхоти. Кунал нырнул и врезался в ее колени, стараясь остановить.

– Мне нужно кое о чем тебя спросить. И еще – поговорить, – прошептала она. Они танцевали друг против друга. Эша ударила его рукоятью ножа в челюсть, и Кунал отступил, потирая ушиб.

– И поэтому ты вызвала меня на поединок? Не могла просто отвести в сторонку? – уточнил он, скривившись, и чуть вытянул руку с ножом.

– Вокруг есть глаза и уши. А мы не хотим, чтобы весь лагерь был в курсе, – шепнула она, настойчиво глядя на него. Она была серьезна. Он сделал подсечку, и она упала наземь и мгновенно откатилась прежде, чем он нанес следующий удар. – Харун хочет, чтобы мы хранили это в секрете.

– Харун?

Эша вскочила на ноги у него перед носом.

– Принц.

За доли секунды она врезалась ему в бок, вышибла дух и повалила наземь прежде, чем он успел хоть что-то разглядеть.

Она выпрямилась и протянула ему руку. Он схватил ее, встал и отряхнулся.

– Тебе следует исправить стойку, когда работаешь с таким ножом. Становись шире, особенно если противник без доспехов. Твой центр тяжести был слишком высоко, поэтому я смогла тебя свалить.

– Не собираюсь драться с противником без доспехов, – ощетинился Кунал. Взгляд, которым его одарила Эша, был колючим, и Кунал понял почему. Жизнь не всегда поворачивалась в соответствии с его пожеланиями.

Она пожала плечами.

– Я тут раньше преподавала, и если вижу во время поединка нечто такое, что можно исправить – немедленно это и делаю. Итак, тебе нужна моя помощь?

Кунал на мгновение заколебался, потом кивнул, и Эша склонилась к его ногам. Все верно, этот тип ножа был Куналу непривычен. Сзади Бханду выражал неодобрение: Эша превратила схватку в учебный бой вместо того, чтобы драться насмерть.

– Я раньше хотела спросить. Ты видел кого-либо еще в ночь смерти генерала? Или заметил что-то необычное? – прошептала она.

Эша обвила его руки своими, исправляя их положение на более низкое. Кунал моргнул, не понимая, отчего она этим интересуется. Он глубоко задумался.

– Нет, – ответил он. – Но мы нашли солдата, которого обвинили, что он впустил Гадюку.

– Помню его, – выдохнула она. – И о Крепости: оружие изготавливается на месте? У кого может быть доступ к кузницам Крепости?

– Да, все делается на месте. А доступ только у кузнецов и солдат. – Кунал смолк. – Это не в порядке вещей, но некоторым солдатам действительно по душе самим делать личное оружие, и Крепость это позволяет, при условии что ковка не отвлекает их от выполнения обязанностей. Что… – он остановился от внезапного приступа боли.

Она пнула его в ногу, чтобы сдвинуть с места, и Кунал ощутил, как мышцы протестующе взвыли.

Теперь Эша стояла сзади, и он ощущал ее теплое дыхание на своей коже. Вспомнив ее рот, ее поцелуй, он уже не мог думать ни о чем ином. Он повернул голову, и их лица оказались столь близко, что Кунал мог разглядеть, как расширились ее зрачки.

– Кунал, я хотела сказать…

Неужели Эша покраснела? Мягкость ее голоса и огонек, тлеющий в глазах, подсказали ему, что тема беседы изменилась. Она не договорила, и он воспользовался этим преимуществом, задав вопрос, не дававший ему покоя:

– Ты и принц – если вы пара…

– Нет, – быстро ответила она, пронзая его взглядом. Эша отпрянула, потом встала лицом к лицу к нему и взяла за руку, поправляя положение пальцев на рукояти ножа. Кунал задумался, не объясниться ли, не раскрыть ли ей смущения, бурлившего внутри из-за происхождения, будущего, из-за сомнения в том, мог ли он быть тем, кем она его считала. – Я сама себе пара.

Тяжесть в его груди ослабла.

– Эша, о том, что случилось…

Она подняла голову.

– Я…

Она слегка качнула головой, отводя взгляд в сторону.

– Нет, мне нужно… – попробовал продолжить он, но осекся, заметив предупреждение, написанное на ее лице. И обернулся, чтобы увидеть, куда смотрит Эша.

Принц стоял за спинами близнецов, опираясь на деревянную ограду позади мишеней. На нем были темно-зеленые дхоти, шею обвивала шелковая уттарья кремового оттенка, чьи концы он заткнул под широкий золотой пояс. На мощных плечах красовались золотые браслеты с гравировкой в виде льва – символа рода Химьяд, с шеи свисали золотые украшения.