Сладкий грех - Никола Корник

Легкая вспышка смеха промелькнула в его глазах, и, что удивительно, она чувствовала то же самое! Несмотря на разбитое сердце!

— Ясно, — кивнул он.

Эван подошел к письменному столу и достал из ящика пистолет. Лотта наблюдала, как он собирает разлетевшиеся по полу бумаги. Эван не спешил передавать их. Вместо этого он отправил их прямо в камин и проследил, чтобы ярко занявшееся пламя не пощадило ни одной, превратив все в пепел.

— Простите меня тоже, но не мне предавать моих товарищей, — сказал он. — Все эти планы уже никогда не осуществятся. В том случае, если меня здесь не будет и некому станет отдавать приказ.

Снизу донесся звон разбитого стекла. Лотта, привстав на цыпочки, поцеловала Эвана. Одно бесконечно долгое мгновение они стояли в объятиях друг друга. Звук торопливых шагов раздался внизу. Лотта отступила назад.

— Я люблю тебя, — произнесла она.

— Я люблю тебя, — прозвучало в ответ. Холодно, так холодно, когда его нет рядом. Лотта взяла в руки пистолет. Он так удобно улегся в ее руке. Дверь едва не слетела с петель, так рванул ее вбежавший в комнату Тео. Окно захлопнулось за Эваном. Взгляд Тео упал на безжизненное тело Ле Прево и затем встретился со взглядом Лотты. Он сделал было движение к окну, но принял во внимание направленный на него пистолет и остановился.

— Добрый вечер, Тео, — холодно произнесла Лотта. — Уверена, нам есть о чем поговорить.

Ноябрь 1813 года

— Прошу прощения, мадам, возле нас остановилась карета, — доложила Марджери. — Думаю, к нам гости, мадам. Вы дома, мадам? Мне приготовить чай?

Лотта отложила в сторону журнал, который не читала, и улыбнулась горничной.

— До чего же интересно! — оживилась она. — Кто бы это мог пожаловать к нам сегодня? Конечно, Марджери, вне всякого сомнения, стоит поставить чайник.

За эти дни, как показалось Лотте, Марджери окончательно удостоверилась в ее благородном происхождении. Она изо всех сил старалась вести себя как хорошо вышколенный дворецкий. Частично в этом был виноват маркиз Нортеск, который заезжал к Лотте несколько раз за прошедшую пару месяцев. Он был так обходителен и вежлив с Марджери, что она светилась от удовольствия при каждом его визите.

— Уверена, что Марджери немного влюблена в вас, — поддразнивала Лотта маркиза в его очередной приезд. — Она больше ни для кого не печет булочек.

— Вот всегда я так действую на горничных, — расхохотался Нортеск.

В те мрачные дни после побега Эвана именно Нортеск настоял на том, чтобы власти позволили Лотте по-прежнему занимать Монастырский приют. Тео исчез и больше не появлялся на горизонте. Никто не мог сказать, где он. Но у Лотты было странное чувство, что история еще не закончилась и он снова объявится однажды. К добру ли это? Тем временем у нее стали появляться друзья — намного больше друзей, чем она могла ожидать в подобных обстоятельствах, — и удивительно крепкая поддержка жителей городка, которая помогла ей облегчить боль от утраты Эвана. Все становится намного легче, если чувствуешь, что к тебе относятся с уважением, подумала Лотта. Идея сбежать с викарием даже не приходила ей в голову. И не потому, что он был так уж непривлекателен, просто ее сердце без остатка принадлежало Эвану. Никому не под силу вытеснить его оттуда.

Дамы Вонтеджа по-прежнему обращались к ней за советами по поводу фасонов и моды, всяких дамских штучек и, немного стесняясь, дел сердечных. Миссис Омонд нанесла ей визит, прихватив с собой Мэри Белл. «Уж если маркиз Нортеск бывает у вас, — чопорно объявила она, — так уж нам и подавно не зазорно бывать у вас». Мисс Кромати, бывшая школьная учительница, сделала для Лотты пикантное варенье из крыжовника с капелькой бренди, очень подходящее для холодных зимних дней. Миссис Фенстоун, жена доктора, вязала для нее уродливые шали.

— Воображаю, — сказала Лотта, обращаясь к Марджери, — как она старалась в надежде, что это уродство предохранит меня от побега с чьим-нибудь мужем.

Недавний визит Нортеска принес новости об Эване. По слухам, он вместе с Арландом сейчас находится на пути в Америку.

— Не спрашивайте, как я об этом узнал, — произнес он с вялой улыбкой. — Просто примите все на веру.

— Слава богу! — отозвалась Лотта.

Только теперь Эван становился все дальше и дальше от нее. Она срочно занялась чаем, избегая взгляда Нортеска.

— А что слышно о его дальнейших планах?

Она старалась говорить с той легкой беззаботностью, которая должна была скрыть ее потерянность и страстное желание вновь увидеть его. Последнее письмо Эвана было написано наспех, но каждое слово дышало любовью, призывало к близости и доверию. Все эти долгие два месяца, ложась спать, она клала его рядом с собой. Она зачитала его до дыр.

Нортеск склонил голову набок таким характерным для Эвана движением, что сердце замерло у Лотты в груди.

— По слухам, его видели то ли в Париже, то ли в Эдинбурге. Кто-то говорил про Корнуолл, кто-то про Испанию. Но, думаю, они все ошибаются. Нет достоверных сведений даже о том, покинул ли он Англию. Эвана всегда окружают сплетни, слухи и легенды.

— Знаю, — со вздохом согласилась Лотта. — Он, как «Летучий голландец», всегда готов раствориться в тумане. Иногда я спрашиваю себя, а существует ли он на самом деле.

— Думаю, существует, — сухо возразил Нортеск, заставив Лотту покраснеть.

Нортеск встал, собираясь откланяться. Взял руку Лотты в свою и заглянул ей в глаза.

— Думаю, Эван уже идет за вами. Арланд уже далеко отсюда и в безопасности. Эван всегда помнит о своих обещаниях. Вам стоит подготовиться.

Он улыбнулся той разбивающей сердца улыбкой, которая так напоминала улыбку брата, и вышел. По пути он не забыл поблагодарить Марджери за вкуснейшие булочки. Лотта стояла у окна, провожая его взглядом. Странно, что сам Нортеск, прекрасный человек и очень привлекательный мужчина, оставлял ее совершенно равнодушной.

«Раньше такого просто не могло произойти», — думала она. Она бы сразу заманила Нортеска в свою постель, пытаясь получить от него ту же призрачную возможность забыть о своем одиночестве, что и с другими любовниками. Только узнав Эвана, Лотта поняла, что не сможет принять подмену.

Она зябко вздрогнула. Придется ли когда-нибудь вновь увидеться с ним? Захочет ли он ее тогда? Все слова Нортеска остались в ее памяти, но старые страхи и сомнения смущали душу. Они мучили Лотту длинными темными ночами, когда становилось уж совсем одиноко, холодно и пусто.

Спохватившись, что ее уже ждут другие посетители, Лотта принялась поспешно прибирать гостиную, разглаживая чехлы на креслах и пряча подальше скверную неоконченную вышивку.

— Лорд и леди Грант! — объявила появившаяся в дверях Марджери. Пяльцы выпали из рук, и Лотта вскрикнула.

— Лотта! О, Лотта! — восклицала Джоанна Грант, словно вихрь врываясь в комнату и заключая подругу в свои объятия.