Сопротивление королевы - Ребекка Росс

Гнетущую тишину нарушил всхлип, и я насторожился, вглядываясь в темноту. На табурете сидел Деклан, а впереди него стоял сын. Принц держал кортик у горла мальчика.

Эван неистово трясся, его обращенные на меня глаза блестели от ужаса.

В этот момент у меня чуть не разбилось сердце. Пришлось приложить усилия, чтобы успокоиться и не утратить самообладания. Но часть моей уверенности исчезла. Я ощутил первый вкус потери – я не смогу выйти из этой стычки, не причинив вреда ни себе, ни Эвану.

– Ни шагу больше, Морган, – предупредил Деклан.

Я не двигался, а только дышал, глядя на мальчика и пытаясь ободрить его своим взглядом.

– Эодан, брось свечи и меч, – продолжал принц. – Или я перережу парню глотку.

Я сглотнул, стараясь унять дрожь. Я не представлял, что когда-нибудь сложу перед ним оружие, что он одолеет меня. Но я мог думать только о безопасности Эвана и ни на миг не сомневался, что Деклан перережет горло собственному ребенку.

– Ты убьешь собственную плоть и кровь? – спросил я только затем, чтобы выиграть себе больше времени.

– О, он больше не мой, – язвительно ответил Деклан. – Как я слышал, Эван стал Морганом. Разве не так?

Он усилил хватку, и мальчик вздрогнул.

«Пожалуйста, пожалуйста, – хотел я крикнуть Деклану, – отпусти ребенка!»

– Я задал тебе вопрос, Эван, – потребовал принц. – Из какого ты Дома?

– Я… Я… Лан… Ланнон.

Деклан улыбнулся мне.

– О, ты это слышал, Эодан?

– Эван, знаешь, что моя мать тоже была Ланнон? – спокойно заговорил я, пытаясь придать ему немного смелости, подготовить к побегу. – Я наполовину Ланнон и наполовину Морган. И ты тоже можешь быть таким, если захочешь.

– Не говори о Лили, – прорычал Деклан, и гнев в его голосе заставил меня отпрянуть.

– Почему бы тебе не отпустить Эвана, Деклан? – предложил я. – А мы с тобой наконец разобрались бы друг с другом.

– Не испытывай меня, Эодан. Брось меч и свечи и отойди к стене.

У меня не было выбора. Я положил канделябр и меч на пол. Отходя к стене, я думал, как быть. У меня по-прежнему за спиной спрятан кортик, но я не знаю, как быстро могу его выхватить и насколько успешно могу противостоять с ним длинному мечу Деклана.

– Парень, принеси его меч, – сказал Деклан, толкая Эвана вперед.

Тот споткнулся, и его левый башмак соскользнул с ноги. Но он не стал его подбирать и подошел к брошенному мечу. Больше всего на свете я хотел, чтобы мальчик посмотрел на меня, увидел приказ в моих глазах.

«Принеси меч мне, Эван. Не ему».

Но парень захныкал, когда взялся за рукоятку, – меч оказался для него слишком тяжел. Острие тащилось по полу, пока он нес оружие отцу, расшвыривая по полу стеклянные шарики, с которыми, наверное, играл несколько часов назад.

– О, хороший мальчик, – похвалил Деклан, обхватывая рукоять. – Значит, Эван, ты настоящий Ланнон. А теперь садись на кровать. Я покажу тебе, как убивать.

– Папа, папа, пожалуйста, не надо, – заплакал Эван.

– Перестань ныть! Ты хуже сестры.

Эван послушался и сел на кровать, закрыв лицо ладонями.

Я старался дышать ровно, втягивая побольше воздуха, чтобы подготовиться, но при этом не спускал глаз с лица Деклана.

– Я пытался тебе сказать, Эодан, – продолжал принц, поднимаясь во весь свой впечатляющий рост: он был выше меня на целую голову, – Ланнон – всегда Ланнон, в том числе и твоя мать.

Я не ответил, пропустив насмешку мимо ушей, зная, что Деклан нанесет удар, как только я заговорю или отвлекусь на слова.

– Как ты меня здесь нашел? – спросил он.

Я по-прежнему не отвечал, прикидывая, сколько шагов понадобится до того табурета…

– Хотел бы я при этом присутствовать, – пробормотал Деклан, наконец останавливаясь на расстоянии вытянутой руки, на его лицо упала тень, искажая черты, как у призрака, – при том моменте, когда ты увидишь, что я сделал с Бриенной.

Он знал мою слабость.

И моя сила воли дала трещину. Я не мог дышать, му́ка переполнила меня как вода. Мой самый большой страх воплотился в жизнь. Он пытал Бриенну.

Мне удалось инстинктивно увернуться в тот момент, когда Деклан размахнулся мечом. Принц задел мой бок, клацнув по нагруднику. Но я даже не ощутил укола – я сосредоточился на том, что лежало передо мной: стеклянные шарики на полу, башмак Эвана. Табурет, табурет, табурет…

Я поднял табурет и крутанул, используя его как щит, когда Деклан попытался достать меня еще раз. Меч перерезал деревянные ножки, и табурет развалился на куски. Но я наконец обрел дар речи и закричал:

– Эван, беги!

Потому что даже в такой драке я не хотел, чтобы Эван видел, как я убиваю его отца.

– Эван, стоять! – возразил Деклан, но мальчик уже выскочил из комнаты.

Я преисполнился ликования при виде ярости на лице принца. Взяв кусок доски, я вонзил ее в бедро противника, пытаясь перерезать артерию. Этот выпад дал мне мгновение, чтобы увернуться и выскочить в главную комнату.

Я практически слетел по ступеням вниз, туда, где лежал мертвый Фечин, и трясущимися руками поднял длинный меч стражника. Я развернулся как раз вовремя, чтобы уклониться от бутылки, брошенной в меня Декланом. Она разбилась о стену, на пол обрушился дождь осколков и вина. Стекло захрустело у меня под сапогами, когда в свою очередь я перевернул стол, отправив под ноги Деклану еду и посуду.

Он яростно расшвыривал мусор ногами, и мы встретились в середине комнаты, скрестив клинки.

Я парировал один удар за другим, скрежетала сталь. Я слабел и чувствовал это. Усталость, как веревка, обвивалась вокруг моих лодыжек, замедляя меня. Я оставался в защите, пытаясь оттеснить Деклана обратно к ступеням. Руки онемели, я наконец ощутил боль в боку и понял, что за мной тянется кровавый след.

Деклан не забыл о ступенях, на что я зря надеялся. Он поднялся по ним. Деревянная щепка по-прежнему торчала из его бедра. Наша кровь смешивалась на полу, а мы продолжали оборачиваться и наносить удары, уворачиваться и блокировать удары – так Земля вертится вокруг Солнца. Наконец я перешел в атаку, нанеся противнику укол в плечо.

Он заревел, и я опять перешел в оборону, защищаясь от его быстрых ударов. «В этом мире не место нам обоим, – подумал я. – Я не смогу жить в стране, где процветают люди вроде Деклана».

«Или я, или он» – эта клятва держала меня, помогала двигаться, отражать удары до тех пор, пока не наступил момент, которого я ждал.

Наконец Деклан оступился, в его обороне возникла небольшая прореха, и он утратил бдительность.

А я этим воспользовался.

Мой меч вошел в грудь принца. Треснула кость, клинок разрезал сердце, и Деклан закричал. Его меч скользнул по моему нагруднику и выпал из его пальцев.