Тайна сердца - Арина Теплова

— Дак судачат о том по всему Петербургу, а слухи-то, они без повода не бывают. Сейчас, видимо, нравы совсем гнилые стали. Что даже между родственниками интимные связи не считаются порочными. Может, и братец ваш, Илья Григорьевич, желает вас как девушку, а не как сестру?

— Да ты что, Анюта?! — возмутилась Даша. — Как ты говоришь такое?! Это же ненормально! Грех-то какой! Содомский грех!

— Видать, ему все равно, что грех, — произнесла Аня. — Раз он такой гон на вас устроил. Так и травит да в капкан заманивает.

— Да хватит, Аня, хватит! — уже в истерике воскликнула Даша. — Не хочу слушать об этом.

— Все барышня, готово, — сказала тихо Аня. Даша оглядела себя в зеркало.

Когда она уже надевала синюю шубку, Аня, поправляя воротничок на девушке, вдруг заметила:

— Вам бы защиты у какого другого мужчины поискать.

— У кого же?

— А этот подпоручик? Может, хоть он образумить сможет вашего братца?

— Да, Анюта, можно было бы укрыться от брата, если бы Михайлов замуж меня взял. Но Илья сказал, что до двадцати лет даже думать мне запрещает о замужестве.

— Вот еще одно подтверждение моим словам, — глухо выдохнула Анюта, внимательно глядя на Дашу. — Любы вы ему. Для себя, видать, бережет. Иначе бы, как и Лизавету Григорьевну, за месяц бы выдал замуж.

— Ладно, пошла я, — пошептала Даша, открывая дверь.

Когда она спустилась вниз, Теплов расхаживал по парадной взад и вперед, заложив руки за спину. Марья Ивановна сидела на маленьком канапе.

— Ах, вот и ты, моя девочка. Илья сказал, что ты вполне здорова, — заметила Теплова, когда Даша поравнялась с ними.

Девушка сразу же ощутила, как властный взор молодого человека пробежался несколько раз по ее фигурке. Слова Ани о том, что он влюблен в нее как в девушку, до сих пор стояли в ушах, и, она, едва приблизившись к молодому человеку, невольно посмотрела на него. И тут же поймала его красноречивый, страстный, поглощающий аквамариновый взгляд, который явственно подтверждал слова горничной. Похолодев до кончиков пальцев, Даша быстро отвела взор от лица Теплова и улыбнулась тетушке.

— Так и есть, тетушка, — сказала она ласково, приблизившись к Марье Ивановне.

— Поехали уже, — произнес глухо Теплов, натягивая перчатки. Марья Ивановна встала. Дворецкий открыл дверь.

Теплова вышла первая, а за ней Даша. Уже у выхода Илья нагнал ее и, стремительно наклонившись, прошептал на ухо:

— Оказывается, когда захочешь, можешь и вовремя выйти…

Даша нахмурилась и поспешила вперед за тетушкой, стараясь создать хоть небольшое расстояние между ней и Ильей.

С нескрываемым интересом Даша смотрела на округлую сцену, где пела итальянская актриса. Впервые девушка была в опере. Ее поражали великолепие, звуки и музыка, которая лилась как будто отовсюду. Даша знала итальянский, но не в совершенстве, оттого сосредоточенно слушала партию дородной красивой примы, пытаясь понять все ее фразы.

Сидя впереди, у самого края ложи, девушка, выпрямив спинку, как и учила ее всегда тетушка, держала осанку и, сложив ажурный белый веер, смотрела на сцену. Марья Ивановна сидела сбоку от нее и также внимательно слушала сладкоголосую певицу. Позади дам в бархатном кресле расположился Илья, скрытый полумраком от посторонних глаз. Стараясь не замечать широкого колена Теплова, которое невольно краем глаза могла видеть, если нечаянно кидала взор чуть вбок, девушка сидела, словно натянутая струна, и отчетливо чувствовала его неумолимое и властное присутствие за спиной. Это нервировало ее. Но она даже не показывала вида, что дрожит и ощущает себя неловко в этом черном шелковом платье. Еще никогда Даша не надевала подобных открытых нарядов. Округлый вырез открывал почти половину ее белоснежной груди и посередине имел небольшое углубление, где на ткани красовалась небольшая белая розочка из атласа.

Немного свысока созерцая прелестный профиль девушки, сидящей перед ним, Илья не спускал изучающего, завороженного взора с приятных округлых очертаний ее лица и стана. Даша была без парика, что нравилось Теплову. Светлые густые волосы ее, собранные на затылке в простую и изысканную прическу в виде большого цветка с толстыми пышными лепестками, отливали в свете свечей золотом. Длинные темные ресницы, тонкий прямой нос, манящие очертания ее пухлых, красиво очерченных губ — все казалось молодому человеку совершенным.

Даже сидя, Илья почти на голову возвышался над девушкой, оттого все совершенные, притягательные черты ее стройной фигуры были ему сверху очень хорошо видны. Ее тонкая шея, округлая линия хрупких плечей и выступающие над глубоким вырезом платья упругие окружности казались высеченными из мрамора. Впервые Теплов видел на ней до такой степени открытое платье. Потому его удовольствие от изучения девушки было еще и неимоверно возбуждающим. То и дело темный взор молодого человека останавливался на пикантной ложбинке ее высоких белоснежных грудей, и он ощущал неимоверно сильное желание прикоснуться к этим притягательным выпуклостям. Всю последнюю неделю, целуя Дашу, Илья все же не решался на совсем уж дерзкие прикосновения и удовлетворялся лишь ласками ее спины, талии и лица. Но сегодня ощутил, что ему этого недостаточно, и он то и дело тяжко вздыхал, воображая, как целует Дашу и интимно ласкает ее наедине.

В театре было шумно, душно и многолюдно. Дамы и господа в антракте прохаживались по коридорам и вестибюлю театра, беседуя друг с другом и обсуждая многочисленные столичные новости. Как и все, Тепловы вышли из своей ложи, едва закрылся занавес после первого акта. И едва прошлись мимо праздно одетой публики, перед ними возникла высокая фигура военного со светлой копной волос и усами.

— Иван Федорович! — воскликнула радушно Марья Ивановна. — Добрый вечер. Как я рада вас видеть, мой дорогой.

Даша невольно подняла глаза на поджарую эффектную фигуру Михайлова и радушно улыбнулась молодому человеку. Иван был один, его взор тут же устремился на Дашу, и молодой человек приветливо улыбнулся дамам.

— Марья Ивановна, Дарья Сергеевна, здравствуйте! — поклонился Михайлов и поочередно поцеловал женщинам ручки. — Я увидал вас в ложе и вот подошел засвидетельствовать свое почтение.

— Добрый вечер, подпоручик, — произнес холодно Теплов, который возник рядом. Илья лишь на миг отстал от женщин, замешкавшись в приветствии с очередными знакомыми.

— Добрый и тебе, Илья Григорьевич, — ответил подпоручик. И молодые люди пожали друг другу руки.

— Что-то вы совсем нас забыли, уважаемый Иван Федорович, — начала Марья Ивановна.