Память душ - Дженн Лайонс

находился под действием наркотиков? А она думала, что он уже смог избавиться от них или просто притворился, что ест или еще что-то в этом роде…

Весь смысл добавления наркотиков в еду и воду состоял в том, чтобы люди оставались слишком дезорганизованными и рассеянными для колдовства. Вот только Турвишар шел вперед и колдовал. И сделал это столь прекрасно…[157]

– О, как интересно, – сказал Терин. – Он все еще под действием наркотиков.

Тераэт указал на туннель.

– Турвишар, ты все еще витаешь в облаках. Как, демон тебя раздери, тебе все это удалось? Зачем тебе поручни?!

– О! Спасибо, что напомнил. Нужно их подправить. Они неподходящей формы. – Он на четвереньках пополз ко входу в туннель.

– О нет, не стоит. – Док схватил его за ворот мантии. – Не стоит сейчас туда возвращаться. А лучше вообще никогда.

Тераэт отчаянно пытался не рассмеяться:

– Ты тренировался произносить заклинания, находясь… в измененном состоянии?

– О да. – Турвишар усмехнулся. – Это напоминает мне выпускную неделю в первый год в Академии. Мы все были так… вымотаны! Совершенно вымотаны. Мы должны были оживить дохлую лягушку, а Мазор Де Арамарин вырастил эту тварь до двадцати футов. – Он рассмеялся от воспоминаний. – Я так и не понял зачем. Видели бы вы лицо декана… Вдобавок она дышала огнем.

– О да, – сказал Терин. – Это навевает воспоминания.

– Ну, – вздохнула Джанель, – это… восхитительно. Мы бы все с удовольствием послушали о твоих наполненных наркотой годах в Академии, но сначала выпей вот это. – Она открыла последний пузырек и протянула его Турвишару.

– А? Конечно. – Он взял пузырек и, опрокинув его себе в рот, поморщился. – О, это на вкус как книжный клейстер – и стыд. – потом он заморгал, его глаза расширились, и он уставился на путешественников. – Ох.

Джанель улыбнулась.

– С возвращением.

Турвишар отряхнулся.

– Спасибо. – Он откашлялся. – Я что-нибудь натворил?

– Ты сделал ремонт, – сообщил ему Терин. – Он немного нестандартен, но мы не будем тебя осуждать. И не волнуйся, я ничего не скажу Дому Де Кард[158].

– О нет. – Турвишар выглядел крайне смущенным.

– Не надо краснеть, – сказала Джанель. – Я никогда не видела ничего подобного.

– И чтобы ты знал, – сказал Тераэт, – я действительно хочу услышать о твоих студенческих годах. – И добавил театральным шепотом: – Я слышал, это просто фантастика!

– Он шутит, – фыркнул Док.

Тераэт покачал головой:

– О нет. Я не шучу. Я надеюсь, что он запомнил рецепты.

Джанель скрестила руки на груди:

– Нам нужно найти Кирина.

Деревья за их спинами озарились мощной вспышкой со стороны каменоломни.

– Легко! – откликнулся Тераэт. – Он в той стороне.

41. Старые привязанности

– В самом деле? – Кирин заморгал, глядя на Турвишара. – Что это за резьба?

Турвишар пожал плечами.

– Честно говоря, не имею ни малейшего понятия. Помню, как создавал их, но, хоть убей, не помню зачем.

– Хм.

(Рассказ Кирина)

Риндала проводил Валатею туда, где ее ждала элегантная, отделанная золотом карета, запряженная теми же зверями, что тащили нашу повозку в Кортаэнской Пустоши. Понятия не имею, как они называются[159], но очевидно, что лошади были здесь не в моде. К повозке было привязано несколько сумок, и один предмет особенно привлек мое внимание: футляр для арфы. Я знал, что в нем находится двурядная арфа с серебряными струнами. Моя арфа. Вернее, цали Валатеи – теперь пустой. Присутствие этой арфы сейчас казалось мне нездоровым, как будто тут находился труп. Причем не чей-то там, а твой собственный, после того как ты перешел в другое тело.

Риндала поцеловал Валатее руку и направился прочь, подмигнув мне на ходу.

Мои глаза расширились сами собой. Что только что произошло?

Когда он меня увидел?

Риндала остановился, чтобы о чем-то спросить солдата. Пока они разговаривали, солдат был так занят, что не обратил внимания, как карета накренилась под моим весом.

Я забрался внутрь и сел напротив Валатеи. Изящные изгибы кареты напоминали растения без единого листка.

Я выдохнул, когда водитель привел животных в движение, отъезжая от входа в тюрьму. Это не означало, что я стал видимым. Пока нет.

– Он мог меня видеть, – сказал Кирин.

– Он один из величайших создателей снов, которые когда-либо жили, – сказала Валатея. – Разумеется, он тебя видел. – Она уставилась в окно кареты, и выражение ее лица стало мрачным. – Боюсь, у него будут неприятности из-за этого.

– Может быть, ты просто дала ему оправдание, в котором он нуждался.

– Возможно. – Она продолжала смотреть в окно.

Я наклонил голову, глядя на нее. Она казалась такой знакомой. И тут до меня дошло. Мое горло сжалось, и я тихо булькнул себе под нос.

Валатея оглянулась на меня:

– В чем дело?

– Ты… Мне очень жаль. Я только что понял – ты напоминаешь мне мою тетю Тишар.

– Судя по выражению твоего лица, я должна предположить, что ее уже нет в живых?

– Да, верно. Мне жаль, что у тебя никогда не было возможности встретиться с ней.

Валатея выглядела слегка озадаченной.

– С чего бы мне… – Ее глаза потускнели. – Мы были бы родственниками?

– Она была твоей внучкой.

Валатея на мгновение замерла:

– Да, мне сказали, что моя дочь умерла. Я так понимаю, Тишар была одной из ее детей?

Дочь Валатеи, Валрашар была матерью Тишар. Я кивнул.

– Да, мне очень жаль.

Она помахала пальцами в воздухе.

– Все в порядке. Полагаю, это объясняет, почему ты мне нравился.

Это заставило меня остановиться. Потому что одно дело – встретить женщину, которая теоретически была моей прабабушкой, и совсем другое, ну…

– Ты действительно… Я имею в виду?..

Она дернула уголком рта:

– Была ли я той арфой?

Я сглотнул комок, застрявший в горле:

– Да.

Она наклонилась вперед:

– Была. У меня даже сохранилось несколько воспоминаний об этом. Не так уж много. Не такие уж частые. Как вспышки молний, одиночные блики, пойманные в ловушку восхитительной тьмы. – Она снова откинулась назад, лениво поглаживая бархатную обивку. – Но тебя я хорошо помню. У тебя слишком красивые пальцы.

Последнее замечание застало меня врасплох. Я обнаружил, что краснею, не зная, что сказать в ответ.

В этот момент карета остановилась. Валатея, казалось, совсем этому не удивилась.

– Ждешь друзей?

– О нет, – сказала Валатея, когда дверь распахнулась. – Жду семью.

– Не возражаешь, если я немного вмешаюсь? – спросил Турвишар.

Кирин странно посмотрел на него:

– Ты хочешь дополнить мою историю?

– Ну, не твою… Это примерно как тот эпизод с Джанель, который я добавил. Просто он хорошо сюда впишется.

– Я налью еще чашку чая.

(Рассказ Риндалы)

Риндала вернулся в дом и задумался, что