Боевые девчонки. Демон Биафры - Точи Онибучи

Амадиоха. Такое имя она выбрала для своего игве. Древнее божество грома и молний, которое подчиняется Солнцу и олицетворяет волю Чукву. Амадиоха. До Биафры, до Нигерии – был Чукву, Высшая Сущность. Дэрен в насмешку над ними назвал свой мех – Алуси, как игбо называли духов. Амадиоха – это алуси правосудия.

Онайи нажимает кнопку у стены, заходит на спустившуюся платформу, которая поднимает ее прямо к кабине Амадиохи. Все тело покалывает, но это не прелюдия к боли. Это предвкушение: сейчас она окажется там, где ей комфортнее всего. Там, где предназначено быть.

Неизвестно, что произошло с Айфи за годы плена у нигерийцев, но вот результат. Террористка, решившая уничтожить целый город.

Они попытались убить Демона Биафры. Знакомый жар поднимается в груди Онайи, и она позволяет ему разлиться по всему телу, наполняя лицо теплом.

Она снова идет в бой.

Когда Онайи прибывает на укрепленную границу, нигерийская армия уже ждет ее.

Маленькие наземные мехи ибу, за ними – более крупные машины. Они наблюдают за полосой пыли, которую оставляет ее пробудившийся игве, и нацеливают лазерные пушки. Амадиоха зависает в воздухе на виду у всех. Линия войск тянется на мили в обоих направлениях. Онайи облизывает губы. Пальцы на переключателях скоростей и панели управления не дрожат. Она спокойна. Здесь ее место.

Амадиоха распрямляется в полный рост.

Онайи включает систему связи и настраивает так, чтобы ее голос звучал громко и ясно над обширной равниной, за которой простирается Красная земля. Теперь, когда она на защищенной от радиации территории, ржавчина на ее игве постепенно сходит. Красная, зеленая и черная краски сверкают в лучах беспощадного солнца.

– На столицу Биафры, – начинает она свою речь, – вероломно напали. Десятки людей погибли и сотни ранены. Мы еще не закончили подсчет тел. Террористическая атака совершена вопреки объявленному перемирию и нарушает соглашения в области прав человека, которые ваше государство якобы поддерживает – так лицемерно и с такой гордостью. Эту подлость не мог совершить никто, кроме вас. И я требую выдачи вражеского агента, подготовившего и осуществившего нападение. Я требую, чтобы она предстала перед судом Биафры.

Она понятия не имеет, здесь ли Айфи или лежит раздавленная под руинами здания, которое взорвали нигерийцы. Может, она сейчас едет через Сахель, а может – мертва. Онайи все равно. Это требование – простая формальность.

– Если вы не выдадите нам агента, мы сами найдем ее. Это говорит Онайи, Демон Биафры.

Она чувствует, как по рядам пилотов пробегает рябь волнения. Может, они полагали, что Демон Биафры исчезла сама собой с наступлением мира, канула за ненадобностью. Но вот она перед ними. Ей доставляет удовольствие их страх.

– Ее? – пробивается в коммуникационную сеть Онайи чей-то голос, и на экране возникает лицо в маске.

Этот голос… она всегда узнаёт этот голос. Пилот, который уничтожил их отряд во время сражения на нефтеперерабатывающей станции. Пилот, отнявший у нее правую руку.

– Откуда ты знаешь, что это «она»?

Линия мехов расступается, и вперед выходит мех – тот, которого она не думала увидеть снова. Хотя чему удивляться? Этот момент был предопределен судьбой.

– Дэрен. – Она выдыхает его имя, словно пробуя на вкус. – Прочь с дороги, пилот.

У него в руках огромная энергетическая пушка. Направленная прямо на нее.

– Ты говоришь о девочке, которая называет себя Айфи?

– Выдайте ее.

– Айфи нам больше не подчиняется. Когда выяснилось, что она предала республику, ее изгнали. Все, что она делала с тех пор, она делала сама.

– Какая примитивная ложь. – Амадиоха хватает рукоятку меча и вынимает его из-за щита.

– Мы тоже считаем, что это чудовищное преступление совершила она. Сейчас ее пытаются выследить. Она будет привлечена к ответу. – Маска не до конца прикрывает лицо. Он улыбается.

Значит, она жива. Очень хорошо.

– Она вам не принадлежит. Не мешайте, иначе вас обвинят в укрывательстве террориста, и у меня не будет выбора, кроме как убить тебя.

– Ничего этого не нужно. Я знаю, что ты охотишься за мной. В конце концов, это я научил Айфи всему, что она знает. Можем сразиться один на один. Кто победит, тот и получит предательницу. Мне будет приятно оторвать тебе голову.

Связь обрывается.

Я собью тебя. А потом найду Айфи и заставлю ее ответить за преступление. У Онайи не осталось никого, кроме себя самой. Чинел в коме. Агу похоронен под завалами. Все, кого она когда-либо любила, умерли или умирают. Ее рука дрожит, сжимая рычаг.

Она разрывает очередную упаковку энергостимуляторов и вливает препарат прямо в фильтр, который проводами соединен с ее металлической рукой. Мех уже подключен к ее затылку. Максимальное подключение.

Амадиоха принимает боевую стойку.

Игве Дэрена поднимает пушку. Воздух между ними мерцает от накала энергии.

Он стреляет.

Уже наступает ночь, когда Айфи наконец выходит из леса и видит все это перед собой. Все, что когда-то было домом для нее и многих других, превратилось теперь в ржавые руины. Лагерь Боевых девчонок.

Грунтовые дорожки поросли слоновой травой. Они были утоптаны девчонками, которые ходили по ним в школу, в клинику, играть друг с другом. Айфи толкает байк до тех пор, пока уже некуда двигаться, и останавливается возле ржавого бака, в котором раньше была фильтрованная вода. Куски подземных труб, по которым поступала влага из почвы и отводилась вода в сезон дождей, торчат из земли, в других местах вылезают оборванные провода.

Байк как раз наехал на кусок трубы и застрял. Она дергает его, пытаясь высвободить, но безрезультатно. Со злости пинает и едва не взвывает от боли. Несколько метров скачет, спотыкаясь, на одной ноге, потом хромает.

От теплицы ничего не осталось, только несколько углублений в земле для грунтовых вод, да разбитое стекло хрустит под ботинками. Перед глазами проносится воспоминание. Онайи собирает манго с деревьев, а внизу Чинел трогает пальцами лепестки роз. Айфи помнит, как поглядывала на них, сидя на перевернутом ящике с планшетом на коленях, учила уроки – осваивала тему многочленов, которую проходили в тот день в школе.

Она стряхивает наваждение и хромает к центру лагеря, где раньше был Терминал. Теперь это просто груда металла, сломанное нечто с торчащими острыми краями. Сбоку металлическая лестница, которая вела наверх. Сейчас выше платформы ничего нет.

Она закрывает глаза и позволяет воспоминаниям захватить ее. Взрывы, хаос войны. Крадущиеся силуэты в черном скользят по траве и грязи, перепрыгивают через упавших полумеханических пантер и кабанов. Сбитые мехи с немыслимым грохотом падают с неба, разрушая все под собой. Растаптывая лагерь, надвигается танк-краб, орудийные башни вращаются и расстреливают все на пути.