Чумные истории - Энн Бенсон

Он так запросто говорил о семейных делах монарха, что Алехандро осмелился спросить его про Кэт:

— Сегодня я познакомился с очаровательной девочкой, которая называет принцессу сестрой, а короля отцом. Могу я узнать, кто она такая?

Сэр Джон улыбнулся:

— Удивительный ребенок, не правда ли?

— Да, — ответил Алехандро. — Она очень смышленая.

— Она дочь его величества и одной из бывших фрейлин королевы. Муж этой женщины отправился во Францию, где и погиб, а пока он там воевал за своего короля, король занимался совсем другими делами в Виндзоре. Ухаживал за фрейлиной, с которой у него был бурный роман, хотя, говорят, поначалу она ему отказала, а потом все-таки не смогла устоять, еще, правда, не зная о гибели мужа. Ходят слухи, будто она решилась принять ухаживания его величества только ради своего супруга, чтобы упрочить его положение при дворе. Не прошло и года с тех пор, как доблестный рыцарь ушел на войну, когда она родила Кэтрин. Мужа ее к тому времени не было в живых, а при дворе уже знали о страсти его величества. Никому в голову не пришло сомневаться в том, кто отец ребенка. Одного взгляда на девочку достаточно, чтобы увидеть черты Плантагенетов. Разумеется, — продолжал сэр Джон, — королева пришла в ярость, узнав о неверности мужа и о романе, который он провернул у нее под носом. Его величеству она отомстила тем, что отослала его пассию домой в Лондон. А фрейлине — тем, что забрала у нее ребенка. Кэт живет у Изабеллы под присмотром няни, которой велено вырастить из нее хорошую фрейлину для принцессы.

Алехандро был потрясен.

— Ее величество не пощадила женщину, которая потеряла мужа? На мой взгляд, это слишком жестоко.

Сэр Джон со вздохом пожал плечами:

— Его величество не позволяет королеве вмешиваться в его дела, но в домашних делах она полная хозяйка и поступает так, как считает нужным, нравится это ему или нет. Однако это была не первая измена ее величеству. За несколько лет до того он влюбился в жену герцога Солсбери, который был его надежным союзником, и, отослав герцога, принялся ухаживать за его супругой. Мне трудно его винить, — сказал Шандос, — я помню эту даму, она в отсутствие мужа продержалась в осаде больше месяца, отбивая атаки шотландских разбойников. А когда его величество прибыл на помощь, она встретила его в своем лучшем платье, сияя от счастья, что спасла замок. Разумеется, его величество не сумел устоять. Кто способен не поддаться очарованию такой женщины?

«Кто способен позариться на жену своего друга и сторонника, которая к тому же спасла границу его королевства», — подумал Алехандро. Но вслух сказал:

— Удивительный пример женской доблести.

— Именно, — согласился сэр Джон. — Удивительная женщина. Однако потом случился страшный скандал. Не было, кажется, человека, который не знал бы о нем, и в конце концов Солсбери вынужден был все продать и уехать за границу, а герцогиня, по слухам, так и не пришла в себя от позора и до сих пор оплакивает свою прежнюю счастливую жизнь. Так что, когда история повторилась, Эдуард, чтобы не раздувать новый скандал, не стал вмешиваться, и Кэт осталась под опекой Филиппы.

— А на вид их величества замечательная пара, — не сдержавшись, вслух заметил Алехандро.

— Они и есть замечательная пара и любят друг друга. Такое редко встретишь в венценосных семьях, — сказал сэр Джон.

— Как же такие истории не разрушили их брак?

— Если понимать прошлые ошибки, много не выиграешь, а потеряешь все, — после короткого раздумья сказал лорд Шандос. — Думаю, они оба умны и достаточно сильно любят друг друга, чтобы уметь прощать, что и делают довольно часто. Но удивительно, что вам понравилась Кэт. Она невыносимо болтлива.

«Ничего удивительного, — подумал Алехандро. — От здешней тоски я готов болтать хоть с кошкой о дохлых крысах, если бы кошки были обучены вести разговор».

Тут они подошли к дверям большого зала, и стражник доложил о них королю. Эдуард знаком велел Алехандро приблизиться, и тот впал в смятение, увидев рядом с королем Изабеллу, восседавшую в мягком кресле. Он тотчас скис, понимая, что в ее присутствии ему трудно будет объяснить причину, по какой он отказал в ее просьбе.

Когда сэр Джон ушел, король, обратив взор на Алехандро, принялся чинить допрос по поводу утреннего инцидента.

— Доктор Эрнандес, — начал он тоном размеренным и неторопливым, — моя дочь сообщила мне, что между вами возникло разногласие по поводу присутствия в замке ее портного. Я хотел бы услышать вашу точку зрения.

Алехандро нервно прокашлялся.

— Ваше величество, любой человек, живущий за стенами замка, способен внести заразу, будь он портной, пекарь или кузнец. Как я уже говорил однажды, я убежден, что один разносчик инфекции способен заразить многих, так что мы должны быть бдительными, дабы неразумными действиями не погубить людей и не допустить болезнь в замок, который мы превратили надежное убежище, жертвуя своей свободой.

Ответила ему Изабелла, которая, поговорив с отцом, явно не получила того, на что рассчитывала, уяснив себе границы возможного и потому смягчив теперь требования.

— Я предлагаю вам компромисс, доктор Эрнандес, — сказала она. — Разве нельзя поместить в карантин не только платья, но и моего портного? Пусть сидит там, пока вы не сочтете, что он не опасен. Вы как-то сами упомянули о такой возможности. — Она поднялась и заходила взад и вперед по комнате, нервно сжав руки. — Ведь если через несколько дней, скажем через шесть или семь, не проявится никаких признаков, тогда, значит, он не болен?

— Ваше высочество, к моему величайшему огорчению, я не могу с вами согласиться. Нельзя с уверенностью сказать, болен или не болен он или любой другой из находящихся в замке. К тому же семь дней слишком короткий срок.

Она умоляюще повернулась к отцу, чтобы он поддержал ее. Сейчас она была совершенно не похожа на ту злобную фурию, какая встретила его утром. Она снова являла собой образец прелести и послушания, как в тот день, когда он увидел ее впервые, и теперь Алехандро прекрасно понимал, почему король так потакает ей во всем.

И взгляд ее был встречен с пониманием. Отец сам обратился к врачу:

— По-моему, в предложении Изабеллы есть разумное зерно. К тому же я не желаю видеть ее несчастной. Возможно, мы все найдем способ решить эту задачу к всеобщему удовлетворению.

Несчастна, оттого что ей не разрешили позвать портного! Алехандро не верил своим ушам. Он вспомнил оборванных бездомных детей на улицах Авиньона, чьи семьи унесла чума и они остались сиротами, и почувствовал неприязнь к этой вздорной женщине, не понимавшей своего счастья. Голос его стал тверже.

— Я обязан напомнить вашему величеству — сказал он, — что введенные мной ограничения служат всеобщему благу. Нарушить их означает усугубить риск навлечь на нас куда большие несчастья, что едва ли послужит чьему-либо удовлетворению, включая ее высочество, которую в будущем ждет долгая, счастливая жизнь и, несомненно, блистательный брак. — Он заметил, как при упоминании о браке Изабелла вздрогнула. «Пусть и ей станет неприятно, — подумал он. — Зато научится смирять себя с необходимостью, тем более на короткое время». — Я не могу подвергнуть опасности жизнь принцессы, позволив войти в этот дом человеку, который, возможно, является носителем инфекции. Рискну напомнить, что с тех пор, как я служу вам и вашему семейству, болезнь, которая косит людей сотнями, сюда не проникла. Мне кажется очевидным, что введенные ограничения приводят к желаемому результату. Я не смогу ничего сделать, если мы ослабим бдительность и кто-нибудь заболеет, потому я и делаю все возможное, чтобы не допустить этого.