Дом, который построил Джек - Анна Мария Роу

А вот Джейн спокойно стояла. Будто не она только что бегала.

У девочки билась в голове одна мысль: лишь бы опекуну не пожаловалась, а то не избежать ей физических тренировок. Надо бы задуматься, а не загоняли ли ее специально в эту милую комнату, полную розовых рюш и золотых кисточек…

— Нет, я верю, — продолжала Миранда, захлопнув магией дверь за спиной гувернантки. — Что вы сюда пробрались… чтобы найти … доказательства… незаконной деятельности хозяев поместья, — последнюю часть фразы даже смогла сказать без передышки. — Но ведь не только для этого.

— Не только барон Эрттон не любит нарушения законов. Все равны, но кто-то равнее — стратегия проигрышная на длинных дистанциях. — Джейн пожала плечами. — Думаю, мы бы с вами встретились, юная сивилла, когда вы приносили бы присягу.

Миранда скривилась.

Вот инквизицию она терпеть не могла.

Вроде они подчинялись сивилле. Вроде считались чуть ли не ее личной армией. Как гвардейцы у кардинала Ришелье. Традиция такая.

И вроде как тайна. Страшная и никому не известная. Как и то, где же прячут Грааль.

Но все-таки на протяжении веков они всегда вели свою игру. Меняя правила по десять раз на дню.

— Сделаю вид… что поверю, — дыхание возвращалось. Еще немножко и забег можно повторить. Некромантка в ужасе передернулась. Уж как-нибудь в другой раз.

— Ну, хорошо. Я очень хорошо попросила, чтобы именно меня послали на это задание.

— А настоящая Джейн Брукс?

— Живет где-то в южной глуши. Замуж должна была выйти. Чтобы она не отсвечивала ей такое приданное собрали, что с хорошей партией проблем быть не должно!

— А почему вы просились в Лидс-менор? — в голове тасовались самые невероятные предположения. Сивилла призвала свою сиреневую силу, ту, которая еще не была полностью ее, но все-таки иногда помогала. И сказала. — Реанкарнация? — и сама удивилась. — Это же невозможно!

— Невозможно, — ответила точная копия женщины, которая умерла много-много лет назад. — Жизнь физического тела зарождается один раз. Одновременно с душой. Один раз человек живет во чреве матери. Один раз в этом бренном мире. Один раз умирает. А потом… а что потом, не следует знать даже таким талантливым некромантам, как ты. Я бы даже сказала, особенно таким как ты.

Уж с этим Миранда бы да поспорила. Но предпочла молчать.

— Но если у души есть очень важная цель, и достаточно эмоций и сил, то она может получить второй шанс.

— Родиться заново? Хотя вы же сказали, что это не так… Прилепиться к новорожденной душе?

Джейн таинственно улыбнулась.

— Я мало, что помню из своей прошлой жизни… Лишь уверенность, что я должна что-то сделать… Что-то важное. Нет, не для мира, а вот для себя. Я жила с этим чувством с самого детства. Оно точило меня, заставляло искать, разбираться в себе и в окружающих. И когда я познакомилась с учением из колоний, то поняла. Я что-то не сделала в прошлой жизни. На мне висит долг, что не позволил пойти дальше.

— И кто же вас познакомил с этим весьма любопытным учением?

Потому что в Индии некроманты сильны, хоть и проповедуют опасный для жизни пацифизм, но не горят делиться знаниями, позволяющее им обрести такое могущество, которое имперцам и в страшном сне редко сниться.

Снова таинственная улыбка, от которой Миранде уже выть хотелось.

Явно ведь не в библиотеках Инквизиции нашла девушка те трактаты.

Их там точно нет. Миранда искала.

— Почему вы решили, что вам сказали правду? И про прошлую жизнь. И про вашу невыполненную миссию. Кто бы вас сюда ни направил. И я не демонову Инквизицию имею ввиду!

Уж с ней она разберется. Даже не станет ждать присяги.

— В том, что я чувствую это.

А чувства лгут. Но некромантка опять промолчала. Понимала, что если она начнет сейчас комментировать, то Джейн просто не станет с ней больше разговаривать.

А Оскар куда-то провалился. И его нужно идти выручать. И Криста где-то пропала.

И вообще такое впечатление, что они остались одни дома!

— Узнав о своей прошлой жизни, я обрела покой. Уверенность и цель. Перестала метаться, рваться, стремиться достичь невозможного. В той, прошлой жизни меня выдали замуж за ужасного человека. Я была бесправным существом, но не смирилась. Пыталась вырваться из проклятого круга, но меня обманули. Оттуда и мое недоверие к мужчинам и попытки поставить их на место. В современном мире женщине сложно, она продукт второго сорта. И даже если все те чокнутые суфражистки и добьются каких-либо прав, то ничего хорошего из этого не получиться. На бедную нашу сестру лишь взвалят больше ответственности и дел. Она будет тянуть и женскую долю, и мужскую. Должна будет быть и красавицей, и ломовой лошадью.

— Ну и как это связано с сокровищами Ленгфордов? — не выдержала Миранда. С борцами за права женщин у нее как-то отношения не сложились…

— Я вышла замуж, — Джейн прикрыла глаза, то ли вспоминая, то ли засыпая. — Мой семья меня продала, им обещали помощь и поддержку. Но лорд Ленгфорд не стал тратить семейные капитали на какой-то обнищавший род. Ему было проще кого-то выслать за долги, кого отправить в тюрьму, кто просто пропал без вести. Он еще смеялся, рассказывал мне, как все удачно складывается. и требовал, чтобы я была покорной, улыбалась и соглашалась, что он молодец, что он великий и гениальный! Он однажды обмолвился, про то артефакт в фундаменте поместья. Что он древнее мира и что способен исполнить любое желание. А больше всего он желал быть богатым. И тогда я решила, поклялась, что жизнь положу, но этот артефакт больше не будет служить Ленгфордам… И он со мной согласился!

— Кто? Муж? Любовник? — а потом догадалась. — Артефакт? Через Хранителя?

Все-таки, быть сивиллой, пусть и будущей, не означает, что ты будешь всеведующей. Это качество всех раздражает. В том числе и саму Миранду.

— Да, без него было бы сложнее… После того, как я осознала свою цель, уже в этой жизни, я искала ее. Но то ли род вырождается, то ли грехи предков жизни не дают, но… В мою первую жизнь Хранитель Лидс-менор была могущественным магом. Она одним движением брови могла деревья с корнем вырывать. Видела бы ты, как она плясала на моих свадьбах! Не жаловалась ни на физическое здоровье, ни на … ментальное.

— Она не виновата!

Могла ведь быть нормальной девчонкой со своими своеобразными талантами. Но родители решили, что лучше знают, что есть благо для их дочери. Искалечили. И сказали, что так и было.

— Я тоже считаю, что Элена замечательный ребенок, но…

И даже если удаться снять незаконные печати, а такие ритуалы априори не законны, если не по приказу императрицы или главы ковена, то все равно девочку к обычной жизни не вернуть.

— При нормальных родителях или опекунах она может жить более менее нормально, — пожала плечами Джейн. — Но ей не повезло… Я ее усыпила, кстати. Пусть отдохнет, ей и так досталось в последнее время.