Целительница. Первое испытание - Наталья Бульба

– Ты чего? – удивился ее поведению Иван.

– А ты не знаешь? – тут же вскинулась Анна.

Остановить ее я не успела.

– Так на Сашку же напали вчера. Если бы не охрана…

Судя по всему, разговор по душам с Киром был сегодня не последним. Как только тезка и Игорь узнают о моих приключениях…

Мысль о том, что вечер после таких откровений окажется весьма веселым, была панической.

Тот случай, когда без надежды на спасение.

Стол был завален бумагами. Это нервировало, но слегка. Больше беспокоило другое.

Свидетельства вины Ушаковых лезли из всех щелей. Стоило только копнуть глубже. Связи. Контакты. Встречи. Заинтересованные лица. Договора и договоренности…

Все было в тему, но…

Чтобы устроить шумиху, этого вполне хватало. А вот для обвинений…

В последнее время Андрей в этом сомневался. Скорее было похоже на то, что кто-то очень грамотно забрасывал их уликами, тщательно вырисовывая картину подготовки теракта и выставляя злым гением старшего сына погибшего князя, то ли тронувшегося после смерти жены, то ли двинувшегося на почве фанатичной тяги к фармакологии.

Стрельников был с ним согласен. И оттого зверел, что было ему совершенно не свойственно.

Но по Стасу его состояние было практически не заметно. Если не знать, на что именно смотреть.

Андрей знал.

Знал он и о возможных последствиях подобного душевного раздрая своего заместителя. Они, конечно, не боги, но в том, что Стрельников дотянется до всех, он не сомневался. Не один, конечно, дотянется, всей командой, которую тщательно подбирали и готовили столько лет.

Магофон пискнул, напоминая о себе. Андрей достал аппарат, посмотрел пришедшее сообщение.

И ведь ждал…

Сердце дернулось, пропустило удар и снова забилось ровно.

Ждать-то он ждал, но…

Номер Трубецкого Андрей набрал на автомате. Тот ответил сразу. Тоже… ждал?!

– Конвой вышел, – переведя магофон в видеорежим, произнес Андрей. – Сопровождение «два-два».

Князь кивнул, потом поднялся из-за стола и отошел к окну.

Артефакт из кабинета убрали – при используемых мерах контроля его длительное присутствие там выглядело бы подозрительно. И проверяли теперь не раз в три дня, как принято по графику, а ежедневно. Да еще и после каждого посетителя осматривали.

Особого смысла в подобной тщательности больше не было – их противник дважды оплошности не допускал, – но в тонусе держало. И их самих, и тех, кто отвечал за безопасность.

– Маршрут в последний момент изменили, – добавил Андрей, рассматривая часть спины князя, попавшую в камеру оставленного на подставке магофона.

Монументальная такая спина. Внушающая душевный трепет.

Его опять прорывало на ерничанье. И это был не самый хороший признак.

Сопровождение «два-два»…

Первая двойка – приданный конвою отряд теней – личной охраны правителя Персии. Вторая – высокая вероятность нападения, связанная с активностью так называемой партии войны, ставшей причиной подобной предприимчивости Мохаммада Хасан-шаха, заинтересованного в браке принца империи и Айше Султан.

Глубоко лезть в политику Андрею совершенно не хотелось, но эта самая политика вариантов не оставляла, заставляя с собой считаться. Трон под Каджарами шатался – слишком многие не желали сближения с империей, хорошо зарабатывая на контрабанде и наркотиках.

В отличие от Мохаммада Хасан-шаха понимать, что долго так продолжаться не может, они отказывались.

Или не хотели, потому как деньги, которые там крутились, были выше понимания.

А если добавить, что и среди имперских родов было немало желающих заработать на крови, то…

Воевать Андрей умел, да и смерти не боялся. Вот только умирать ради того, чтобы какая-то тварь набивала свою мошну, он точно не собирался.

– Им бы только до границы добраться, – рефреном его мыслям, так и не обернувшись, произнес Трубецкой.

Андрей был с ним согласен.

Почти.

Вся разница, что с этой стороны была своя земля. Вот только проблем этот факт не уменьшал, а скорее добавлял.

Это там все враги по умолчанию. Здесь со статусом можно и ошибиться.

– И все-таки я бы перебросил туда группу поддержки, – произнес он то, что крутилось в голове уже несколько дней.

Конвой на границе встречали вояки, которые и должны были довести до Ставрополя, где ждал самолет.

Игнату с Ревазом предстояло возвращаться другим путем, но для этого тоже требовалось сначала перейти границу.

– Ты уверен, что сможешь перебросить группу, не привлекая ничьего внимания? – лишь теперь развернулся князь. Сдвинулся, полностью попав в камеру магофона.

И вновь Трубецкой был прав. Внешне все выглядело благопристойно, но регион, о котором они говорили, кипел.

Багратионы, Бахтияровы, Берковы… Это – самые крупные и влиятельные.

И если Багратионы безоговорочно поддерживали императора, то в отношении остальных утверждать что-либо точно не стоило.

– Нет, – признал Андрей.

Здесь – без проблем. Он вполне мог обеспечить группе достойное прикрытие. А вот там…

– А если через Багратионов? – тем не менее не оставил Андрей этой идеи.

Вот так, глаза в глаза, сталкиваться с Трубецким уже приходилось. И в безмолвном диалоге, когда понимали друг друга без слов. И в пустом споре, когда вместо попытки прийти хоть к какому-то консенсусу только убежденность в собственной правоте.

Что было сейчас…

Он отвел взгляд первым. О том, что к Стрелку – снайперу, участвовавшему в операции по прикрытию мальчишки Варланова, подходили, Трубецкому он уже доложил.

А если к этому интересу да еще и вероятность утечки из Тайной коллегии, тайным советником которой был князь, то риск переставал быть оправданным, ставя под угрозу безопасность не только группы, но и возвращавшегося из Персии конвоя.

Отключился Трубецкой. Главное – сказано, все остальное – словоблудие.

Поднявшись, как и князь, там, у себя в кабинете, подошел к окну.

Обещанное бабье лето…

Дорожки идеально вычищены, а вот на газоне ковер из листвы.

Внешне стрелковый клуб жил привычной жизнью.

О том, что это не так, знали лишь единицы.

Вернувшись к столу, Андрей проверил работу артефактов защиты. Убедившись, что те выставлены на максимум, набрал номер.

Ответили ему не сразу, но он и не удивился. Для того, кто находился с той стороны, он был неизвестным контактом.