Наследие предков - Даниэль Зеа Рэй

— Она, может, и не нуждается, — улыбнулась Тоня. — А вот долги отца своего приемного по сей день оплачивает. Если бы не Аврора да брат ее, Ребров давно бы по миру пошел. А у него ведь два рта голодных дома сидят: одному — семь лет, а другому — девять.

— Неужто Кирилл Ребров папаню своего приструнить не может? — язвительно заметил Радомир.

— Как видишь, не может, — вздохнула Тоня и вновь потерла шею.

— Так, куда она делась? — более спокойным тоном спросил Радомир.

— Кто? А! — опомнилась Тоня, — так это… Я спать ее отправила в свою комнату.

Радомир «отклеился» от стены и к Тоне вплотную подошел:

— Запомни, Антонина: если я узнаю, что ты ей работу подкинула после нашего с тобой разговора, закрою твой дом и девок твоих в шахты отправлю: там за «черновую» платят больше, чем здесь. Усекла?

— Да, — кивнула Тоня, затаив дыхание.

— А теперь отведи меня к ней: не гоже знатной девице в таком месте ночь коротать.

— Ты ведь домой ее отведешь? — тихо спросила Тоня.

— Конечно, — оскалился Радомир и уступил Антонине дорогу.

Тоня прошла к лестнице и стала спускаться вниз.

— Твоя комната разве в подвале? — не понял Радомир.

— Там комната для отдыха, а не для работы.

— Ясно, — надменно кивнул Радомир.

Они пустились вниз и свернули направо, двигаясь по слабо освещенному туннелю мимо хранилищ с выпивкой и едой. Радомир заметил тень вдалеке и прищурился: точно, это была Она.

Аврора сидела на полу около двери и спала.

— Спать отправила, а дверь не отворила? — хмыкнул Радомир, обгоняя Тоню и приближаясь к Авроре.

— Аврора! — гаркнула Тоня, но Аврора и не думала просыпаться.

Радомир присел напротив спящего тела и улыбнулся:

— Домой сама пойдешь или мне тебя на плече нести?

Она не отреагировала. Тогда Радомир наклонился к ее уху и с жадностью втянул мочку вместе с серьгами в рот.

Аврора от неожиданности чуть не подпрыгнула на месте и, как ни странно, тут же «проснулась».

— Какого хрена? — заверещала она, отталкивая его от себя.

— Не зря проверил, — хмыкнул Радомир и поднялся на ноги. — Ну что, пьяница, пошли домой!

— Отвали! — зашипела Аврора, хватаясь руками за стену и отрывая зад от холодного пола.

— Отвалю, когда ты дома окажешься!

— Я никуда с тобой не пойду!

— Пойдешь! — рявкнул Радомир и, схватив Аврору за руку, потащил ее к выходу из подвала.

Аврора не особо сопротивлялась. Радомир это прекрасно понимал. Если бы она действительно не хотела никуда с ним идти, он бы, скорее всего, валялся уже на полу.

— До свидания, Тоня. Спокойной ночи! — прокричал Радомир оставшейся позади Антонине.

Антонина ему ничего не ответила.

***

Как только он выволок Аврору на улицу, она тут же выдернула руку и сама зашагала вперед.

— Ты не туда путь держишь, милая, — спокойно сообщил Радомир, вновь беря ее за руку и уводя в другую сторону.

— Мой дом — там, — Аврора остановилась и указала пальцем на темный переулок.

— Переночуешь в больнице, а утром домой пойдешь.

— Да пошел ты!

Чаша терпения Радомира, наконец, переполнилась, и он, хорошенько одернув Аврору, заставил ее заглянуть себе в глаза.

— У меня к тебе вопросов столько, что целого дня не хватит, чтобы их задать.

— А мне какое до этого дело? — зашипела Аврора.

— За что ненавидишь меня?!

— Ненавижу?

— Ты же меня и всю мою семью ненавидишь, не так ли? Это я Елену у какого-то Кирилла увел. Это из-за меня некий Кирилл едва не спился. Это он обвинил меня в ее смерти. И это я избил его едва ли не до полусмерти… Оказалось, он брат твой названный.

Аврора молчала, глядя на него.

— Что еще ты знаешь? — прищурился Радомир. — Как много тайн хранится здесь, — Радомир указал пальцем на лоб Авроры, — в твоей голове? Интересно, а ты знала, что она к нему и после нашей свадьбы бегала? — вдруг спросил Радомир.

Глаза Авроры неестественно расширились, но она продолжала молчать.

— Я даже не знал, моего ребенка она носила или нет. С этим трудно жить, Аврора. Любовь умирает от этого. Но деваться все равно было некуда, ведь женаты мы уже были. Когда я понял, что мертва она, я ей живот порезал, чтобы попытаться ребенка спасти. Об этом ты Терре не рассказала, хотя вокруг только дети не знают подробностей той ночи… То, что я сделал называется «кесарево сечение». Ребенка я не спас. Потом мне кошмары сниться начали, о том, как я его из живота своей мертвой жены достаю и по рукам моим кровь течет… Это не отпускало меня на протяжении трех лет. Даже лекарства не особо помогали. Теперь вроде бы прошло. Так что не нужно, милая, из меня дурака делать. И жалеть меня тоже не стоит. Если бы не хотел, не шлялся бы за тобой, как проклятый, по всему поселку.

Радомир достал из кармана кинжал и вложил его Авроре в руки.

— И выкупать его бы не стал, если бы мне все равно было. Так что ответь мне сейчас честно, не виляя: ты меня все еще ненавидишь?

Аврора кинжал в руках сжала и глаза опустила:

— Нет во мне ненависти. Ни к тебе, ни к семье твоей.

— А что есть?

Аврора тяжело вздохнула и вновь на него глаза подняла:

— Чего ты хочешь от меня?

— Много чего, — пожал плечами Радомир. — Если расскажу тебе обо всех желаниях, ты ударишь меня по лицу.

Аврора вскинула бровь:

— Я тебя с интересом выслушаю.

— Извини, милая, но проверять на прочность твои нервы посреди улицы я не намерен. Лучше пойдем в больницу. Проспишься. А поутру, если будет желание, мы с тобой об этом потолкуем, — Радомир хитро улыбнулся и протянул руку, предлагая опереться.

Аврора усмехнулась и зашагала вперед одна. Так и шли они по темным улицам поселения порознь: Аврора — чуть впереди, покачиваясь из стороны в сторону, Радомир — позади, готовый в любую минуту подхватить ее.

Три года Радомир одной работой жил. Когда же он присутствие Авроры рядом заметил? Он усердно пытался вспомнить тот миг, но не смог. Он вроде бы всегда Аврору знал. Знал, что она дурочкой была. Но тихой дурочкой, такой, какие по большей части молчат. Когда же у него к ней эта похоть проснулась?

Аврора споткнулась и едва не рухнула.

— Э-э-эй! — воскликнул Радомир, за руку ее подхватывая. — Рано падать. Еще идти порядком.

— Отвали, — простонала Аврора и оттолкнула его от себя.

Радомир не сопротивлялся. Отпустил ее и