Сладкое зло - Венди Хаггинс

— Я не могу, — ответила я, качая головой.

— Почему нет? — набросилась на меня Джинджер.

— Я занята.

Тем, что ничего не делаю.

— Пойдем, — сказал Копано.

Его голос, казалось, эхом пронесся по всей тихой комнате. Он удерживал мой взгляд, но я сразу же посмотрела в сторону. Я опасалась, что его проницательные глаза могли увидеть слишком многое.

— Пожалуйста, — попросила Марна, сцепив на груди пальцы рук.

Я подумала о Джее и о том, как он будет счастлив, если я приду и послушаю его песню. Я посмотрела на умоляющую взглядом Марну и серьезное, полное тайн лицо Копано.

— Хорошо, — прошептала я.

— Мы будем там в семь, — объявила Джинджер и потом захлопнула свой изящный телефон.

О, силы небесные! Я увижу Кайдена! Все мое тело гудело от возбуждения и страха.

Я взяла свой напиток и села на пол, напротив них, скрестив ноги. Надеюсь, никто не заметил, как дрожали мои руки.

Начала Джинджер.

— Для начала, тебе следует знать, что мы знаем, когда нам пытаются вешать лапшу на уши. Так что будь с нами честной. — Я ясно выражаюсь?

Так как укрытие правды не являлось для меня нормой поведения в любом случае, я сдержанно кивнула. Теперь я понимала, что сесть на пол было не самой моей светлой идеей — так как приходилось смотреть на стерву снизу вверх.

А мне абсолютно не нравилось, как она со мной разговаривала.

— Итак, — изогнула брови она, — что у тебя с Кайденом?

Моей первой реакцией было сказать, что это не ее дело. Похоже, Кайден не сказал ей ни слова, и она решила выудить информацию из меня.

С другой стороны, не было никакого смысла грубить, и юлить из стороны в сторону как-то тоже не хотелось.

Я надеялась заслужить их доверие.

— Мы познакомились на одном из его выступлений пару месяцев назад. Тогда еще я не знала, что есть кто-то, похожий на меня. Я даже не знала — кто я. Мой отец был в тюрьме всю мою жизнь, меня воспитывала обычная женщина. Кайден объяснил мне основные понятия, и научил тому, что считал необходимым. Он отвез меня в Калифорнию, чтобы я могла встретиться и поговорить с отцом. Ну вот в общем и все.

— Белиал, так? — спросил Блейк.

— Да.

— Почему Кайден повез тебя? — поинтересовалась Марна, с любопытством наклонив голову, словно сама мысль о том, что Кайден сделал нечто хорошее, вызывала у нее крайние подозрения.

— Я не знаю. Может из любопытства? Он сказал, что в определённый момент хотел понять, кто я… наверное, чтобы убедиться, что я не представляю никакой угрозы. Плюс, Фарзуф велел ему ввести меня в курс дела.

Блейк закатился от смеха:

— Да уж, то что нужно!

Мы проигнорировали его.

— А тогда какого черта вы теперь не общаетесь? — вскинулась Джинджер.

Я сглотнула и постаралась придерживаться фактов, словно это меня совершенно не касалось. Словно и не существовало никогда этой открытой раны.

— Потому что мы — не друзья, или что-то там еще… и никогда таковыми не являлись. Мы оба преследовали свои интересы. Поскольку каждый из нас получил то, что хотел, в дальнейшем общении отпала всякая необходимость.

— «Любите их, а потом оставляйте», больше похоже на это, — философски протянул Блейк.

— Не думаю, что Роу стал бы тратить свое время на новоявленную сестрицу.

— Все совсем не так, — замотала я головой.

Получалось, что я защищаюсь.

— Правда? — на лице у Джинджер появилась не добрая усмешка. — Вы вдвоем провели выходные, и он ни разу не прижал тебя к стене?

В этот момент я вспомнила, как Кайден упоминал о том, что как-то отказал девушке-нефилиму. Обвинительный тон Джинджер и ее вызывающее поведение привели меня в некоторое оцепенение.

Мог ли он отказать ей, Джинджер? Не может быть.

— Мы не…

Я чуть не сказала, что мы ничего не делали, но это была бы откровенная ложь. Так что я просто оставила фразу как есть, пусть истолковывают сами.

— Замечательно.

Джинджер фыркнула.

Марна сменила тему.

— Значит, ты работаешь на Белиала, хотя он и не рядом?

Я неуверенно открыла рот, после чего решила сказать правду:

— Нет.

Они все уставились на меня.

— Мы имеем в виду… раздаешь папочкино угощение? Распространяешь его среди детишек? — подтолкнул меня Блейк.

— Я знаю, ЧТО вы имеете в виду, — возразила я. — К наркотикам я не имею никакого отношения. Потому что становлюсь от них… сумасшедшей или что-то в этом роде.

— Могу себе представить, — улыбнулся Блейк.

— Ой, рот не разевай!

Джинджер толкнула его, и он засмеялся.

— Не переживай Джин, ты для меня единственная.

Джинджер театрально закатила глаза и скрестила руки.

— Так ты не принимаешь наркотики? — спросил Копано, теперь уже он сидел на диване совершенно прямо.

Его акцент был мягким, почти незаметным.

— Нет, — ответила я.

Легкая улыбка изменила его всегда настороженное выражение лица, и теперь уже откинувшись на спинку дивана, Копано смотрел на меня совсем другим взглядом.

Он, определенно, относился к ряду вдумчивых немногословных людей.

— Как тебе это сходит с рук? — удивилась Марна.

— Могу предположить, потому что я никогда не воспитывалась под началом Князя.

— Да, но я не могу поверить, что он не оставил тебя под присмотром того, кто будет учить тебя делать его работу, пока он отсутствует.

Голос Марны подрагивал от благоговейного страха.

Я внезапно стала очень нервничать. Не за себя, а за своего отца. Если эти четверо услышали обо мне, то, конечно, и другие — тоже, а именно, Князья.

Подвергали ли они вопросу его репутацию? Думали ли они тоже, что Белиал пренебрегал своими обязанностями?

— Этот разговор должен остаться строго между нами.

Мой голос дрожал.

Блейк насмешливо хмыкнул:

— Не волнуйся. Мы, как правило, не рассказываем отцам ни йоты.

Странно, но я поверила ему.

— Белиал находился в тюрьме на протяжении всей твоей жизни, и вы встретились только сейчас? — уточнил Копано.

— Да.

— Возможно, он просто не знал о ней, — заметил он, глядя на других.

Мне следовало бы поправить его, но я сидела тихо, только сейчас в полной мере осознавая, НАСКОЛЬКО повстанческим было поведение моего собственного отца.