Пиранья. Первый бросок - Александр Бушков

– ...бездарная затея, друг мой,– гудел бас Дракона.–Предположим, вы нас всех перережете. У вас вид человека, который на это вполнеспособен. Но идеальных преступлений не бывает, знаете ли. А если и бывают,то – в других условиях. Чересчур много будет свидетелей. Если вы и в самомделе собираетесь стать президентом, нужно подумать о политическом будущем...

– А кто вам сказал, что я не думаю? – послышалсянасмешливый голос Леона.

«Молодец наш старый хрен,– мимолетно восхитился Мазур.–Втянул гада в разговор, легонько рассеяв внимание, прекрасно понял, что мынамерены в темпе предпринять нечто активное...»

Он постоял еще с полминуты, вслушиваясь в редкие,язвительные реплики Леона, чтобы точно определить по таковым егоместонахождение. Пожалуй что, ошибки быть не может: бородатый по-прежнему сидитлибо на столе, либо за столом. Ну, морские черти, выносите своего...

С силой толкнув ногой дверь, Мазур головой вперед, «щучкой»нырнул в каюту, еще в полете нажимая спусковой крючок автомата. Над его головойчто-то противно, знакомо взыкнуло – ну, сука, отменная реакция! – номигом позже точная очередь прямо-таки отшвырнула Леона вместе с креслом, смяла,бросила на пол. Не теряя времени, Мазур перекатился – справа от него пулиударили в пол, взметая щепки,– дважды нажал на спуск.

Выпрямился, встал на расставленных ногах, голый, ещевлажный. Один автоматчик валялся неподвижно, с беглого взгляда видно, что с нимвсе в ажуре. Второй попытался подняться на колени, но Мазур короткой очередьювнес необходимые поправки.

– Что вы наделали! – горестно возопил лейтенант Ожье,вскочив с колен.– Нам необходим хоть один пленный, можно было допросить...

– А вы что, не знаете, зачем они нагрянули? – спросилМазур, ковавший пресловутое железо, когда оно горячо.

– Откуда мне знать? – огрызнулся лейтенант, проворнокидаясь к столу, чтобы завладеть кольтом Леона.– Меня били по морде без всякихобъяснений...

Мазур успел обменяться с Драконом быстрым понимающимвзглядом.

Дракон едва заметно мотнул головой, и Мазур кивнул,показывая, что понял. Лейтенант Ожье, вытащивший наконец тяжелый пистолет изруки свеженького покойника, понятия не имел, что в сей краткий миг решилась егосудьба и он сможет дальше наслаждаться жизнью, представления не имея, что жизньему только что подарили. Успей при нем кто-нибудь из нападавших протрепаться оцели визита, участь симпатичного лейтенанта, по лицу Дракона видно, была бырешена недвусмысленно. Героически погиб в неравной схватке созлодеями-сепаратистами, всего и делов. Мадлен не выдала бы – не в ее интересах...

– Господа, нужно действовать! – Обретя свободу иоружие, лейтенант вмиг стал неимоверно воинственным и энергичным.– Их не так ужмного... Как вам удалось?

– Потом,– отмахнулся Мазур.– Долго рассказывать...

Мадлен таращилась на него с восторженным ужасом, однако вистерику, похоже, срываться не собиралась – и слава богу...

– Вперед! – лейтенант рванулся к двери.

– Подождите,– остановил его Мазур.– Там с ними ужезанимаются... Тс-с!

Он жестом приказал лейтенанту встать к косяку так, чтобы изкоридора его не заметили. Сам метнулся за приоткрытую дверь – в коридореявственно слышались быстрые шаги... чересчур звучные для обутого...

И тут снаружи послышалось громкое, насквозь фальшивое пение:

И вновь завертит нас

кадриль моя подводная,

глубинный перепляс...

У Мазура отлегло от сердца. Он вышел из-за двери уже воткрытую, махнул лейтенанту, сжимавшему кольт обеими руками на манерамериканских полисменов из боевиков:

– Опустите пушку. Свои...

Лаврик вошел, держа автомат стволом вниз. Усмехнулся:

– Ну, нормально. Я боялся, что кто-нибудь пальнет сгоряча...Все в порядке. Там, с заложниками, их было трое.

– И что? – выпалил лейтенант.

– Я же говорю – было,– устало ответил Самарин.

Лейтенант Ожье в полнейшем оторопении вертел головой,опустив тяжелый пистоль, переводя взгляд с одного на другого:

– Вы, русские,– загадочный народ... Хотите сказать, чтовы... что всех...

– Ну, не всех,– мотнул головой Лаврик.– Двое или трое,насколько нам удалось выяснить, все еще торчат в машинном. Их нужно оттудааккуратненько извлечь, пока бед не натворили...

– Но их корабль...

– Там тоже все в порядке,– сказал Мазур.– Что выудивляетесь, лейтенант? Жить захочешь – еще не так завертишься... Пошли?

«А главное,– добавил он про себя,– ухитриться шлепнутьоставшихся так, чтобы выглядело естественно, чтобы они не успели с Ожье исловом перемолвиться. Вот это и будет самое трудное, остальное-то –чепуха, зря, что ли, государство тратило на нас деньги?»

Его высокопревосходительство Арман Лажевен, всемогущийгубернатор острова Баэ, восседал прямо напротив Мазура, по другую сторонубогато украшенного стола. Неизвестно, что он являл собою как государственныймуж, но нельзя было не признать за ним редкую импозантность и внушительность.Величественный был господин – с его плавными движениями, негромким голосомоблеченного немалой властью человека, знающего, что каждое тихо произнесенноеслово будут ловить со всем тщанием, с его безукоризненным белоснежным костюмоми гирляндой орденских ленточек.

Посол Советского Союза, признал Мазур в глубине души снекоторой долей обиды за державу, рядом с губернатором смотрелся не в примертусклее. Дело даже не в его облике захолустного директора школы, а в состоянииобщей пришибленности, свойственной человеку, неожиданно ошарашенному из-за углапыльным мешком. Понаблюдав за ним немного, Мазур теперь мог со всейуверенностью сказать, что послу ничегошеньки не известно о высокой миссии«Сириуса» и секретной части корабля: он держался скорее как насмертьперепуганный клерк, судорожно, лихорадочно гадающий, не выйдет ли ему боком всяэта история с налетом сепаратистов на мирный советский корабль, не отыщется лив ней некоего, способного безоговорочно замарать послужной список и карьеруподвоха.

Если совсем откровенно, у Мазура понемногу стала прорезатьсяинтересная, но чуточку шокирующая догадка: а не из штрафников ли этот самыйпосол? В армии, он прекрасно знал, за упущения и прегрешения по службе могут вдва счета закатать в унылую, совершеннейшую Тмутаракань. Быть может, и вдипломатии обстоит точно так же? И в советской тоже? Не бог весть какаязаграница эти Ахатинские острова, если смотреть не с чисто географической, а сомногих других точек зрения...

Но, разумеется, у него хватило благоразумия держать сиикрамольные идеи при себе. Сидел себе за столом, послушно ковыряя подаваемое толожкой, то одной из многочисленных вилок, и рад был, что о нем словно бы изабыли – губернатор вел неспешную, светскую беседу с Драконом касательноперспектив рыболовецкого промысла и доли науки в развитии такового. Остальныепочтительно внимали. Хорошо еще, народу за столом было не так уж и много: они сЛавриком, как нечаянные герои дня, Дракон с губернатором, посол с парочкойкаких-то незнакомых, столь же скованных, четверо элегантных господ изгубернаторской свиты, державшихся в присутствии патрона так, что казалисьзеркальным отражением посольских. Да еще субинтендант Дирк, чопорный и прямой,словно аршин проглотил. Накрыли стол в большой кают-компании, а всякиеразносолы, не значившиеся в корабельном меню, доставили посольские, прибывшиена одном корабле с губернатором. Мазур впервые оказался на стольпредставительном приеме, сравнивать ему было решительно не с чем, и потому ондержал в памяти одно: локти на стол не класть...