Пиранья. Первый бросок - Александр Бушков

– Что тут неясного...– проворчал Мазур.

– Руки держите за спиной, пожалуйста.

Они с Самариным двинулись под конвоем четырех автоматчиков.В одном Мазур быстро опознал подчиненного Ожье – не того, что пыталсяшаманскими зельями умилостивить большого музунгу, второго.

– Ксавье, кто вы такой? – спросил Мазур, необорачиваясь.

– Патриот своей страны, мистер Мазур,– хохотнул Ксавье.– Вастакое объяснение устраивает?

Мазура оно совершенно не устраивало. Патриот? Мало лигнусностей творилось под этой абстрактной маской? Но он благоразумно промолчал.Вскоре их с Лавриком втолкнули в корабельный лазарет, где в уголке уже сиделииспуганная Мадлен и Дракон, на вид растерянный, подавленный, но в душе,конечно, кипевший холодной мстительностью.

«Цивильных» они, конечно, без особого труда ошеломили исогнали в кучу, как баранов. Дальше «каптерки», разумеется, не продвинулись.Ребята, вернувшись, размазали бы эту банду по стенам... но они ни о чем неподозревают, по-стахановски трудятся возле «Агамемнона»... Интересно, успел лидежурный по «каптерке», прежде чем до него добрались, подать сигнал в«секретную часть»? А если успел, что толку? Мичман в «секретной», конечно,затаится, но ничего пока что предпринимать не станет. Положеньице...

Ксавье непринужденно занял место доктора Лымаря за белымстолом. Рядом с ним присел на краешек стола плотный бородач лет сорока,державшийся со спокойной уверенностью командира. Автоматчики оттянулись кдвери, где и выстроились в шеренгу, держа четверых пленников на прицеле.

– Итак, господа...– сказал Ксавье, вытянув из нагрудногокармана тонкую сигару.– Могу вас обрадовать: операция прошла прекрасно.Радиорубка захвачена, радист нейтрализован, ваш первый помощник, капитан, передлицом убедительных, отточенных до бритвенной остроты аргументов уже обрисовалпо внутренней судовой трансляции положение дел и убедительно просил несопротивляться. Так что мы можем беседовать совершенно спокойно. Причем я бывам решительно не советовал питать глупые надежды на помощь извне. Весьокружающий мир ничего о случившемся с вами не знает и не узнает еще долго...

– Поменьше болтовни, Ксав,– буркнул бородатый.

Судя по лицу Ксавье, в данном случае он был простымподчиненным, а вот главным – как раз бородач. «Симпатичный мужик,– оценилМазур,– такой глотку перережет без всяких угрызений совести...»

– Хочу вам представить господина Таберже,– показал Ксавье набородатого.– Начальник штаба Фронта национального освобождения Восточныхостровов.

– В просторечии – «синие акулы»,– пробасил бородач.– Потерминологии правящего режима – «сепаратисты». На деле – борцы заподлинную демократию, за свержение полностью себя скомпрометировавшегопроимпериалистического режима.

Мазур подумал, что начальник штаба, чего доброго, закатитдлиннющую речь по примеру Фиделя Кастро, но бородач, как оказалось, был скореечеловеком действия. Посчитав, что сказал достаточно, он извлек из кобурыувесистый кольт, покачал им в воздухе, многозначительно глядя на пленников,положил рядом с собой на стол и подтолкнул комиссара:

– Давай, начинай дипломатию. У тебя лучше получится...

– Итак, дама и господа...– светски улыбаясь, сказал Ксавье.–По-моему, вы все четверо люди сообразительные... Надеюсь, уже поняли, почемугосподин Таберже пригласил для беседы именно вас? Ну что же вы так старательноизображаете на лицах полнейшее недоумение? Позволю себе напомнить, что вы трое –четвертый сейчас под водой, а? – предприняли недавно прогулку на катере кКирари, зачем-то прихватив с собой акваланги... а вы, капитан, вместе смистером Мазуром навещали мадемуазель Мадлен, после чего она отправилась с вамив плавание. Ну? Ах, вы придали вашим открытым и простецким физиономиямвыражение вовсе уж полного идиотизма... Зря, господа.

– Я с вами церемониться не буду,– мрачно пообещал бородач.

– Леон говорит сущую правду,– сказал Ксавье.– И это вовсе непустые угрозы. Борцы за свободу слишком многое повидали, чтобы испытыватьтрепет перед какими-то иностранцами... Короче говоря, как обстоят дела ссокровищами затонувшего фрегата? Сколько вы уже подняли? Только, я вас умоляю,не стоит округлять глаза и восклицать: «Да о чем вы!» Мы – серьезные люди,господа. И ни за что не предприняли бы сегодняшнего рейда, не располагай точнойинформацией о том насквозь предосудительном с точки зрения местных законовдельце, которое вы пятеро хотели провернуть... Вы где-то раздобыли точныесведения об «Агамемноне». И потихоньку стали выгребать сокровища. Ай-яй-яй,господа... Простительно было бы мадемуазель Мадлен, продукту растленногобуржуазного общества. Но вы-то, советские люди... Вы меня разочаровали,клянусь. Вы разрушили в моих глазах образ советского человека, бескорыстногодруга освобожденных от колониальной зависимости народов... Не могу дажеописать, как я удручен... Под носом у команды, у благородных ученых иполитических руководителей проворачивать свой грязный бизнес...

«Пожалуй что, он вполне искренен,– подумал Мазур.– И в самомделе полагает, что мы пятеро – художественная самодеятельность, кустари.Вот что значит провинциальное мышление чиновничка крохотной республики. Ему и вголову не придет оценить масштаб и размах, догадаться, что весь „Сириус“ –инструмент государства... И прекрасно».

– Что вы хотите? – глядя исподлобья, спросил Дракон.

– Неужели вы до сих пор не поняли? Плохо верится... Капитан,любая революционная борьба требует денег. Поэтому, как это ни прискорбно, вампридется вернуть награбленные у ахатинского народа сокровища его лучшимпредставителям. Если все пройдет гладко, если я останусь... если мы останемсявами довольны, вам, пожалуй, оставят по горсточке. Но не более, господа,советую не строить иллюзий. Вы и за горсточку должны быть благодарны на всюоставшуюся жизнь. Чересчур уж легко перерезать вам глотки и вышвырнуть за борт.Или, если быть гуманистами, информировать ваше правительство и полицию о том,чем вы тут занимались. Вряд ли ваше поведение одобрят на родине...

– Короче,– поерзал бородач.

– Давайте наплюем на дипломатию,– сказал Ксавье уже безулыбки.– Мы не можем позволить себе такую роскошь – устраивать на суднескрупулезный обыск. Я много лет прослужил в полиции, господа. И прекраснопредставляю, сколько великолепных тайников можно без особых хлопот оборудоватьна большом современном судне вроде вашего. В свое время я стажировался наливерпульской таможне, имею опыт... Чтобы обнаружить сокровища самим, нампотребуется пара недель и не менее батальона бойцов... Это нереально. Поэтомуединственная надежда – на вашу откровенность. Никто не будет с вамицеремониться.– Он встал, подошел к стеклянному шкафу, вытащил первый попавшийсяящичек с инструментами и задумчиво подбросил на ладони зубоврачебные щипцыжуткого вида.– Судя по личику мадемуазель Мадлен, на коем имеет место некотораябледность, она хорошо себе представляет положение дел. И не путает Фронт сАрмией Спасения. Я прав, мадемуазель? Вот видите...– Он пощелкал щипцами.– Чеготолько не придумает пытливая мысль белых эскулапов... Итак? Есть массавариантов. Можно начать с вас, Мадлен. Вряд ли вам понравится, если васстарательно пропустят через взвод. Или испортят ваше очаровательное личикокакой-то из этих штук. Можно начать с вас, капитан, вы пожилой человек, а значит,в отличие от ваших молодых сообщников, научились ценить жизнь. И боль навернякапереносите хуже. Впрочем, и эти крепкие молодые люди могут разговориться, когдаим прищемят особенно уязвимые части организма...– Он смотрел холодно и зло.– А?Отрезать для начала по яйцу – все выложите, чтобы не лишиться второго... Яне шучу, господа...