Люди удачи - Надифа Мохамед

убить», а он прямо так мне и говорит: «Да это легко». Я ему: «О чем ты?» А он: «Можно подойти к этой женщине со спины и схватить ее за горло – вот так».

В. Вы демонстрируете, как зажимаете левой рукой себе рот, а правой захватываете шею, правильно?

О. Да.

В. Скажите нам вот что, будьте добры: известны ли вам случаи, когда Маттан покидал дом в одной одежде, а возвращался в дом номер 42 позднее, одетый уже совсем иначе?

О. Да, такое бывало много раз.

(Свидетель покидает трибуну.)

Мистер Гектор Макдоналд Купер под присягой:

В. Вы являетесь главой службы безопасности стадиона Армз-Парк, где проводятся собачьи бега?

О. Да.

В. Вы посещаете собачьи бега в Сомертон-Парке, Ньюпорт?

О. Да.

В. И в Кардиффе. Вы знаете подсудимого Маттана?

О. Знаю.

В. У вас имелись конкретные причины говорить с ним?

О. Да.

В. О чем вы с ним говорили?

О. О попрошайничестве у посетителей.

В. Вы сообщили ему о том случае, когда к вам поступила жалоба?

О. Сообщил.

В. И вы известили его, что, если он будет продолжать в том же духе, вам придется попросить его покинуть ипподром?

О. Это так, да.

В. Вы помните, когда это произошло?

О. Нет, не могу припомнить.

В. А шестое марта 1952 года помните?

О. Помню.

В. Тот случай был до или после?

О. До.

В. Вы видели подсудимого седьмого марта?

О. Да.

В. Это было в Сомертон-Парке?

О. Да.

В. Где именно там вы виделись с ним?

О. У главного входа, между окнами приема ставок и выдачи.

В. На случай, если кто-либо из присяжных незнаком с принципами работы тотализатора: в окнах выдачи выплачивают клиентам выигрыш, правильно?

О. Да, если их ставка оказалась удачной.

В. А какое впечатление сложилось у вас?

О. Ну, в тот раз он сворачивал в рулон пачку купюр и шел от окна выдачи к южной стороне стадиона.

В. Вы не знаете, делал он какие-либо ставки или нет?

О. О, ставки он делал, да.

(Свидетель покидает трибуну.)

Мисс Анджела Мэри Браун под присягой:

В. В марте месяце этого года работали ли вы помощником продавца в лавке мисс Волацки?

О. Да.

В. Как давно к тому времени вы работали в лавке мисс Волацки?

О. Я работала у мисс Волацки шестнадцать месяцев.

В. Вы знаете подсудимого Маттана?

О. Только в лицо.

В. Вы когда-либо видели его в лавке?

О. Да.

СУДЬЯ: Вы можете вспомнить, когда в последний раз он заходил в лавку перед убийством мисс Волацки?

О. В последний раз я видела его за несколько недель до убийства.

(Свидетель покидает трибуну.)

Сержант полиции Дэвид Моррис под присягой:

В. Вы являетесь служащим полиции Кардиффа?

О. Да.

В. Шестого числа прошлого марта вы побывали в доме 42 по Дэвис-стрит вместе с констеблем Лейвери?

О. Да, в 22:25 я находился в доме 42 по Дэвис-стрит.

В. С вашей точки зрения и точки зрения детектива Лейвери, когда вы видели Маттана в тот же вечер, как была убита мисс Волацки, было ли найдено тем вечером что-либо, позволяющее проследить связь этого человека с тем убийством?

О. В тот конкретный вечер ничего не было обнаружено.

В. Не могли бы вы взглянуть на этот бумажник? (Подает вышеупомянутый.) Этот бумажник, найденный в комнате, в дальнейшем был передан на исследование в лабораторию судмедэкспертизы?

О. Насколько мне известно, да.

В. Сержант Моррис, насколько вы можете судить, во время обыска комнаты Маттана в ту ночь не было обнаружено ни крупных денежных сумм, ни испачканной кровью одежды?

О. Комнату освещала маломощная лампочка, но, насколько можно было видеть невооруженным глазом, следы крови на одежде отсутствовали.

В. Уверен, вы не желаете показаться неприязненным. В дальнейшем был проведен полный и тщательный обыск комнаты при дневном свете?

О. Правильно.

В. И в ней не было найдено ничего имеющего доказательную силу?

О. Именно так.

В. Из протокола показаний совершенно ясно, что Маттан, по крайней мере поначалу, вполне охотно отвечал на ваши вопросы. В первой части вашей беседы он сотрудничал с полицией?

О. Да.

В. И только по прошествии половины беседы, когда был упомянут цветной мужчина, он проявил волнение?

О. Да, и очень сильное.

(Свидетель покидает трибуну.)

Старший инспектор Гарри Пауэлл под присягой:

В. Будьте добры, прежде всего сообщите суду следующее: когда двенадцатого марта вы увидели подсудимого Маттана, мысленно вы уже пришли к выводу о корректности предъявления ему обвинений в убийстве?

О. Для этого у меня было недостаточно доказательств.

В. Почему же тогда вы зачитали ему предупреждение?

О. Справедливости ради по отношению к нему. Если в том, что он намеревался сказать мне, было что-то не так, мне хотелось, чтобы он знал, что не обязан отвечать на вопросы, которые я ему задаю.

В. То есть это было сделано не потому, что на этом этапе вы уже приняли решение предъявить ему обвинение?

О. Его я определенно не принимал.

В. Инспектор, вы ведь послали одного из ваших подчиненных, сержанта Морриса, за этим человеком?

О. Да.

В. Сержант Моррис сам доставил его в главное управление полиции?

О. Да.

В. И в дальнейшем, вне зависимости от интервалов и времени, подсудимый непрерывно находился в помещении полицейского управления семь часов и тридцать одну минуту или около того?

О. Да, находился.

В. Говорили ли вы ему в этот промежуток времени, что он может уйти домой, когда пожелает?

О. Думаю, он об этом знал, но нет, конкретно об этом я ему не говорил.

В. На одном этапе составления протокола Маттан дал такой ответ: «Да хоть двадцать лет меня здесь продержите, ничего не изменится; я говорю вам то, что знаю, я ухожу сегодня отсюда; не надоело вам?»

О. Да, так он ответил.

В. Разве не очевидно из одного этого ответа, что Маттан находился под впечатлением, будто его держат под стражей?

О. Я так не думаю. Его удерживали там исключительно в целях дознания. Вопрос об обвинении не стоял.

В. Его там удерживали?

О. Против его воли его не удерживали. Если бы он в какой-то момент заявил, что хочет уйти, у меня не было бы выбора, кроме как отпустить его.

В. Вам, мне и суду это известно, а знал ли об этом Маттан?

О. Он несколько раз заводил разговор со мной о том, будут ли ему предъявлены обвинения, и я отвечал, что у меня нет доказательств, чтобы в