Вересковое сердце - Рииттая

– Даже если вы не захотите давать присягу ордену, я всё равно позволяю вам пользоваться его привилегиями, – сказала Майрис, но потом, видимо, осознала, что переходит на слишком помпезную речь, и добавила: – Быть частью ордена для волшебника обязательно, иначе он будет считаться просто колдуном, к тому же, это откроет для вас многие двери. Вы сможете говорить всем, что вы из Ночных Ткачей, и это вам здорово поможет.

С этими словами она раскрыла ладони, демонстрируя Марблу и Орис два странных предмета, больше всего напоминающие коконы, сплетённые из тонких нитей серебра. Горцы озадаченно уставились на протянутые им штуки.

– Да возьмите же их, в конце-то концов! – не выдержала Майрис.

Решительная Орис первая протянула руку, беря «кокон». На ощупь она поняла, что он, тяжёлый и холодный, правда был сделан из металла. Она не представляла, что можно делать с этим коконом.

– Подождите, – велела Майрис. – Они должны почувствовать вашу связь с орденом. Вы не давали клятв, так что им нужно время, чтобы уловить, какое отношение вы имеете к Ткачам.

Отдав коконы, Майрис со вздохом опустилась на бортик пруда и уставилась на бегущую воду. Казалось, она посчитала, что её обязанности на этом закончились, и дальше Марбл и Орис разберутся сами. На деле они были очень далеки от того, чтобы разобраться. Орис вперила взгляд в кокон, поднеся ладонь к самому лицу. Это не выглядело живым существом, как ни крути. Орис открыла было рот, чтобы задать вопрос наставнице, и в этот же момент невольно легко дохнула на кокон. К её превеликому удивлению, предмет зашевелился, спешно меняя форму. Это очень напоминало демонстрацию ясеневого сердца, когда из кучи веток получился человек, с той только разницей, что кокон, расплетаясь, превращался в небольшого металлического паучка. Орис ойкнула от неожиданности. От громкого звука металлическое создание поджало под себя лапки, съёжившись в комочек.

– Мизгири, – бросила Гирд. – Правда, милашки?

Марбл с не меньшим удивлением рассматривал сидящего на его ладони паука. Тот не двигался. Орис обратила внимание, что паучки у неё и у брата различаются. Паук Марбла был совсем простым, в то время как у Орис он был покрыт узорами, будто тиснение на металле.

– И что нам делать с ними? – спросил Марбл потерянно.

– Можете нацепить куда угодно, – милостиво разрешила Гирд. – Или вовсе носить в кармане. Но лучше, чтобы сразу было заметно.

– Это ваш документ, – добавила наставница. – Не теряйте и никому не отдавайте. Все, кто связан с волшебниками ордена, носят таких.

– Разве документ – не бумажка? – озадаченно спросил Марбл.

– Не всегда.

Глянув на паука, Орис поднесла его к вороту рубашки, и маленькое создание ловко перескочило на ткань и начало плести металлическую паутину.

– Оно живое? – поинтересовалась она.

– Только пока питается твоим светом, – пояснила Гирд. – Стоит его снять, как мигом в кокон сворачивается. Вообще, они не очень подвижные, как сплетут паутину, так и висят в ней.

Словно подтвердив слова Гирд, паучок замер. Теперь он выглядел как брошка. Орис с восхищением посмотрела на необычное украшение и залюбовалась, как славно вписался паучок в серебряную вышивку её рубашки.

Она лишь сейчас обратила внимание, что и Майрис, и Гирд носят такие же брошки на груди, только у Майрис она гораздо крупнее, спинка паука усыпана прозрачными сияющими камушками, а глазки сделаны из тёмно-синих, почти чёрных. Кроме того, его паутина была гораздо больше и изящнее.

– Он будет становиться крупнее, чем дольше вы в ордене, – поведала Гирд, словив заинтересованный взгляд Орис. – А если станете какой-нибудь важной шишкой, будут приобретать новые черты. Но если вы уйдёте из ордена – тут же сдохнут.

Орис стало не по себе. Какое странное существо, столь же живое, сколь искусственное. Она осторожно потрогала спинку паучка пальцем. Тот никак не реагировал.

– По сути они нужны только для того, чтобы не таскать с собой лицензию ордена, – флегматично объясняла Гирд. – Она-то и есть настоящий документ, без которого любой всплеск магии могут воспринять как попытку незаконного колдовства. Доказывай потом, что не колдун.

Орис не успела попросить её рассказать поподробнее, потому что Гирд вдруг произнесла с еле различимой вопросительной интонацией:

– Странно, что вы не знаете всего этого.

– Странно, что ты запросто всё это объяснила. Словно знала, что мы не в курсе, – отозвался Марбл, скрестив руки на груди. – И только теперь задаёшь вопросы.

Уголки губ Гирд дрогнули.

– Подловил. Прости, у тебя громкие мысли. Я невольно их подслушала. Я не знаю ваш язык, но твои эмоции более чем говорящие. Непонимание, скованность… Всё кажется чужим. И тоскуешь по дому, – она сделала шаг, протянув руку и почти коснувшись лица Марбла. В какой-то неуловимый миг в ней всё изменилось, словно перед ними предстал совсем другой человек. Голос её, глубокий и низкий, затягивал, как омут, и доносился до ушей словно через слой ваты. Глаза её сейчас казались фиолетовыми, нечеловеческими, а лицо выглядело невероятно притягательным, несмотря на то что Орис не была уверена, были ли у неё зрачки. Но вглядываться в лицо волшебницы дальше она не стала, пытаясь понять, что происходит с братом. Марбл совсем не пытался отстраниться, зачарованно глядя в эту мистическую фиолетовую дымку. – Я вижу дом и девушку. У неё светлые волосы и глаза голубые, – мягкая рука Гирд коснулась щеки Марбла, словно кошачья лапа. – Ты сходил с ума от её голоса и походки, но легко оставил её позади ради того, что важнее. Да?

Он медленно кивнул, не сводя глаз с волшебницы. Орис напряглась. Она было шагнула вперёд, чтобы прервать этот странный диалог, но Майрис её опередила.

– Гирд! – позвала она строгим голосом, не оборачиваясь на них. Она казалась вовсе не заинтересованной в происходящем, потому её вмешательство было неожиданным. – Не балуйся.

Волшебница тут же одёрнула руку, смущённо взглянув на Майрис. Она выглядела ребёнком, у которого отобрали игрушку за плохое поведение.

– Простите, – пробормотала она. – Давно не удавалось читать с такой лёгкостью. Вокруг одни волшебники, а тут просто открытая книга. Прости, – сказала она, повернувшись к Марблу.

Моргнув, он отступил на шаг назад и издал мученический стон. Он схватился за голову и медленно опустился на скамейку. Орис тут же бросилась к нему, искоса неодобрительно глядя на Гирд.

– Проклятая ведьма! – простонал брат на родном языке. – Я чувствую себя изнасилованным!

– Не говори того, о чём не имеешь не малейшего понятия, – с лёгким раздражением отозвалась Майрис. Марбл тут же осёкся и, кажется, даже пробурчал себе под нос извинения. Неловкость, повисшая в воздухе, была настолько плотной, что, казалось, её можно ощутить кожей.

– Мне кажется, ты не очень расположен меня прощать, – равнодушно предположила Гирд. Лицо её утратило ту невероятную волшебную красоту, и глаза стали обычными – насколько её насыщенные сине-зелёные глаза можно было считать обычными. Она снова была уставшей, сгорбленной и унылой.