Как покорить герцога - Меган Фрэмптон

Она была совершенно голая. В какой-то миг Маргарет испугалась, но страх тут же прошел. Лашем опустился перед ней на колени и положил руки на ее дрожащие икры, потом его горячие ладони поднялись выше, туда, откуда шел нестерпимый жар желания.

— Как ты прекрасна, — прошептал он.

Ей захотелось возразить, потому что она в самом деле никогда не считала себя красавицей, но тут Лашем выкинул такое, отчего Маргарет потеряла дар речи.

Он нагнулся, поцеловал ее в то самое место, а затем принялся работать языком и губами. Она вздрогнула и хотела было отшатнуться, но он крепко держал ее за ноги.

Он ласкал ее, и каждое его прикосновение вызывало в ней волну наслаждении. У нее перед глазами все поплыло, Маргарет не сознавала себя, она ни о чем не думала, она просто купалась в волнах наслаждения.

До ее слуха донесся какой-то стон, и она догадалась, что это стонала она. Ее ноги ослабели, и она непременно упала бы, если бы не Лашем, который крепко ее держал.

Как вдруг в ней мощным вихрем поднялось невыразимое наслаждение, вихрь уносил ее куда-то высоко-высоко, и от избытка ощущений она начинала дрожать всем телом. Маргарет больше ничего не понимала, она только чувствовала, но эти чувства невозможно было передать словами.

Как вдруг ощущения перестали быть таким полными и глубокими, она открыла глаза и увидела, что Лашем смотрит на нее с откровенной мужской гордостью.

— Это… это было чудесно, — прошептала она, и выражение его лица стало еще более самодовольным. Ей нисколько не было стыдно, напротив, все представления о стыде полностью растворились в том удовольствии, которое она испытала.

Лашем встал с колен и прижал ее к своей голой груди. Легкое покалывание его волос, а затем ощущение чего-то твердого и упругого, что упиралось в низ ее живота, почему-то навели Маргарет на мысль, что должно быть продолжение, обязательно должно быть. Она не знала, что он еще придумает, но только что испытанные ощущения подсказывали, что он способен на многое, что он еще не исчерпал все свои возможности.

Маргарет была наделена богатым воображением, и воображение никогда ее не подводило, но сейчас она терялась в догадках, с нетерпением ожидая, что же он станет делать дальше.

Лашем старался сохранять хладнокровие, но это было очень трудно. Да как же могло быть иначе? Он держал в руках совершенно голую женщину, возбужденную, готовую на все; он также был возбужден не меньше, чем она.

Надо признаться, он был очень доволен собой, доволен тем, что сумел показать ей, на что способен. Но Маргарет и не собиралась останавливаться, она начала расстегивать его брюки.

Лашем слегка растерялся, но тут она коснулась рукой его естества, и он застонал от удовольствия. Как? Он все еще стоял, обнимая ее, не приступая к дальнейшему? Почему он медлит?

— Нам надо лечь, — произнес он хриплым от волнения голосом.

— Лечь? Ах да, конечно. — Маргарет отстранилась и прилегла на диван. Облокотившись на локоть, она внимательно смотрела на него, пока ее взгляд не уперся в его живот, и даже несколько ниже. — Мне кажется, тебе пора снять брюки, они явно тебе мешают.

В ее голосе слышалась легкая усмешка.

Лашем стянул с себя брюки, оставшись в нижнем белье; он опять медлил, испытывая странную неловкость. Он почти открыл ей душу, а теперь, почти раздевшись, стоял перед ней полуголым, но это небольшое «почти» представлялось ему чем-то огромным по своей важности.

Маргарет похлопала рукой по дивану рядом с собой, приглашая сесть:

— Ты даже не представляешь, как мне это нравится.

Лашем фыркнул:

— Еще как представляю, особенно после того, что я только что сделал.

— О, сколько петушиной самоуверенности!

Лашем улыбнулся:

— Всегда знал, что у тебя отлично подвешен язык. Но сейчас не до комплиментов. Хотя это было ужасно здорово.

— Вот поэтому я так и сказала, — усмехнулась Маргарет. — Тебе нечего стесняться того, что твой язык подвешен не так хорошо, как тебе хотелось бы. Впрочем, какие у меня могут быть к тебе претензии, ведь только что ты мне показал, как умело владеешь языком. Впрочем, — выражение лица Маргарет стало серьезным, — не стоит тебе так сокрушаться, ты говоришь так, как умеешь, и у тебя это неплохо получается. Вокруг слишком много болтунов, которые только и умеют болтать, попусту молоть язы…

Она не успела договорить, Лашем поцелуем закрыл ей рот. Он обнял ее, привлекая к себе. Похоже, опять что-то начиналось.

Маргарет страстно его поцеловала, и Лашем еще крепче прижал ее к себе:

— Посмотрим, посмотрим, кто из нас более доволен.

Но этого ей было уже мало. Хотелось чего-то большего.

Лашем не стал медлить. Он взял ее руку и положил на свою плоть, показывая, что он хочет получить.

— Мне кажется, что опять ты, — прошептала Маргарет. Он хотел было возразить, но поскольку она уже начала гладить его естество, вместо слов у него из горла вылетел лишь хриплый сладострастный стон.

Лашем показал ей, что надо делать, и Маргарет, моментально все поняв, умело взялась за дело. Ее рука плавно ходила взад-вперед. Возбуждение Лашема росло и росло. Он стонал все сильнее и сильнее.

Скоро должна была наступить кульминация.

Лашем с трудом сдерживался.

Зарывшись лицом в ее волосы и шею, он жадно вдыхал ее запах, а ее упругие груди, упиравшиеся в него, лишь добавляли страсти. Одну руку он положил между ног Маргарет, с наслаждением ее поглаживая и чувствуя, что тем самым доставляет ей невыразимое удовольствие.

Это было настоящее волшебство. Лашему хотелось одного: чтобы оно продолжалось и продолжалось. Увы, счастье мимолетно, и оно скоро закончилось. Ее кожа, грудь, ее нежная мягкая рука, творившая с ним нечто невероятное, привели его в чувственное исступление. Наступила кульминация, и он, протяжно застонав, излился прямо ей в руку. Задрожав, он упал лицом ей на грудь, с жадностью хватая ртом воздух.

— С тобой все в порядке?

В голосе Маргарет слышалась тревога. Конечно, ее волнение было вполне объяснимо. Это был ее первый опыт, и она еще мало что знала.

— Еще бы, — живо отозвался Лашем. — Мне так хорошо, что у меня нет слов, чтобы это выразить.

Маргарет нежно погладила его плоть, затем живот, чем вызвала очередной довольный стон Лашема.

— Вот теперь я вижу, — тихо усмехнулась она.

Лашем поцеловал ее в плечо, глубоко вздохнул и промолвил:

— Я думаю, нам надо пожениться.