Как покорить герцога - Меган Фрэмптон

Маргарет шумно вздохнула. Энни, как всегда, была проницательна и, к сожалению, наверное, права.

— Да, Энни, я согласна с тобой. Вряд ли тут что-нибудь получится. Но я люблю его, а ему, похоже, тоже нравится мое общество. Кроме того, его помощь никак нельзя назвать ненужной.

Нахмурившись, Энни внимательно и серьезно посмотрела на хозяйку:

— Как я вижу, вы намерены продолжать делать то, что и прежде. Ваши чувства проснулись, и вы не собираетесь ничего менять до тех пор, пока вам не придется это сделать. Похоже, мои предупреждения ничего не дали. — Она тяжело вздохнула. — Было бы лучше, если бы вы все-таки прислушались к моим словам. По крайней мере, не забывайте об осторожности.

Примерно об этом же Энни предупреждала ее пару недель тому назад, и тогда и сейчас ее предупреждения не были лишены смысла. Но разве может влюбленная женщина, более того, увлеченная любовью, думать об осторожности?!

— Ваша светлость, вас спрашивает леди.

По внешнему виду дворецкого никак нельзя было сказать, удивлен ли он столь поздним визитом дамы или не удивлен; выражение его лица, как обычно, было непроницаемым и невозмутимым.

Маргарет не было никакого дела до того, что думал дворецкий. Но ее волновало мнение лондонского света, на это были веские причины. Ведь если разразится скандал, двери великосветских домов, где шла крупная игра, будут для нее закрыты.

Лашем поджидал ее в дверях библиотеки. Дрожь, вызванная волнующими воспоминаниями, невольно пробежала по спине Маргарет, когда она бесшумно проскользнула в такое знакомое ей помещение.

— Принесите чай, — промолвил Лашем, делая вид, что не замечает скрытого неодобрения на лице дворецкого, и одновременно закрывая за собой двери. Как только они остались наедине, он сразу притянул Маргарет к себе.

Она прильнула к нему. Ей было так хорошо и покойно вместе с ним! Покой, который она так стремилась обрести все последние полгода, она неожиданно обрела в его объятиях. Пусть это удивительно, но было именно так.

— Ты замерзла, вся дрожишь, — нежно произнес Лашем, усаживая ее на диван. На их диван.

Маргарет села, стараясь не глядеть на него. О, вовсе не потому, что ей этого не хотелось! Напротив, дело было вот в чем: она боялась, что ей, вопреки ее стараниям, не удастся изобразить на лице выражение «я нисколько в тебя не влюблена», не удастся скрыть свою любовь к нему. А если он догадается о ее чувствах, вечер будет безнадежно испорчен.

— Нет-нет, мне очень хорошо. — Она отвела от лица выбившуюся из прически прядь волос. — Это всего лишь нервная дрожь от воспоминания о том напряженном разговоре с теми джентльменами в пабе и от мысли, как много мне надо еще там сделать.

Откровенная ложь, но разве она могла признаться ему в том, почему она вся дрожит?

— Не только тебе, — вдруг заметил Лашем.

— Почему не только мне? — удивилась Маргарет.

Он взял ее пальцы в свои руки и ласково, но крепко их сжал, видимо, стараясь подчеркнуть важность того, что собирался ей сказать.

— Теперь, кроме тебя, будет кому заняться этим делом. Я вместе с моим секретарем набросал черновик закона, который поможет облегчить положение бедных женщин и их детей. Теперь матерям будет легче найти работу, а также закон облегчит их труд, им не придется надолго оставлять детей. — Лашем задумчиво покачал головой. — Конечно, этот закон будет нелегко провести в жизнь, но я думаю, что с этим удастся справиться. Это необходимо сделать во что бы то ни стало. Это ты натолкнула меня на эту мысль.

— Спасибо за все, что ты делаешь, — промолвила Маргарет.

Какое-то время они сидели в тишине, он по-прежнему не выпускал ее пальцы из своих рук. Стук в двери заставил их вздрогнуть и отодвинуться друг от друга. Маргарет было жаль того теплого чувства близости и спокойствия, которое овладело ею и тут же растаяло без следа.

— Войдите, — произнес Лашем.

Двери отворились, и в проеме появился дворецкий. В руках он держал поднос с чаем и кое-каким десертом. Аккуратно все расставив, дворецкий, не глядя на Маргарет, спросил:

— Больше вашей светлости ничего не нужно?

Поклонившись, он вышел, плотно закрыв за собой двери.

— Опять чай?! — насмешливо воскликнула Маргарита. — Раньше я думала, все неженатые герцоги предпочитают не спеша пить напитки, а леди не следует знать, чем кроме этого они заняты. Ваша светлость, вы рассеиваете мое заблуждение, пополняя мои знания. Благодарю вас.

Лашем, склонившийся над чайником и чашками, вдруг замер и улыбнулся. По его улыбке, нежной и понимающей, Маргарет сразу догадалась, что чай — лишь только начало, что скоро последует именно то, ради чего она приехала сюда.

Ей не терпелось узнать, что будет дальше.

Лашем развязал галстук и отбросил его в сторону. Похоже, он приступил к действиям, хотя по его внешнему виду никак нельзя было сказать, что он вот-вот на нее набросится.

Опять присев на диван и откинувшись на его спинку, Лашем тихо сказал:

— Иди ко мне, Маргарет.

Его взгляд был устремлен на ее рот, и тут по ее спине забегали мурашки, она поняла, что он хочет ее поцеловать. Более того, Маргарет самой хотелось поцеловать того, в кого она была влюблена.

Ей не терпелось опять испытать те эмоции, которые пробуждал в ней поцелуй. Раньше она, обладая живым воображением, просто представляла себе ощущения, вызванные поцелуем. Взволнованное биение сердца, учащенный пульс, всплеск чувств, переполнявших душу, — вот куда уносило ее разыгравшееся воображение, но на деле все было глубже, ярче, чувственнее. Когда она находилась в объятиях любимого человека, ее затапливал настоящий поток блаженства.

Но теперь Маргарет вдруг решила, что как писательница может перенести пробужденные в ней чувства на бумагу. Во всяком случае, так ей хотелось думать, — от этого ее опусы должны были только выиграть. Это своего рода приятный побочный эффект. Ее романы должны были стать содержательнее и увлекательнее благодаря более точным описаниям чувств, а в результате можно рассчитывать на увеличение продаж.