Зачарованная Эви - Гейл Карсон Ливайн

Мама приедет и будет жить со мной. Как замечательно.

– Сэр Титус, как там Чижик? – спросила я. – Совсем разболелся?

– Нет, ничего серьезного. У него расстроены нервы. От этого ему может стать хуже.

Я помчалась во дворец.

– За ней! – крикнул принц Джеррольд. – Не смейте ей мешать, именем… меня!

Вверх по мраморным ступеням. Теперь ко мне рекой хлынут больные. Если Чижик останется во Фрелле, я смогу лечить его, покуда смерть не разлучит нас.

Но в аптеке его не оказалось. Там вообще никого не было, кроме какой-то девушки, которая сидела в кресле-качалке и рыдала, закрыв лицо руками.

Мне было некогда разбираться с ее бедами, хотя я ощутила и озеро печали, и бездну ужаса.

– Вы не видели Чи… господина Чизвика, того самого молодого человека, который…

Она подняла голову – и оказалось, что это изящная госпожа Клорис, красная как рак и вся в слезах.

– Его… – У нее перехватило горло. Она сглотнула, булькнула, попробовала опять, сдалась и зарыдала пуще прежнего.

Я добавила меду в голос:

– Всегда легче, когда выговоришься, а тебя выслушают, пожалеют…

Горя и ужаса стало чуть-чуть меньше. Я замурлыкала дальше, суля ей утешение и сочувствие.

В конце концов она смогла заговорить:

– Мой Чикки был такой нежный…

У нее даже есть для него особое прозвище? Ее Чикки?!

– Такой застенчивый… я думала, у него никогда не хватит духу предложить мне руку и сердце… – Она вздернула подбородок. – А я умею быть храброй, поэтому сделала это сама.

Снова хлынули слезы.

А он ей отказал. Неплохо! Только где же он?

– Да, это был храбрый поступок…

В коридоре послышались шаги.

Сейчас кто-то испортит мне весь зЭЭн.

– Подождите!

Я выскочила за дверь и замахала руками на толпу, в которой были и леди Элеонора, и принц Джеррольд, и Мэнди, и король, и все участники состязаний, и стражники в придачу.

– Стойте! Ни шагу дальше!

И я метнулась обратно в кухню – вслед мне донеслось, как сквайр Джеррольд повторяет мои распоряжения. Там я проговорила сиропным голосом:

– Ну что вы! Ваш Чикки просто был еще не готов.

И никогда не будет.

Она закивала.

– Я тоже так подумала. – И снова с трудом сглотнула. – Но теперь уже поздно! – Она разрыдалась с новой силой, и я ощутила прилив ужаса. – Фея…

Люсинда! От страха за Чижика у меня чуть не отшибло все способности к зЭЭну.

– Вы можете мне все-все рассказать.

Госпожа Клорис попыталась: открыла рот, потом закрыла, потом попыталась опять. На лбу у нее забилась жилка.

Если Люсинда превратила его в огра, его наверняка уже заметили и найти его не составил бы труда… тогда что же она с ним сотворила?

Я выскочила в коридор. Мэнди наверняка знает.

Должно быть, Мэнди шепнула что-то леди Элеоноре и та попыталась рассказать мне.

– Он стал… – Губы у нее шевелились. На лице застыла трагическая гримаса. Нет, не получается. – Я вам покажу.

Она протолкалась сквозь толпу и побежала обратно к парадной лестнице. Я ринулась следом. Когда мы очутились во дворе, где проходили состязания, леди Элеонора показала на единственное дерево, которое там росло, – на высокую сосну.

Люсинда превратила Чижика в дерево? Что ж, я и дереву сделаю предложение! Только как оно ответит «да»? К тому же сосна и раньше тут росла.

Леди Элеонора развела руки на расстояние дюймов в девять.

Ох! Чижик теперь белка.

До чего же ему, наверное, страшно.

Как мне его найти?

Я развернулась.

– Сквайр Джеррольд, прошу вас! Нужно переловить всех белок. Только осторожно, целыми и невредимыми! Чтобы ни волоска не упало!.. – (Бедный Чижик!) – Всех до единой, ни одну не упустить!

Вот зачем эта треклятая девица полезла делать предложение?

Сквайр Джеррольд отдал приказ. И стражники, и рыцари, и горожане – куда столько народу?! – помчались к сараю, примыкавшему к внешней стене двора. Я метнулась к дощатому столу и схватила миску орехов. И стала носиться по двору как угорелая, сыпала везде орехи и вопила:

– Смотрите, белочки! Орехи! Вкуснее орехов ничего на свете нет!

Вернувшись туда, откуда начала, я увидела, как в замок убегает служанка, и поняла, что это Дуб отправил ее за новой порцией орехов. Я окликнула ее:

– Надо засыпать орехами всю землю! Чтобы орехи были везде!

По двору кружили люди с длинными сетями, с какими охотятся на птиц.

– Ко мне, Чижик! – закричала я.

Если Люсинда обошлась с ним так же, как со мной, сердцем и разумом он стал получеловеком-полубелкой, а белки боятся меня как огня. К тому же его человеческая сторона наверняка опасается, как бы я случайно его не съела.

– Не волнуйся, Чижик! Я больше в жизни не съем ни одной белки. Король Имберт запретит есть белок. Тебя никто никогда не съест!

А вдруг он далеко и не слышит меня? Где он может быть?

Скорее всего, он вернулся туда, где ощущал себя в безопасности, туда, где лечат. Я бросилась обратно во дворец.

Пока я бежала по ступеням, в голове мелькнула мысль: сколько минут прошло с тех пор, как часы пробили три? Я промчалась по коридору и по пути оглядела стены, пол, потолок. Ни следа Чижика.

Мимо мелькнула служанка с огромным мешком.

Ни следа Чижика ни в моей аптеке в кухне, хотя я заглянула даже в горшки и самые большие банки с травами и смела все со всех столов и полок на случай, если он за чем-то прячется.

Я снова выбежала во двор, ломая себе голову, не подстроил ли Чижик все это, кроме превращения в белку. Может, это он заморочил голову госпоже Клорис, чтобы она сделала ему предложение, а он ей отказал бы, а Люсинда разозлилась бы и за это…

…Превратила бы его в огра…

…Чтобы он мог быть со мной?

Чижик! Вот балда! Знал бы ты, как я тебя люблю!

Скоро ли часы пробьют четыре?

На поле для состязаний уже успели соорудить загончик, окруженный стражниками, и в нем скакало с полдюжины белок. Служанка высыпала туда орехи из мешка. Если какая-нибудь белка пыталась выбраться из загончика, стражники – очень осторожно – подталкивали ее обратно. Из амбара текла толпа, и все несли белок в сетях.

– Будьте добры, берите белок по одной и подносите ко мне, чтобы я могла с ними поговорить, – попросила я стражника у загончика.