Благословение - Даниэла Стил

— Да, это так. Ты просто разрушаешь себя работой,болью, печалью. Но я смогу помочь тебе выбраться из всего этого, если ты мнепозволишь. — Он начал посещать психоаналитика несколько недель назад исейчас чувствовал себя намного лучше.

— И что потом? — спросила она. Ей все казалосьсовершенно бесполезным.

— Потом мы будем принадлежать друг другу, и, поверь,дорогая, это тоже немало. Мы любим друг друга и можем дать друг другу оченьмногое, и у нас есть наш мир и наши друзья. Согласись, дети — это еще не всяжизнь. И даже если бы у нас были дети, они же все равно когда-нибудь выросли быи покинули нас, а может, они бы нас возненавидели или погибли от несчастногослучая. В жизни ничего нельзя предсказать.

Он все говорил правильно, но дети встречались ейповсюду-забавные маленькие человечки, при виде которых у Дианы болезненносжималось сердце. Они цеплялись за руки своих матерей или плакали на руках уродителей, и те успокаивали их как могли. Диане не суждено было испытать этоготеперь уже никогда. Куда бы она ни посмотрела, везде ей бросались в глазабеременные женщины с выступающими вперед животами, в глазах у них светиласьнадежда и ожидание, которых ей уже не узнать никогда, никогда ей этого непонять, не почувствовать ни душой, ни телом. Конечно, нелегко пережить все это,забыть о собственной неполноценности .

— Но тебе, тебе тоже плохо от того, что у нас нетдетей. Вся вина лежит на мне. Почему ты должен мириться с этим?

— Потому что я люблю тебя, — терпеливо сказалЭнди. — И совсем необязательно, что у нас не будет детей. Конечно, если мыне захотим, их не будет. Но если решим, что без детей нам не обойтись, то у насесть возможности, и не одна.

— Я не уверена, что готова к этому, — упрямопокачала головой Диана.

— Я пока тоже не готов. Но нам и не надо приниматьрешение прямо сейчас. Все, что нам сейчас нужно, — думать о себе, о нас. Ирешиться на что-то, пока еще не слишком поздно и пока мы еще не упустили свойшанс. Малыш… я не хочу потерять тебя…

— Я тоже не хочу потерять тебя, — сказала Диана, иее глаза наполнились слезами. Она отвернулась и увидела, что неподалеку напляже играли дети. Это было невыносимо.

— Я хочу, чтобы ты вернулась… в мои мечты… в мою жизнь…в каждый мой день… в мое сердце… в мои объятия… в мою постель… в мое будущее.Господи! Я же едва не потерял тебя! — воскликнул Энди и притянул ее ксебе, почувствовав тепло ее тела. Неожиданно желание захлестнуло его. —Малышка… ты нужна мне…

— Ты мне тоже нужен, — всхлипнула Диана. Она таксильно нуждалась в нем. Она не смогла бы справиться без него со всем этимкошмаром, не смогла бы пережить это крушение надежд. Но, замкнувшись в своемгоре, она могла лишиться его.

Давай попробуем… пожалуйста, давай попробуем. — Онпосмотрел на нее, и Диана улыбнулась ему сквозь слезы. — Нам будетнелегко, и, может быть, иногда я что-то не смогу понять или сделать… но я будуочень стараться. А если что-то будет не так, ты ведь мне скажешь, хорошо?

Они медленно, рука об руку, вернулись в свой номер. Впервыеза долгие месяцы они с упоением занимались любовью, и им было хорошо, гораздолучше, чем когда-либо раньше.

* * *

Для Чарли и Барби это Рождество выдалось странным. Позже,вспоминая его, Чарли пытался подобрать подходящее слово, чтобы охарактеризоватьего. Необычное. Неординарное. Может быть, даже удивительное. Он, как всегда,приготовил рождественский обед, а жена с утра ушла к Джуди, чтобы, как онаобъяснила, отдать ей свой подарок. И на этот раз Чарли был просто рад, чтоостался один. Его мучило ужасное похмелье после вчерашних возлияний. Ноалкоголь не притупил боли. Чарли пытался свыкнуться с тем, что сказал емудоктор Патенгилл, и… не мог. Его жена никогда не забеременеет от него. Никогда.Ему вспомнились слова доктора о приемных детях, но это ничуть его неуспокаивало. Ему было все равно, сколько детей усыновили Патенгиллы. Он хотел,чтобы у него был свой ребенок, свой собственный. От Барби. Он хотел, чтобы этобыло, но знал, что этого не будет. Вернее, это знал его разум, а сердце в этоверить отказывалось.

Барби вернулась к четырем радостная и возбужденная. По ееблестевшим глазам было видно, что она уже выпила, и, пока Чарли смазывалиндейку, она заигрывала с ним, но ему было не до того. Он купил ей в подароккоротенький лисий жакет, который ей страшно понравился. Барби отправилась вспальню, сняла с себя все, кроме черных кружевных трусиков, а потом вернуласьна кухню в меховом жакете, в трусиках и на высоченных каблуках, и Чарли невыдержал и рассмеялся. Она выглядела так нелепо и так соблазнительно, но всеэто было так бессмысленно.

— Ты ветреная уличная девчонка, знаешь об этом? —Он, улыбаясь, повалил ее на кушетку и поцеловал. — Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, — сказала она немногонапряженно.

За обедом они пили ее любимое шампанское. Индюшка былавеликолепной, и к концу обеда Чарли почувствовал себя немного лучше. Он понял,что должен как-то смириться со своим горем. Жена подошла и села к нему наколени. В розовом пеньюаре, который он подарил ей на день рождения, у нее былочень соблазнительный вид.

— Счастливого Рождества, Бэб. — Он нежно поцеловалее в шею, чувствуя, как ее тело сразу же отреагировало на ласку, но она вдруготпрянула и нежно на него посмотрела. Чарли уловил в ее взгляде что-тостранное, но никак не мог понять что, а она уже снова целовала его.

— Мне надо тебе кое-что сказать, — прошептала она.

— Мне тоже… — хрипло сказал он, — давай пойдем вспальню, и я скажу тебе…

— Я первая, — перебила она, снова отпрянув. —Я думаю, что ты будешь очень рад услышать мою новость. — У нее былзагадочный вид, и он, удивленный, сел обратно на стул и приготовился слушать.

— Это должно быть что-то очень приятное. Если же нет, ясорву с тебя одежду прямо здесь, и черт с ней, со спальней. — Чарливозбуждался, даже просто находясь рядом с ней.

Последовала долгая пауза, она улыбалась, все еще колеблясь,и потом наконец произнесла:

— Я беременна.

Он уставился на жену в немом изумлении, не в силах ничегопроизнести, а потом вдруг страшно побледнел.

— Ты это серьезно?

— Конечно, серьезно. Неужели я буду шутить с тобойтакими вещами? — Барби искренне удивилась реакции мужа.

— Ты уверена? — Может быть, он все-таки не прав?Может, врачи перепутали и проверили сперму кого-то другого, ау него, Чарли, всев порядке? — С чего ты взяла?

Ради бога! — воскликнула Барби раздраженно, соскакиваяс его колен и прикуривая сигарету от свечи на столе. — Послушай, я думала,ты будешь рад» Ты же, кажется, хотел детишек? Что это за допрос? Испанскаяинквизиция, гестапо? — Она пылала негодованием. — Да, я уверена втом, что жду ребенка. Два дня назад я была у врача.