Из тьмы - Елизавета Викторовна Харраби

ломать молнии на куртках. Кормили из сиреневой посуды. Стелили ей в кровать лиловое или небесно-голубое бельё (оттенки синего тоже подходили). Она кружилась в своё удовольствие раз в полчаса то вокруг обеденного стола, то в ванной, то на улице в малолюдных дворах. Перед сном она притворялась котёнком, делала вид, что вылизывает лапки, громко мяукала, пока не захочет спать, ныряла под одеяло, сворачивалась в клубок и так засыпала. Идеальный ребёнок.

В своё время Артемий начитался о детях из интернатов. Во многих из них он узнавал десятилетнего себя, некоторые истории внушали ему страх, заставляли усомниться, по силам ли вдовцу-алкоголику с нестабильной психикой взять на воспитание себе подобного. Адаптация в семье — дело десятое, куда страшнее гены. Был случай, когда приёмный ребёнок перерезал родителю горло во сне, а после выяснилось, что его биологический отец был серийным убийцей. Но Тёма боялся не за себя. Настоящий ужас внушал факт бессилия как такового: он берёт ребёнка, чтобы спасти, а не чтобы погубить. А спасение человеческой души — миссия не из простых. С другой стороны, как выразился однажды Даниил Кильман, человеку необходимо жить высокой идеей и стремиться к лучшей жизни, даже если утрачена вера в людей, любовь и безусловное счастье. Рената не могла поклясться в абсолютном послушании точно так же, как и Тёма не способен был обещать ей бросить пить и выращивать коноплю. Но они дали молчаливый обет, что будут оберегать друг друга, насколько способны.

Том второй

Любого человека в этом мире можно простить. Вопрос только в одном: «Кого нам считать человеком?»

А. В. Кравченко, роман «Маргарита»

Часть 1

I

На улице танцевало настоящее волшебство: солнце отбрасывало последние лучи на верхушки зданий, воздух был тёплым и свежим, с террас кафе и ресторанов доносились смех и звон бокалов.

Это был вечер пятницы. В такие вечера люди опускают стёкла в автомобилях и прибавляют скорость, чтобы утонуть в объятиях майского ветра. Почти в каждом сквере собирались небольшие компании — как правило, молодёжь, — и пели под гитару. Влюблённые ждали заката, чтобы поскорее выйти на улицу и начать целоваться. Чудесное царило время. Как жаль, что это время было часом пик!

Музыку весны заглушал шум машин и безобразный рёв клаксонов, транспорт стоял на месте, а автомобилисты, вместо того чтобы наслаждаться дивным вечером, бранились и устало закатывали глаза. Среди них была и Ольга. Она возвращалась домой после салона красоты, потягивала вермут и жалела, что дала своему водителю выходной. Сидеть одной в душном салоне, обмахиваться журналом и параллельно следить за дорогой не входило в её пятничные планы, тем более что делать столько дел одновременно ей не доводилось уже очень давно.

— Ты сейчас где? — спросил Дамир.

— Застряла на Садовой, — ответила Оля своему телефону, — мы не движемся уже минут двадцать! У меня всё тело затекло, мне душно, и я вообще не знаю, когда приеду.

Муж принялся её утешать, что рассердило женщину ещё больше. Она манерно похныкала в трубку, дважды ударила по клаксону и яростно замахала журналом в надежде, что это хоть немного её успокоит. Но тут она случайно задела щёку острым краем обложки и вскрикнула от неожиданности.

— Ай! — Дамир услышал гневное восклицание супруги, за которым последовали непонятные шорохи и даже какой-то грохот. Это Оля плакала и с досадой стучала ладонью по рулю.

— Ольга! Дорогая, что произошло?

— Я не могу так больше! — выпалила женщина. — Мне надоело здесь торчать.

С этими словами она резко вывернула руль и, нарушив сразу несколько правил дорожного движения, свернула в ближайшую примыкающую улочку. Это была одна из тех улиц, которые мало куда могут привести, рано или поздно пришлось бы упереться во двор, но Ольге на тот момент было важно просто куда-то ехать. Когда она попыталась объяснить это Дамиру, он счёл её решение крайне непоследовательным, что заставило Олю устало фыркнуть и повесить трубку.

Напрочь забыв, что ещё минуту назад она обливалась слезами жалости к себе, Ольга надавила на газ и вжалась в спинку кресла, наконец открывшись весне и закату.

«Так-то лучше», — подумала женщина и не глядя свернула в следующий переулок. Вполне возможно, этой аварии могло бы и не произойти. Например, если бы Ольга Суббота была чуть осторожнее на поворотах. Если бы она хоть иногда смотрела по сторонам. Если бы в тот миг Олиным сознанием не владела праздная тоска, заставившая её отвлечься. Но все три условия были выполнены, и в бампер Олиной машины врезался красный «Кадиллак». Оба автомобиля помялись до безобразия, и вечер пятницы сделался поистине незабываемым.

«Просто замечательно», — подумала Оля, немного придя в себя, и дрожащей рукой потянулась за телефоном, чтобы звонить мужу. Дамир не взял трубку.

— Ещё замечательнее, — уже вслух сказала женщина и нервно хихикнула. — Неужто придётся разбираться самой?

Оля стала разглядывать чужую машину, чтобы знать, к разговору с каким собеседником ей готовиться. Таких машин она ни разу ещё не видела. Это был ретро-автомобиль благородного бордового цвета, такая редкая и изящная модель, что Оле на мгновение стало ужасно неловко перед её владельцем. Но из иномарки до сих пор никто не вышел. Красный «Кадиллак» и его водитель были неподвижны.

Ольга выскочила из машины и направилась к автомобилю в надежде застать водителя живым. Когда она подошла вплотную к двери машины, она увидела сидящего за рулём мужчину в шляпе, надвинутой на глаза, и чёрном пальто. Он сидел, сложив руки на коленях, и не шевелился. В салоне машины играла музыка.

— Эй! Эй! — взволнованно крикнула Ольга, постучав по стеклу. — Молодой человек, вы в порядке?

В эту же секунду дверь автомобиля распахнулась, мужчина в шляпе кинулся навстречу Оле, грубо схватил её и стал стремительно, каким-то совсем неестественным образом двигаться по кругу большими шагами. Ольга не успела ничего сообразить, она даже забыла испуганно вскрикнуть, когда загадочный незнакомец с силой прижал её к себе. На секунду Оле это даже понравилось, потому что, окажись этот мужчина хоть кровожадным маньяком, намеревающимся похитить и убить её, в жизни её впервые за долгие годы происходило что-то необычное. И она, стараясь не смотреть маньяку в глаза, стала покорно двигаться по странной траектории вместе с ним. И тут она поняла: те движения, что они совершали, были ритмичными, осмысленными и, главное, давно ей знакомыми. Это был танец.

Теперь он держал её за талию. Ольга решила повременить с сопротивлением. Она вспомнила, как в