Из тьмы - Елизавета Викторовна Харраби

Ирина прошла в гостиную и села за стол вместе с Кравченко. Тёма с нетерпением вскрыл конверт и достал письмо. Бренчащий металлический сувенир он спрятал в кармане брюк. Адресат пробежался глазами по тексту, затем вернулся взглядом к началу, прочёл снова, уже более вдумчиво, и вдруг застыл в изумлении.

— Что? Что такое? — испугалась Джоанна и взяла деверя за руку.

— Оля, — Артемий расплылся в улыбке. — Это письмо от Оли Субботы! Верите, нет?

— Субботы?! — засияла Джо.

— Неужели? — воскликнула Ира.

— Кто это? — спросила Рената.

— Это… Ох, это… Сколько лет прошло… — Тёма вскочил из-за стола и побежал на второй этаж за Яном и Алисой. Через минуту вся семья сидела за столом и слушала Артемия. Он встал на диван рядом с окном, поставил одну ногу на подоконник, приняв театральную позу, и стал декламировать:

— Тёма, пожалуйста, прочти это письмо громко, как ты умеешь, всем членам своей семьи. Итак, дорогие мои! Прошу прощения, что не писала вам столько лет. Я надеюсь, вы не обижаетесь. Лишь недавно я вспомнила о вашем существовании и теперь жалею, что всё это время жила без вас… — Тёма запнулся. — Так, тут много всякой ерунды, дела, бла-бла, обстоятельства… Так, сейчас. Вот, дальше нормально! Извините меня. Я очень соскучилась. Давайте встретимся тремя семьями в ресторане и возобновим общение, если вы не против. Мы с Дамиром и детьми будем ждать вас с шести вечера, но вы можете подъехать в любое время, когда освободитесь. Приходите все-все, в полном составе, мы друг с другом познакомимся и проведём чудный вечер. Ольга Суббота.

Дочитав, Артемий победно взглянул на Иру и спрыгнул с дивана.

— Что бы мы без тебя делали, Ирка! Спасибо, что проверяешь наш ящик.

— Как здорово! Я тоже по ним соскучилась, — от радости Джоанна захлопала в ладоши, словно ребёнок.

— Интересно, а что означает «встретиться тремя семьями»? — Алиса повернулась к Ирине. — Третья семья — это ваша?

— Мы не так тесно с ними общались, — улыбнулась Ира, — значит, приглашены, скорее, вы и Чипировы. Они с Ольгой в молодости были лучшими друзьями.

— Но вы тоже общались, — расстроилась Рената. — Почему не пригласить?

— А может, нас можно считать за одну семью? — оживилась Алиса и вновь обратилась к тёте. — Сказано приходить всем без исключения.

— Меня больше другое волнует, — Ян взглянул на брата, — ты прочёл письмо целиком?

— Ну да, только одно длинное предложение пропустил. Слишком много там оправданий.

— Прочти ещё раз, — допытывался Ян. — Ведь ни про дату, ни про место встречи ничего не написано. Переверни листок, может, там есть?

Сзади оказалось пусто. Ребята продолжили ужинать, а Тёма так и сидел с озадаченным видом, перечитывал письмо, изучал конверт и вслух размышлял, как так могло произойти.

— Либо Оля очень рассеянная и забыла написать дату, — заключил он, — либо нас пригласили на вечеринку, которая состоится сегодня в шесть. И, кажется, мы опоздали почти на три часа.

— Так поехали скорее! — вскричала Рената. — Вдруг они ещё ждут? Бегом-бегом, давай, приключение!

— А ехать-то ты куда собралась? — остановил её Тёма. — Мы даже названия ресторана не знаем.

Ирина задумалась.

— Единственное место, о котором знают все наши друзья, — это ресторан Дани. Скорее всего, Оля имела в виду его. Но Даня сейчас поехал туда по делам и скоро должен вернуться, и если бы он встретил там Субботу, то он бы…

Тут у Иры зазвонил телефон. Она почти стыдливо посмотрела в глаза Тёме, встала из-за стола, отошла к окну и взяла трубку.

— Алло?

— Привет, ты ещё у Кравченко? Включи громкую связь, — попросил Даниил.

Ирина подошла к столу и выставила руку с телефоном. Из динамика полились радостные возгласы мужчины:

— Привет! Вы не представляете, кто сегодня приходил в наш ресторан…

— Суббота! — ухмыльнулась Рената.

— Да, а вы как узнали? Заходила ещё утром, беседовала с администратором и передала мне через него привет. Представляете, она, оказывается, вернулась в Петербург, а я и не знал. Администратор сказал, она забронировала весь ресторан на следующую пятницу с шести вечера и до самого закрытия. Видимо, будет какое-то масштабное мероприятие. Самое интересное, что она пригласила и нас с тобой, Ира.

Пока Даниил общался с супругой и дивился приятному сюрпризу, Тёма набрал номер Саши Чипирова. Ничего не объясняя и не здороваясь, Кравченко заорал в трубку что есть мочи:

— Алло, это православное спиритическое агентство? Вот вам новости из мира магии: в Петербург приехала сама Оленька Суббота и хочет нас увидеть! Саша, ты не смеешь пропускать встречу и идёшь вместе с нами. Услышал меня?

— Если бы не твой острый язык, я бы позволил себе от всего сердца порадоваться, — ответил Саша. — Дай ей трубку.

— А её здесь нет! Она письмо прислала. На следующей неделе идёте с нами в ресторан.

— Какой это будет день недели? Не воскресенье?

— Пятница, пятница, — нетерпеливо отозвался Тёма, упёршись ладонью в стол, — самая что ни на есть пятница! Подвезти вас? А то на своей развалюхе вы и пяти метров не проедете.

— Спасибо за отзывчивость, мы на метро доберёмся, — сдержанно ответил Саша и осёкся: — а на чём ты собрался нас подвозить? На Даниной машине?

Тёма побренчал в динамик ключами от «Кадиллака», которые лежали в конверте с письмом. Рената с Алисой радостно взвизгнули от мысли, что теперь у них будет своя машина. Ира подбежала к окну: «Не вижу, не вижу, где?» Артемий бросил ей связку, и женщина принялась нажимать на ключ. Олин подарок среагировал миганием фар и мелодичным звуком старого авто.

— Какая красотка! — запрыгала Ира Кильман.

— Помню её, — Тёма расплылся в счастливой улыбке.

Его телефон покряхтел Сашиным голосом: «Умоляю, только не пропей такой шикарный подарок!»

— Ты ещё здесь? — удивился Кравченко и повесил трубку.

II

Заветная пятница оглушительно щёлкнула посреди тоскливого месяца, как старая деревянная прищепка, больно стукнув Тёму по затылку осознанием приближающейся встречи. «Как! Уже?» — чесал голову застигнутый врасплох мужчина. Он так и не определился с выбором рубашки, забыл записаться на стрижку в парикмахерскую, разве что нафантазировал диалогов и заучил несколько историй, чтобы впечатлить чутких дам. «Не лишним будет рассказать и про ночь на Львином мосту», — вслух размышлял Артемий, стоя перед зеркалом в спальне и прислоняя к изуродованной ожогами груди то коричневый пиджак, то оранжевую жилетку. Вдруг он услышал за спиной женский голос:

— Ты обещал никогда не стареть.

В зеркале появились лисьи глаза, полные недовольства и разочарования, и жгли каре-зелёным огнём. Тёма вмиг ожил и улыбнулся отражению:

— Привет, Рита.

— Ты стареешь, — девушка скрестила руки на груди, — как