Хранитель памяти - Ханна Трив

– Мы перепробовали все на свете, – с нежностью говорила миссис Харпер. – Возможно, мне доставалось больше, чем Элу. В мое время уход за детьми всегда считался женской работой, и, несмотря на нынешние протесты и марши, я не думаю, что многое изменилось.

Зои выдавила усмешку, поражаясь мудрости миссис Харпер.

– Но в том, чтобы быть матерью, есть что-то особенное, – добавила Зои. – То, как ты носишь этого ребенка в животе еще с того момента, как он представляет из себя не более чем набор клеток. Затем словно по волшебству он становится существом и появляется на свет. Когда-то часть тебя, а отныне уже самостоятельный человечек, но все еще связанный с тобой любовью, биологией и всеми прочими узами.

– Ты говоришь так, будто тебе нравилось быть беременной, – заметила миссис Харпер.

– Да, нравилось, – подтвердила Зои, вспоминая радость, которую она испытывала, чувствуя, как ее сын растет внутри нее. А потом, когда он родился, было удивительно просто смотреть на него и любить.

– Держу пари, ты была замечательной матерью.

Зои пожала плечами.

– Я как-то не задумывалась об этом. Надеюсь, что я была любящей матерью.

Миссис Харпер кивнула, потянулась к прикроватному столику и достала из ящика листок бумаги.

– Это все, чего я когда-либо хотела. Я написала это для Натаниэля. Думаешь, этого достаточно?

Зои взяла в руки лист плотной кремово-белой бумаги и развернула его.

Высшим счастьем в жизни было счастье быть твоей матерью. Самым ценным подарком, который ты когда-либо мне дарил, был ты сам.

Быть твоей мамой – это все, чего я когда-либо хотела. Спасибо тебе, моя самая большая любовь.

Заключительные строки пришлись ей по душе. Они были так созвучны последним словам Шона. Зои сложила листок и ласково улыбнулась миссис Харпер.

– Идеально. Вам вообще не нужна была моя помощь.

Миссис Харпер похлопала ее по руке.

– Ты помогла больше, чем тебе кажется. Ты заставила меня понять, что для моего мальчика я должна была быть просто мамой.

Миссис Харпер вручила Зои свое письмо и попросила медсестру послать его на небо в каком-нибудь чудесном месте, когда ее не станет. Миссис Харпер была уверена, что Зои найдет лучшее место и ее дорогой мальчик непременно получит письмо.

Сила письма миссис Харпер не покидала Зои до конца ее смены. Слова пожилой женщины вполне могли быть ее собственными. Если бы она могла сказать Шону что-то напоследок, это были бы именно такие слова.

Вернувшись в относительную безопасность своей машины после долгой смены, она откинулась на подголовник и закрыла глаза. В памяти всплыл образ Шона. Это было за день до того, как он погиб. Шон мечтал поступить в юношескую футбольную команду и с нетерпением ждал испытаний. Он целыми днями тренировался забивать голы, и крики «Мама, мама, посмотри на меня!» залетали в окна.

Она вспомнила радость на лице Шона, когда он отправил мяч прямо мимо своего отца в импровизированные ворота. Вспомнила вопли и одобрительные возгласы, когда он носился кругами по заднему двору. Зои было стыдно признаться в этом теперь, но тогда ей довольно быстро надоело наблюдать за его тренировкой. Вместо этого она занялась стиркой. Как всегда, хлынул бесконечный поток мучительных вопросов. Что, если бы она не отвлеклась на домашние дела? Какой же она была матерью, если ей наскучило смотреть, как сын пинает мяч? Зои часто ловила себя на мысли, особенно в первые дни после смерти Шона, что, будь она лучшей матерью, ее сын остался бы жив.

Чувствуя подступающие слезы, Зои отогнала воспоминания о своей прошлой жизни. Пришло время смотреть вперед, и в какой-то степени в этом ей помогал Бен. Теперь он был ее счастливой гаванью, как думала Зои, подъезжая к его дому.

Она довольно быстро добралась до знакомого «полумесяца» и, постучав в дверь, обрадовалась, когда Бен почти сразу открыл ей.

Поднимаясь следом за ним по лестнице, Зои подавила искушение предложить помощь. Весь день Бен пропадал на встречах и совещаниях, так что у нее не было возможности оценить, как он справляется с нагрузкой. Она тряхнула головой, зная, что Бен не хотел бы таких расспросов, и вместо этого поинтересовалась:

– Кэндис дома?

– Нет, – коротко бросил Бен, когда они поднялись к нему. – Я попросил ее пойти куда-нибудь сегодня вечером.

Широкая улыбка расплылась на лице Зои, когда она вошла в просторную кухню.

– Это правда?

Но Бен не ответил на ее улыбку, вместо этого он прислонился к дверце холодильника, скрестив руки на груди.

Зои показалось, что она заметила следы гнева на его лице.

– Все в порядке?

– Я не знаю, Зои, может, ты мне скажешь?

Зои почувствовала себя неловко.

– Да?

– Уверена? – Его плотно сжатый рот и глаза ничего не выдавали.

– Если тебе есть что сказать, может, просто выложишь как есть? – выпалила она.

– Хорошо. – Бен опустил руки. – Почему ты не сказала мне, что виделась со своим мужем, пока я был в больнице?

Зои выглядела ошеломленной. Как он узнал о Глене?

– Потому что не хотела тебя беспокоить.

– Беспокоить меня? С чего бы мне беспокоиться? А вот то, что ты скрыла это от меня, как раз и заставляет беспокоиться.

– Ты шутишь, – выдохнула Зои. – Бен, ты был в больнице. Восстанавливался после очень серьезной операции. Меньше всего мне хотелось взваливать на тебя свои проблемы.

– Но ты могла бы обмолвиться об этом в разговоре, и мне не пришлось бы узнавать это от Майлза. Он рассказывал, полагая, что мне все известно, а я слушал как дурак.

При упоминании Майлза Зои почувствовала вспышку гнева. Но тут же одернула себя, сознавая, что не просила его держать визит Глена в секрете.

– Я не знала, что он приедет, – объяснила Зои. – Он хотел обсудить наше бракоразводное соглашение.

– Действительно, подумаешь, какая новость – кто-то мчится на другой конец света, чтобы увидеть жену, которую не видел больше двух лет! – зарычал Бен. – И не говори мне, что он не просил тебя вернуться обратно вместе с ним. Ни один парень не полетит за десять тысяч миль, чтобы доставить пачку бумаг.

У Зои от удивления отвисла челюсть.

– Я сказала ему, что у нас нет будущего.

При этих словах лицо Бена исказилось от ярости.

– Да? Тогда почему ты до сих пор не подписала соглашение?

– Что? – Она запнулась.

– Бумаги выпали из сумки, когда я убирал твои вещи этим утром, – объяснил он. – Я не совал нос, просто случайно увидел.

– И как же ты случайно увидел, что я еще не подписала их? – сердито поинтересовалась она. – Случайно выпали именно те