Амнезия - Федерико Аксат

Я поднял стакан чая со льдом, словно Мэгги могла его увидеть.

— Я тебе оставила кучу эсэмэсок. У тебя точно все хорошо?

— Я не пил.

Сказать, что все в порядке, означало солгать.

— Я не понимаю…

— Мне нужно было подумать. Я пошел прогуляться и забрел сюда. Кэрри Ривз за мной присматривает.

— Кэрри Ривз из нашей школы? Джон, какого черта с тобой творится?

— Она здесь работает.

— Джон, нам нужно поговорить.

— Ты хочешь?…

— Дождись меня.

Мэгги отключилась. Я растерянно уставился на стакан с чаем.

В школе Кэрри Ривз была героиней эротических грез всех моих друзей. Да и что скрывать, моих собственных тоже. Она была нашей ровесницей, но всегда интересовалась парнями постарше. Отец Кэрри купил разорившийся бар и поручил дочери вернуть его к жизни. Получалось у нее пока не очень.

Кэрри подсела ко мне, как только я закончил разговор; зал был почти пустым.

— Как поживает твой брат Марк? По-прежнему женат?

— По-прежнему. И очень счастлив, — солгал я, изобразив что-то вроде улыбки.

Кэрри кивнула:

— Ты точно не голоден? У нас теперь есть десерты и сэндвичи… Мы стараемся здесь все потихоньку менять.

— Спасибо, я правда не голоден.

— Я все время твержу отцу, что надо поменять все целиком: название, дизайн, ну все. А он считает, что нужно действовать постепенно. Традиции, старые клиенты, ля-ля тополя.

Возможно, про тополя Кэрри ничего не говорила, просто мой мозг перестал работать на прием.

Тут-то и приехала Мэгги. Вошла, сняла солнечные очки и принялась рыскать по залу глазами, выглядывая меня. Я помахал рукой.

— Это Мэгги Берк? — удивилась Кэрри.

— Прямо встреча выпускников, — произнес я многозначительно.

Кэрри бросилась навстречу Мэгги с распростертыми объятьями, точно к лучшей подруге, и с ходу засыпала ее вопросами о Лондоне, не дожидаясь ответов.

— У нас серьезный разговор, — сухо произнесла Мэгги.

Кэрри отступила с видом человека, оскорбленного в лучших чувствах.

— Что-нибудь будешь пить, Мэгги?

— Пиво, — ответил я. — Да, принеси ей кружку пива.

Кэрри с сомнением поглядела на меня.

— Я справлюсь, Кэрри, — сказал я устало.

Когда мы остались вдвоем, Мэгги снова спросила, какого черта я творю, а я не знал, что ответить. Сам не имел ни малейшего понятия. Той ночью я почти не спал, а утром решил, что оставаться дома невыносимо. В конце концов я рассказал обо всем, что случилось накануне, о встрече с Дарлой и об исповеди Марка, записанной на флешке.

— Я не знаю, что сказать, Джон.

Я пожал плечами.

— Марк жил с этим столько лет, — проговорила Мэгги, обращаясь не ко мне, а к себе самой. — Болезнь Сильвии, решение, которое ему пришлось принять, а потом…

— Самоубийство отца, — закончил я. — Как человек может вынести все это?

— Честно говоря, не знаю. Ты думаешь, он использовал эту запись, чтобы стереть память с помощью ESH?

— Не очень логично для того, кто решил свести счеты с жизнью. Мне кажется, это исповедь. Возможно, в последний момент он обо всем пожалел.

— Джонни, мне жутко. Столько лет…

Я тряхнул головой. Такие мысли терзали меня с тех пор, как я посмотрел проклятое видео.

— О чем ты хотела поговорить, Мэггс?

Мэгги нахмурила брови. Я гадал, что у нее на уме.

— Это дело с каждой минутой все чуднее и чуднее, — произнесла моя подруга.

Ее тон меня встревожил.

— Выкладывай.

— Вчера я навещала Вэл, — начала Мэгги, — провела с ней целый день, познакомилась с ее семьей и вернулась домой приблизительно в половине одиннадцатого. Дома было собрание Б-клуба, я увидела их в окно и решила войти через кухню, чтобы никому не мешать. В коридоре я услышала, как отец говорит на повышенных тонах. Послушала всего минуту… Они говорили о тебе.

— И что же они говорили?

— Решали, что делать с какой-то проблемой, я не поняла, о чем речь. Харрисон что-то доказывал, отец с ним спорил. Ричард молчал. Билл сказал примерно так: «Единственное спасение Джонни — в хижине Густафссона. Нам нужно снова это обдумать».

— Какого еще, мать его, Густафссона?

— Ровно это я тогда и подумала.

— И про какую хижину они говорили?

— Харрисон сказал, что их четверо, и они никогда не договорятся. Тогда Билл предложил с утра отправиться в хижину.

Мэгги вздохнула.

— Ты слушала дальше?

— Джири выскочила невесть откуда и напугала меня до смерти. Я не заорала, но сильно толкнула лампу. Они услышали и замолчали.

— Они поняли, что ты подслушивала?

— Не думаю. Наверное, решили, что это кошка хулиганит.

— Они хотели спасти меня от Фроста? Марк подозревал, что Харрисон знает больше, чем говорит. Интересно, что это за хижина.

— Желаете еще чего-нибудь?

Кэрри появилась так неожиданно, что я подскочил на месте.

— Нет, Кэрри, нам больше ничего не нужно, — вежливо ответила Мэгги, переглянувшись со мной.

— Мы можем предложить…

— Кэрри, ради бога! — взмолился я.

Она удалилась. Мэгги достала телефон и принялась с привычной ловкостью что-то искать в нем.

— Сегодня я встала в шесть, — продолжала она, не отрываясь от экрана, — и спрятала мобильник в отцовском джипе. А вытащила в полдень, когда папа вернулся.

Она протянула мне телефон:

— Вот их маршрут, а вот в этой точке находится хижина.

Хижина располагалась в самом сердце леса, в непроходимых зарослях, прозванных бермудским треугольником. Там даже мобильники не ловили.

Я припарковал «хонду» около дома и сразу почувствовал: что-то не так. Мэгги открыла дверь, но, заметив мое беспокойство, выходить не стала.

— Что?…

Я указал на дверь гаража. Она была приоткрыта.

— Ты уверен, что закрывал ее?

— Совершенно уверен. Сиди в машине.

Я хотел открыть дверь со своей стороны, но Мэгги перехватила мою руку:

— Нет. Звони в полицию. Надо убираться отсюда.

Я помедлил, раздумывая над ее словами. В моем положении не стоило лишний раз попадаться на глаза полиции. И кстати, я точно запер этот проклятый гараж? Мэгги осторожно прикрыла дверь машины, пытаясь склонить меня к правильному решению.