Роковой дом - Мари Аделаид Беллок Лаундз

Выражение лица Поля де Вирье переменилось, когда француз заговорил, в его голосе зазвучало облегчение — более того, радость:

— Замечательно! Вы абсолютно правы! Да, да, мистер Честер, возвращайтесь в Лаквилль и уведите оттуда миссис Бейли. Неправильно, что она осталась там одна. Поверьте мне, Лаквилль — не место для беззащитной женщины. У нее нет там ни единого друга, никого, к кому можно было бы обратиться за советом — кроме, разумеется, мсье Польперро — он, конечно, сделает все, чтобы сохранить выгодного клиента.

— Есть еще эта забавная пожилая пара — я имею в виду Фрица Как-его-там и его жену. Они, без сомнения, приличные люди.

Поль де Вирье решительно помотал головой.

— Вахнеры не подарок — произнес он медленно. — Можно подумать, что они очень привязаны к миссис Бейли, но на самом деле они любят только самих себя. Это авантюристы. «Аутсайдеры», как сказали бы американцы. Старый Фриц — отпетый игрок, из тех, кто мечтает приобрести богатство — сказочное богатство — при помощи «системы». Такой человек ради денег пойдет на все. Думаю, об исчезновении мадам Вольски им известно больше, чем кому-либо другому.

Граф понизил голос и склонился над столом.

— С самого начала, мистер Честер, — продолжал он, — я подозревал и даже был уверен, что Вахнеры — вымогатели. Я не сомневаюсь: они узнали о бедной леди что-то компрометирующее, заставили ее заплатить и… уехать! Непосредственно перед тем, как она покинула Лаквилль, они пытались получить у менялы в Казино ссуду под какой-то нестоящий залог. Но после исчезновения мадам Вольски у них внезапно денег стало предостаточно.

Честер взглянул на своего спутника. Только сейчас он серьезно прислушался к его словам. Когда речь зашла о таком деянии, как «вымогательство», английский юрист не мог не насторожиться.

— Если это правда, — заявил он, — то, думаю, мне нужно вернуться в Лаквилль сегодня же. В поездах, полагаю, недостатка нет.

— В любом случае вы можете подождать до утра, — сухо отозвался Поль де Вирье.

Как прежде Честера, его внезапно пронзила примитивная страсть, называемая ревностью. Но, будучи французом, граф знал это ощущение… и даже приветствовал его. Оно означало, что он еще молод и не утратил связи с многочисленным племенем, именуемым «влюбленные».

В эти минуты ему казалось, что Сильвия, его «маленькая английская приятельница», находится рядом. Он увидел ее голубые глаза, наполнившиеся слезами из-за его резкой речи… затрепетал, как в тот раз, когда неодолимая сила заставила его сжать Сильвию в объятиях, и ее рука вновь, как в то утро, скользнула в его ладонь.

Если бы он тогда схватил и удержал эту нежную, но крепкую ручку, для него началась бы совсем новая жизнь.

Перед его умственным взором возникла картина: они с Сильвией живут неразлучно в одном из красивых домов, какие повсюду разбросаны в Бретани. Это был не придуманный, а реальный, хорошо ему известный миниатюрный замок. Разве не возила его туда на днях сестра? И разве не поведала она ему, со всей возможной деликатностью, как рада была бы видеть его милую английскую приятельницу хозяйкой этого замка?

Полем де Вирье овладело ощущение неизмеримой потери… Но нет, он прав! Совершенно прав! Он слишком любил Сильвию, чтобы рисковать ее счастьем, а в качестве его жены она почти наверняка сделалась бы несчастной.

Он снял шляпу и надолго, как показалось, собеседнику, погрузился в молчание.

— Кстати, что миссис Бейли делает сегодня? — спросил он наконец.

— Сегодня? — повторил Честер. — Погодите. Ах да, сегодня она собиралась провести вечер у тех самых Вахнеров, о которых вы только что говорили. Я слышал днем, как она с ними договаривалась. — И он принужденно добавил: — Но я сомневаюсь, что вы правильно их оценили. Они кажутся весьма респектабельной четой.

Поль де Вирье пожал плечами. Внезапно ему стало не по себе, он испугался — сам не зная чего.

Что Сильвия Бейли попадется на удочку шантажистов, опасаться не приходится: ей нечего стыдиться и нечего скрывать.

И все же, ему была ненавистна мысль, что Сильвия проводит время наедине с этими, по всей видимости, очень дурными людьми.

Граф вынул из кармана часы.

— В четверть десятого в Лаквилль отходит поезд, — произнес он. — Он бы очень нам подошел.

— Так вы тоже хотите вернуться? — В вопросе англичанина прозвучала саркастическая нотка, которую граф ожидал, заранее чувствуя обиду.

— Да, хочу.

Граф Поль бросил на Билла Честера многозначительный взгляд, говоривший: «Осторожно, мой друг! Здесь, во Франции, желая над кем-нибудь посмеяться, обдумывают заранее, стоит ли это удовольствие тех неприятностей, которые могут за ними последовать, дуэли у нас происходят не всегда потехи ради».

Во время короткой обратной поездки они едва обменялись несколькими словами. Каждый думал, что другой пустился на странное и неразумное предприятие… с которым гораздо лучше справился бы он сам в одиночку.

На лаквилльской станции они вскочили в такси.

— Думаю, нам лучше всего направиться сразу в «Виллу дю Лак», — неуверенно предложил Честер.

— Да, поедем прямо туда, потому что миссис Бейли должна уже возвратиться домой. Кстати, мистер Честер, советую вам снять ту комнату, в которой жил я, она должна быть свободна. А я устроюсь где-нибудь в другом месте, как только узнаю, что вы встретились с нашей приятельницей. Пожалуйста, не говорите миссис Бейли, что я вернулся вместе с вами. Стоит ли? Я, скорее всего, сегодня опять уеду в Париж.

Поль де Вирье говорил смущенным, неуверенным тоном.

— Разве вы не хотите войти? Быть может, вы останетесь в Лаквилле хотя бы до завтра?

Честер невольно заговорил мягче. Если француз не хочет видеть Сильвию, зачем же он настоял на том, чтобы вернуться в Лаквилль?

Холл «Виллы дю Лак» был ярко освещен. Когда такси нырнуло в короткий проезд, который вел к подковообразной лестнице, граф де Вирье внезапно схватил своего спутника за руку.

— Удачи вам! — воскликнул он, — счастливый вы человек! «Бог тебя благослови», как говорил аббат, когда натыкался на меня в монастырском дворе — я тогда был мальчишкой и учился в школе в Англии.

Честер был удивлен, но и тронут тоже. Какие странные, чувствительные люди эти французы! Граф Поль, как его называла Сильвия, сам, судя по всему, к ней слегка неравнодушен, но, однако же, готов желать другому сделаться ее супругом!

И все же… существовала одна трудность. Честер был теперь далеко не уверен, что ему хочется жениться на Сильвии. Она стала другой… совсем не той Сильвией, которую он знал прежде.

— Я выйду к вам и сообщу, если все будет в порядке, — немного неловко сказал он, — но мне бы хотелось, чтобы вы зашли… хотя бы на минутку. Миссис Бейли будет рада вас видеть.

— Нет, нет, — пробормотал француз. — Уверяю вас, это не так.