Мисс Сильвер приезжает погостить. Гостиница "Огненное колесо" - Патриция Вентворт

– Я думаю, в этот момент он принял решение ее убить.

Мисс Сильвер положила руки на голубой жакетик и сказала:

– Да, полагаю, это так.

Алан Гровер глубоко вздохнул.

– Знаете, она этого не понимала. Думаю, ей ни на секунду не пришло в голову, что угрожать ему опасно.

– А она ему угрожала?

– Я не думаю, что она делала это намеренно, но Холдернесс должен был воспринять это именно так. Понимаете, когда она вернулась в Меллинг-Хаус, он был в кабинете и разговаривал с мистером Лесситером. В этом документе было что-то и про него: про деньги, которые миссис Лесситер отдала ему для инвестиций. Он оставил их себе, и мистер Лесситер собирался подать в суд. Вот почему он ее убил.

– Миссис Уэлби стала непосредственной свидетельницей убийства?

– Нет, нет, нет, вы не должны так думать! Когда она ушла, они ссорились. Бесполезно было бы встречаться с мистером Лесситером после такого скандала. Она дошла до Гейт-Хауса, когда услышала, как мистер Холдернесс идет по аллее. Она стояла за кустами и видела, как он уходил.

– Страшная история.

– Его машина стояла на траве примерно в сотне ярдов. Я ее видел.

– Видели?

Он кивнул.

– Я идиот. Раньше я приходил к ней по вечерам, но потом она мне запретила – сказала, что люди болтают. Но я ничего не мог с собой поделать. Я ходил вокруг дома и смотрел, как в окнах гаснет свет, а потом шел домой. Я был там в среду, поэтому и увидел машину.

– И вы не сообщили в полицию?

Его голос внезапно снова стал по-мальчишески естественным.

– Мисс Сильвер, даю вам слово, что мне и в голову не пришло, что присутствие там мистера Холдернесса имело какое-то отношение к убийству – как я мог об этом подумать? Я решил, что он приехал к миссис Уэлби. От этой мысли мне прямо плохо стало: он ведь старик! Я всю ночь не спал. Мне хотелось его убить, но я и не подумал, что он имеет какое-то отношение к смерти мистера Лесситера, пока не подслушал из кабинета мистера Стенвея рассказ миссис Уэлби.

Мисс Сильвер снова принялась за вязание:

– Понимаю. Продолжайте, пожалуйста.

Силы его иссякли. Он продолжил:

– Больше особо нечего рассказывать. К тому времени, как она закончила говорить, все было ясно как божий день. То есть это теперь мне ясно, но в тот момент я не понимал, о чем они говорят, мне это казалось невозможным. Она ведь не сказала прямо: «Я знаю, что вы убили мистера Лесситера и забрали записи его матери, и если я расскажу об этом полиции, вас повесят». Она говорила о том, в каком серьезном положении находится, и что она по возможности будет молчать, но если полиция попытается повесить все на нее, ей придется рассказать то, что ей известно. А потом она говорила о том, как трудно ей жить на такие небольшие деньги и как благодарна она будет, если он ей поможет. Конечно, она не понимала – не могла понимать! – как это прозвучало для него. Он ей в отцы годился, и она думала только о том, что он может помочь ей решить финансовые трудности. Но думая об этом снова и снова – а я весь день об этом думал, – я теперь понимаю, что он подумал, что она… она…

У него перехватило горло, и он беспомощно уставился на узорчатый ковер миссис Войси. Мисс Сильвер осторожно кашлянула.

– Что она его шантажирует. Ему это, разумеется, представилось именно в таком свете.

Запинаясь и не глядя на нее, Алан воскликнул:

– Она бы не стала! Миссис Уэлби не стала бы!

Мисс Сильвер перевернула жакетик для маленькой Джозефин. Она совершенно не сомневалась, что миссис Уэлби предприняла намеренную попытку шантажа, которая привела ее к смерти. Очень опасная попытка, а в случае убийства – практически фатальная. Однако она не стала произносить этого вслух и продолжала вязать, пока тишину не прервал сдавленный всхлип.

– Я не могу прийти в себя потому, что я мог ее спасти. Я сказал вам, что не сразу все это понял. Когда она вышла из кабинета мистера Холдернесса, она была со мной очень мила. И это… от этого все остальное вылетело у меня из головы. Контора закрылась в час дня, и я пошел с друзьями на футбольный матч. Домой я вернулся только вечером, выпил чаю и снова ушел. Я сказал матери, что пойду в «Перья» поиграть в дартс, но, когда дошел дотуда, понял, что не могу. Я пошел к Гейт-Хаусу и бродил там, глядя на свет в ее окнах. Около половины девятого я увидел, как подъехала машина и остановилась на обочине. Там у забора растет дерево, я отошел, встал под ним и увидел, как он прошел мимо. Он прошел между столбов и вошел в дом. Я едва с ума не сошел, думая, что они там вдвоем. – Он поднял на нее глаза, лицо его перекосилось. – Знаете, я подошел к двери и поднес палец к звонку, но не смог позвонить. Я ушел, но если бы я вошел, она была бы спасена.

Мисс Сильвер посмотрела на него очень по-доброму.

– Этого никто не может сказать наверняка. Вы не можете этого знать. Не мучьте себя мыслями о том, что могло бы быть. Я не представляю, как бы вы могли прервать беседу миссис Уэлби и ее поверенного. Вы можете сказать мне, как долго он там пробыл?

– Мне показалось, что целую вечность, но на самом деле не больше двадцати минут. Он вышел, сел в машину и уехал.

– Вы говорите «он», «его машина». Вы могли бы поклясться, что «он» – это мистер Холдернесс и машина точно его?

Он резко кивнул.

– Абсолютно. Я видел его в свете лампы в холле, когда он выходил, и я видел номера на его машине и вчера, и в среду вечером. Когда он уехал, я там еще немного побродил. А потом появились какие-то люди, так что я пошел домой. – Он уронил голову на руки и застонал: – Если бы я остался… Если бы только я остался, я бы понял, что что-то не так, раз свет в ее окнах не погас.

В половине десятого утра в понедельник мистер Холдернесс сложил письма и встал из-за стола. Поскольку он много лет вдовел и был бездетен, после смерти жены его хозяйство вела незамужняя сестра – поблекшая болезненная особа с вечно недовольным лицом. Когда ее брат сунул под мышку «Таймс», она подняла на него глаза и наморщила лоб.

– Ты уже уходишь?

– Уже половина десятого.

– Ты выпил вторую чашку чая?

Он рассмеялся.

– Ты же сама мне ее наливала.

Мисс Холдернесс схватилась за голову.

– Правда? Сама не знаю, что со мной. Я ночью глаз не сомкнула. Не представляю, как так получилось, что у меня закончились таблетки – я думала, что упаковка была наполовину полная.

– Может, на тебя что-то нашло вчера вечером, и ты выпила их все разом?

Мисс Холдернесс потрясенно посмотрела на него.

– Нет! Это ведь опасно!

– Ну, дорогая, опасность придает жизни вкус.

Когда он был у двери, она спросила его, придет ли он домой обедать. «Нет», – ответил он и вышел из комнаты – и из ее жизни.