Опасная профессия - Жорес Александрович Медведев

удалось пригласить Анастаса Ивановича Микояна, ставшего пенсионером в 1965 году. Сталинского наркома встретили сначала настороженно. Но он, опытный оратор, подробно рассказал, как именно ему удалось, прилетев на Кубу в 1962 году, уладить без серьезных конфликтов известный Карибский кризис, грозивший миру атомной войной. Его характеристики Хрущева, Кастро и Кеннеди оказались исключительно интересными. Отношение к Микояну сразу изменилось. В честь гостя в клубе ФЭИ устроили обед. Один из сопровождавших Микояна, пожилой человек, быстро нашел с молодыми физиками общий язык. Он пригласил Павлинчука к себе домой в Москве и показал ему продукцию не только самиздата, но и тамиздата – книги на русском, изданные за границей. Он разрешал Павлинчуку брать некоторые из них в Обнинск, но по возвращении книг всегда интересовался, кто именно прочитал ту или иную работу. (Впоследствии я узнал, что он оказывал такие же «услуги» и некоторым московским диссидентам.) Среди диссидентов такие вопросы обычно не задавались. Но Павлинчук был доверчив и неопытен. Однажды он привез из Москвы книги Милована Джиласа «Новый класс» и «Три встречи со Сталиным». Это была формально запрещенная литература. Она служила приманкой для многих. Обыск, вскоре проведенный в теоретическом отделе ФЭИ, обнаружил книги Джиласа, письмо Ф. Раскольникова Сталину и некоторые другие нелегальные издания. Была создана комиссия горкома КПСС, в которую 14–17 ноября 1967 года вызывали «на собеседование» работников теоретического отдела. Павлинчук, признанный зачинщиком, был исключен из КПСС и лишен допуска к секретным работам, что означало автоматическое увольнение из ФЭИ. Вскоре он попал в больницу. У него обострился хронический нефрит. Пересадок почек в то время еще не делали, но почечный диализ, который уже был освоен, мог бы спасти жизнь Валерия. На всех больных диализных аппаратов, однако, не хватало, и решение о том, кого именно следует лечить этим методом, принималось в Министерстве здравоохранения СССР. Павлинчук не попал в число привилегированных пациентов. Похороны Валерия Павлинчука превратились в Обнинске в демонстрацию. Приехало много москвичей. Был среди них и тот пожилой партиец, который обеспечивал ФЭИ тамиздатом. Процессию с гробом через город по проспекту Ленина снимали видеокамерами, фиксировались и прощальные речи на кладбище.

В это время готовилось второе, расширенное издание книги «Физики шутят». Ее подписывали к печати уже после смерти Павлинчука. В новом названии «Физики продолжают шутить» был ясный для всех намек, который цензура не смогла уловить.

Юбилейный год в геронтологии и Алекс Комфорт

Всесоюзное геронтологическое общество и киевский Институт геронтологии АМН СССР отмечали полувековой юбилей Октябрьской революции организацией международного симпозиума в Киеве по теме «Биология старения», который был запланирован на начало июня. Я выступил на нем с докладом «Генетические аспекты старения». Иностранных ученых приехало немного. Среди них была Анна Аслан (Anna Aslan) из румынского Института геронтологии, утверждавшая, что их институт создал препарат геровитал, способный омолаживать стариков. Приехал и 86-летний Фриц Верзар (Friz Verzar), директор небольшого швейцарского частного Института геронтологии, автор теории старения, связывавшей этот процесс с ростом числа сшивок между волокнами коллагена. Принял приглашение и Алекс Комфорт, автор лучшей в то время книги по биологии старения «The Biology of Senescence», второе издание которой было как раз в то время переведено на русский язык. А. Комфорт в 1965 году основал в Англии новый международный журнал Experimental Gerontology, что расширяло возможность публикации статей по проблемам старения, не относящихся к медицине.

Киевский Институт геронтологии АМН СССР, созданный в 1956 году по инициативе старейшего тогда члена ЦК КПСС и председателя Президиума Верховного Совета СССР К. Е. Ворошилова, стал крупнейшим в этой области не только в Европе, но и в мире. Стареющие члены советского руководства верили, что продление жизни теми или иными препаратами возможно, и не скупились на финансирование работ института. Здесь была создана довольно большая клиника, в которую помещали только долгожителей, людей, достигших возраста не менее 95 лет. Научная задача состояла в том, чтобы раскрыть секреты их долгой жизни, исследовать их физиологию, биохимию, питание и образ жизни. К 1967 году, когда Ворошилову было уже 84 года, институт все еще не выработал для него никаких рекомендаций и не подтвердил полезные свойства геровитала.

Алекса Комфорта я знал уже давно, но лишь по переписке. Я прочитал еще первое издание его книги, вышедшее в Лондоне в 1956 году. Второе издание, появившееся в 1964-м, было явно лучшей в мире книгой по общей биологии старения, хотя автор не старался пропагандировать какую-либо главную теорию. Я рекомендовал книгу Комфорта к переводу в Издательстве иностранной литературы, только что переименованном в издательство «Мир», и русский перевод появился именно в начале 1967 года. Несколько экземпляров я привез в Киев вместе с небольшим гонораром в рублях, который издательство выплачивало в случае приезда дружественных авторов в СССР по приглашению. В то время я не знал, что А. Комфорт является не только геронтологом. Его интенсивная и плодотворная деятельность в этой области, казалось, не оставляла времени для других занятий. Он читал курс сравнительной геронтологии на кафедре зоологии Лондонского университета и был, безусловно, наиболее авторитетным геронтологом не только в Англии, но во всей Европе. А в Киеве во время наших с ним бесед и прогулок по городу я обнаружил, что он в первую очередь писатель и поэт. Алекс написал и опубликовал двенадцать романов (первый – когда ему было всего 18 лет), четыре поэтических книги и несколько пьес. По политическим убеждениям Комфорт был анархистом. Он не занимал оплачиваемых штатных должностей и вел научную работу по небольшим грантам, не создавая лаборатории. К тому же Алекс был пацифистом и активным противником атомного оружия. Он участвовал в демонстрациях против ядерных испытаний и за ядерное разоружение, за участие в одной из них он поплатился месяцем тюрьмы, деля камеру с лордом Бертраном Расселом, лауреатом Нобелевской премии по литературе, инициатором этого протеста. Но я также не знал, что Комфорт был еще и авторитетом в области эротики. После визита в Индию в 1964 году он перевел на английский с санскрита знаменитую книгу древней эротики «Камасутра». Необычной особенностью Комфорта, возможно объяснявшей столь большую продуктивность (к 57 годам он написал больше пятидесяти книг по многим темам), была его исключительная быстрота мышления, отражавшаяся и в очень быстрой разговорной речи. К медицине он относился скептически, называя ее «индустрией болезней».

Но при всей широте интересов и кругозора Комфорт почти совсем не знал СССР, куда приехал первый раз. Киев произвел на него большое впечатление. Красивый, хорошо спланированный город с прекрасным метрополитеном. Современные здания и старинные соборы, удобный