Хранитель памяти - Ханна Трив

В наше время с его социальными сетями, камерами и смартфонами казалось удивительным, что «БМВ», сбившая Шона, так и не была обнаружена.

Воцарилось неловкое молчание.

– Я знаю. – Она почувствовала себя неуютно из-за того, что больше нечего было сказать.

– Как думаешь, если бы они поймали ублюдка, который это сделал, ты бы простила меня?

Зои протяжно выдохнула, не осознавая, что сдерживала дыхание. Она часто задавала себе этот вопрос, и каждый раз ее ответ был одним и тем же.

– Нет. – Она заметила поникшее выражение его лица.

– Ты когда-нибудь простишь меня? – тихо спросил он.

– Не думаю. – Голос Зои звучал негромко, но твердо. – Дело не в том, что я этого не хочу. Но произошло непоправимое. После того как мы потеряли Шона, мне будто пришло осознание: я доверила тебе заботу о самом дорогом человеке в моей жизни, а ты обманул мое доверие.

– Это был несчастный случай, Зои, ужасный, кошмарный несчастный случай. – Глен перегнулся через стол, на его глазах выступили слезы. Он поспешно смахнул их ладонями и слабо улыбнулся ей. – Ты ясно дала понять в те дни после смерти Шона, что не можешь простить меня, но ты же знаешь, что я сам никогда не прощу себя, верно?

Несмотря на настойчивые уговоры Сары встретиться лицом к лицу с демонами прошлого, Зои не была уверена, что у нее хватит на это духу.

– Естественно.

Глен ухмыльнулся, и она посмотрела на него в замешательстве:

– Что?

– Ты звучишь так по-английски, – пояснил он, делая долгий глоток своего напитка. – Никогда бы не подумал, что ты станешь такой утонченной англичанкой. Что случилось с той австралийской девушкой, которую я знал и любил?

Зои невольно рассмеялась.

– Люди меняются, и я чувствую себя здесь как дома. Англия понимает меня так, как не понимала Австралия. Тем не менее признаю, что английские зимы не для всех.

Глен содрогнулся при этой мысли.

– Я бы не смог этого вынести, не знаю, как ты справляешься.

– К этому привыкаешь, – солгала она, помешивая соломинкой сок. В памяти возникли зимние картинки Сиднея. Климат на родине был ближе к средиземноморскому, и погода больше напоминала весеннюю. Когда становилось прохладнее, Зои тянулась за легкой курткой или устраивалась у камина, в котором на самом деле не было необходимости. И вот опять накатила тоска по дому. Зои собиралась сказать об этом, когда у нее громко заурчало в животе. Она не позавтракала перед работой. Ее глаза пробежались по бумажному меню, и она облизнулась, узрев бессмертные слова «рыба с жареной картошкой» – классическое английское блюдо и идеальное противоядие от всякой ностальгии.

– Ты голодна? – Глен уловил ее интерес. – Я умираю с голоду, но не знал, останешься ли ты пообедать.

Что плохого в том, чтобы разделить трапезу со своим бывшим?

– Да, хорошо, – кивнула она. – Чего ты хочешь? Я угощаю.

– Я возьму супер-пупер-салат. – У Зои отвисла челюсть, на что он расхохотался. – Шучу. Я, может, и не выпиваю теперь, но это единственное, что во мне изменилось. Я буду бургер – с кровью!

Зои взяла меню и сделала заказ в баре. Ее взгляд упал на ряды винных бутылок, выстроившихся на полках позади бармена. То, что Глен был в завязке, еще не означало, что она не может позволить себе выпить, да и к тому же нужно было чем-то успокоить нервы.

Вернувшись с большим бокалом «Пино-гри» для себя и еще одним лаймом с содовой для Глена, она поставила миску с арахисом на стол. Глен как раз закончил разговор по телефону.

– Извини, я не хотела помешать. – Зои поставила бокалы.

Глен отмахнулся от ее извинений.

– Ты не помешала. Это был всего лишь рабочий звонок, ничего важного.

– Как дела в гараже?

– Прекрасно. Мы открыли еще один филиал на другом конце города.

– Вау! – Зои улыбнулась, радуясь за него. – Я не знала.

– Откуда ты могла знать? Мы не общались больше двух лет. – Глен поднял свой бокал. – Но хватит об этом, выпьем за будущее.

Они чокнулись бокалами. «Возможно, Сара права, – подумала Зои. – Может, и хорошо, что Глен здесь».

Глава 39

– Не могу поверить, что Эд теперь отец! – воскликнула Зои, делая глоток из второго бокала вина.

Глен кивнул и гордо улыбнулся.

– Да, мой племянник стал отцом еще до своего двадцатилетия.

– Что сказала твоя мама? Держу пари, она была недовольна.

При упоминании матери Глена, Элизабет, они оба понимающе улыбнулись. Элизабет решительно возражала против того, чтобы Зои и Глен жили вместе до свадьбы, считая это аморальным. В конце концов она смирилась, но отказывалась навещать их в крошечной квартирке, которую они снимали в Сиднее, по крайней мере в течение года, что Зои приветствовала как неожиданный бонус.

– Она восприняла это как должное, – ухмыльнулся Глен, прежде чем добавить: – Знаешь, она скучает по тебе. Всегда спрашивает, нет ли от тебя новостей.

Зои погладила пальцем ножку своего бокала. По бару эхом прокатилась песня группы «Мамфорд и сыновья».

– Никогда не думала, что скажу это, но я тоже скучаю по ней. На самом деле я скучаю по всем. – К своему удивлению, Зои поймала себя на том, что говорит искренне.

Вспышка надежды вспыхнула в глазах Глена.

– Значит ли это, что однажды ты вернешься?

– Нет, – твердо ответила она. – Моя жизнь отныне здесь.

– Что, даже навестить не приедешь?

– Дорога уж очень неблизкая, – Зои рассмеялась, когда до нее дошло, что Глен всего несколько дней назад совершил такое путешествие.

– Это другой конец света, а не другая планета, – мягко произнес Глен. Он потянулся к ее руке, и Зои попыталась, но не смогла ее отдернуть, ощущая тепло его мозолистой ладони на своей коже. – Я проделал весь этот путь не только для того, чтобы уладить наш развод, Зои. Я приехал узнать, не подумываешь ли ты о том, чтобы вернуться домой и дать нашей совместной жизни еще один шанс. Я знаю, мы прошли через ад, но мы были вместе до того, как появился Шон, и мы любили друг друга. Разве мы не можем повторить это теперь?

Кровь закипела в жилах, и на мгновение Зои представила себе, чем бы обернулось ее «да». Рут была бы в восторге. А она сама? Смогла бы она вернуться к работе? Вернуться в тот же дом, увидеть комнату Шона, превращенную в тренажерный зал? И этот образ решил все. В тот момент, когда сын вторгся в ее мысли, она поняла, что возвращение к Глену и прежней жизни невозможно.

Она отрицательно покачала головой.

– Все кончено, Глен. Мы оба стали другими.