Ее заветное желание - Лесия Корнуолл

– И от запахов. Ты все еще пахнешь левкоем. – Нащупав край рубашки, он стянул ее с нее через голову и отбросил в сторону. Теперь Дельфина была обнаженной полностью, как и он. Стивен наткнулся на ее заплетенные в косу волосы. – Распусти их, я хочу почувствовать, как они касаются моей кожи.

Закинув вверх руки, она принялась расплетать косу, а в это время Стивен ласкал ей грудь, легонько пощипывал соски. Дельфина чувствовала под собой его возбуждение. Она хотела его. Наклонилась вперед, и тогда волосы шелковистой волной обрушились на него. Еще слышнее стал аромат цветов. Стивен вздохнул, когда волосы накрыли ему лицо и грудь.

Дельфина терлась о него бедрами. Он приподнял ее над собой и, примерившись, резко вошел снизу. И застонал, потому что она продолжала описывать бедрами мелкие круговые движения, наслаждаясь тем, что чувствует его внутри себя. Дельфина знала, что может довести его до сумасшествия, поэтому начала двигаться вверх и вниз, руководя им, как будто вела его в танце. Просунув руку ей между бедер, Стивен начал ласкать ее там. Чувство наслаждения овладевало ею все больше и больше, пока он заполнял ее собою целиком, потом выходил из нее и снова погружался в нее. А в это время его пальцы творили чудеса. Она вдруг осознала, что еще немного, вот-вот, и все… Тело ее содрогнулось. Одновременно разрядился Стивен.

Много позже, лежа у него на груди, Дельфина закрыла глаза, удовлетворенная и пресыщенная. Стивен крепко прижимал ее к себе. Она не переставала удивляться, насколько их тела подходят друг к другу. Просто-таки совершенство. Отныне и навсегда!

Стивен проснулся перед рассветом, когда начали весело щебетать ранние пташки. Скоро встанут слуги, скоро появится Браунинг. Он теперь ночевал в лакейской, потому что Стивен в каких-то мелочах мог обходиться без слуги.

Дельфина спала рядом. Дыхание ее было мерным, теплое тело прижималось к нему. Стивен отодвинул в сторону ее волосы и поцеловал в лоб, желая одного: вот так будить ее по утрам всю оставшуюся жизнь.

Но это было невозможно. Она не принадлежала ему и не могла принадлежать. Если Николас не убьет его за это, тогда прикончит ее отец или брат. Или о нем позаботится корона.

– Любимая, – прошептал Стивен, погладив ее по руке.

Дельфина тихо засопела, а он улыбнулся некоторой неделикатности ее пробуждения. Рука Стивена на миг застыла у нее на плече, но он заставил себя отпустить ее. Времени не оставалось. Он протянул руку и ощутил тепло нагретого места, когда она вылезла из кровати.

– Плохо, что я заснула. – Стивен услышал шорох одежды. – Я не собиралась. Интересно, сколько сейчас…

– Вот-вот рассветет.

Дельфина остановилась.

– Откуда ты знаешь?

– Птицы. – Стивен коснулся своего уха.

– О! – Дельфина подошла к кровати и, нагнувшись, поцеловала его.

Поцелуй длился, она придвинулась ближе, но Стивен отстранился.

– Нам нельзя.

– Я знаю.

– В самом деле, Дельфина, нам следует остановиться. Это нечестно ни в отношении тебя, ни в отношении меня.

– Я все прекрасно понимаю, – сказала она, но снова поцеловала его, при этом описывая кончиком пальца кружочки на его груди.

Стивен стиснул зубы. У него не было сил противостоять необузданному желанию.

– Это больше, чем просто физическое влечение… – начал он, но понял, что все – это конец, потому что она взяла его руку и положила себе на грудь. – Мы не можем… – Потом покорно вздохнул, когда ее губы двинулись вниз.

Она погладила его восставшую плоть.

– Вот он, кажется, не согласен с тобой.

Мысленно чертыхнувшись, Стивен подмял Дельфину под себя и проклял себя за то, что ему всегда будет ее мало.

Солнце только-только встало, когда Николас закинул ногу в стремя. Ему хотелось добраться до Лондона как можно скорее, покончить с делами и вернуться домой. Оглядев величественный фасад своего особняка, он улыбнулся. Было время, когда он не мог дождаться момента, чтобы уехать из Темберлея, и надеялся, что никогда сюда не вернется. Теперь у него есть Мэг, которая превратила это место в святилище.

Краешком глаза Николас заметил какое-то движение – что-то белое мелькнуло за окнами галереи. Сначала он подумал, что это птица отразилась в стекле. Прикрыв рукой глаза от солнца, Николас вгляделся более внимательно. Человек за окном остановился и посмотрел в его сторону.

Сначала Николас испытал шок, потом возмущение, потом гнев. Он узнал Дельфину. На ней была лишь ночная рубашка, а волосы неубраны. Увидев его, она прижала руку ко рту, и их взгляды пересеклись на миг. У него не возникло никаких сомнений, где она была и чем занималась.

Дельфина развернулась и исчезла. Николас натянул поводья. Конь захрапел и отпрянул в сторону. Боевой товарищ привык к тому, что вслед за такой командой его посылали в атаку. Конечно, атака! Война так война! О чем, дьявол подери, думает Айвз? А Дельфина! Она казалась ему благоразумнее. Он заколебался, не зная, как поступить – остаться и сразу же разобраться с парочкой или все-таки отправиться в Лондон? Николас выругался от души, и желтый фасад особняка ответил ему эхом. Потом развернул Ганнибала в сторону Лондона. Разговор с Дельфиной может подождать до возвращения. Пригнувшись в седле, Николас послал коня в галоп.

Он поскачет в Лондон, сделает все, чтобы помочь Стивену доказать свою невиновность. По крайней мере, его друг невиновен в тех мерзостях, в которых его обвиняют.

А потом Николас отделает Айвза до потери сознания.

«Моя дорогая Дельфина, напишу всего несколько слов, потому что страшно занята приготовлениями к домашнему приему, до которого осталось всего несколько недель. Я так рада, что Элинор скоро вернется домой из Европы. Хотя она и навестит нас с отцом в Ниланде, но уедет вместе с детьми в Эбботсвуд-Холл, и поэтому на прием не останется. Фэрли – увы! – по-прежнему находится в Париже при лорде Веллингтоне, с которым они контролируют осуществление мирных договоренностей. Для твоего отца это очень престижно, ведь его зять играет такую выдающуюся роль! Эйнзли полон надежд, что родственные связи с героем войны помогут ему заручиться поддержкой для собственных политических шагов.

Я пишу тебе, чтобы сообщить о нескольких неженатых джентльменах, которые с большим энтузиазмом приняли приглашение посетить наш загородный прием. У меня нет никаких сомнений, что они руководствуются некими матримониальными соображениями.

Это прежде всего виконт Долмер (у него восемь тысяч годового дохода, шесть тысяч акров земли в главном поместье, и, судя по всему, он собирается оказать твоему отцу политическую поддержку, когда займет место в палате лордов в следующую сессию). Тебя также может заинтересовать граф Сомс. У него, правда, всего шесть тысяч дохода, но твой отец считает, что семейные связи склонят этого джентльмена к тому, чтобы голосовать так, как скажут.