Что значит поцелуй? - Нина Роса

Виола ухмыльнулась: удачно получилось. Теперь опекун будет думать, что Комора это специально устроила, лишь бы привлечь его внимание.

Самонадеянная подопечная сильно ошибалась. Андэр с каждой секундой уверялся в том, что постигшее матушку несчастье, а также глупое падение леди Стифрис явились результатом чьих-то целенаправленных действий. Что ж, кто бы ни затеял злую игру, под рукой у маркиза было несколько весьма опытных агентов и нанятый вдовствующей маркизой сыщик.

Убравшись подобру-поздорову из-за кулис, Андэр первым делом позвал Вальриса, смышленого тайного агента, прибывшего из Стайлерсока. Ему маркиз поручил предупредить всех агентов, чтобы держались настороже и высматривали все необычное, в том числе и попытки колдовства.

— Вот еще что, — под конец сказал маркиз Каларон, — есть невероятная догадка, что разыскиваемый шпион может быть невидимым, уж очень ловко он порой уходил из ловушек. Может, использует какое-то неклассическое средство или уникальный амулет. Вы присмотритесь, вдруг он себя чем-нибудь выдаст. Если это, конечно, его проделки…

Сказав последнее слово, Андэр невольно подумал о близнецах. На сердце стало тревожнее. Взглядом он нашел одного из ра Велладов — Лука спокойно сидел на стуле в самом дальнем ряду. Виолы в бальном зале не было.

В том, что никто из близнецов не мог быть искомым магом, Андэр был уверен. В особняке стояла мощная охранная система из различных артефактов, в том числе таких, которые реагировали на применение различных видов магии. Будь в ра Велладах дар пиромантии, маркиз увидел бы это и так — все одаренные одной стихией видели дар друг в друге. Для выявления магии иных стихий в «Оленьем бору» стояли скрытые артефакты, которые на близнецов не реагировали.

В то же время сбрасывать ра Велладов со счетов не стоило. Лука и Виола могли начудить и без всякого колдовства. Для этого характера у них было вдосталь.

Андэр попытался представить, как Лука сидит на верхотуре сценического каркаса и портит механизм опускания занавеса…

Нет, глупости! Он такого сделать не мог. За ним постоянно наблюдали.

Но проверить близнецов стоило.

Маркиз тихо подошел к Луке и присел на соседний стул.

— Где ваша сестра, юноша? — задал он вопрос, который беспокойной занозой сидел в его груди. — Почему я не вижу ее в зале?

Вздрогнув, Лука уставился на внезапно появившегося маркиза чуть перепуганными глазами.

Этот взгляд, да еще невероятное зрелище — спокойно сидящий юноша, всколыхнули в Андэре новое подозрение. Что-то тут было нечисто! Маркиз прищурился и пристально посмотрел Луке в глаза, понадеявшись привести его в замешательство.

Кадык среброволосого парня дернулся. Он неопределенно пожал плечами:

— Наверное, в своей комнате.

— Отчего ж так?

Глаза Луки нахально сверкнули:

— А ей сюда прийти не в чем!

Андэр почувствовал, как перед глазами у него мутнеет от гнева.

Он же поговорил с матерью, и та поклялась, что решила вопрос с одеждой для близнецов!

— Та-а-ак! — грозно сказал маркиз. — Что-то еще?

— Ну… — закатил глаза Лука, — Виоле одолжили подходящее платье, но какая-то из этих куриц, что зовутся вашими невестами, окатила вином Сивиллу — девушку, которая дала платье. Вот Виола и вернула его, чтобы та смогла выступить. — Юноша кивнул на сцену. — А тут такое!

Маркиз Каларон приложил демонические усилия, чтобы не заскрежетать зубами, но Лука огорошил опекуна еще одним замечанием:

— Только знаете, мне кажется, что без магии там не обошлось. Это я про расплескавшееся вино. — Он доверительно наклонился к маркизу: — Не могло оно без магии на такую высоту подняться, чтоб аж как морской волной хлестануть!

— Благодарю! — Андэр поторопился уйти, чтобы кое-что проверить и дать новые указания своим агентам.

Лука проводил опекуна довольным взглядом. Как ловко он нажаловался на вдовствующую маркизу и ту подлую девицу. У опекуна чуть ли не пар из ноздрей повалил, так он разгневался. Пускай идет, ищет свидетелей и виновников. У Луки появились более интересные дела: сцену наконец-то привели в порядок, правда, во избежание неприятностей сняли занавес. А жаль, трюк с его падением можно было бы провернуть еще разок.

Таинственное порождение магии близнецов, которое они незамысловато называли ЭТО, разрасталось по особняку с невероятной скоростью. Если до начала вечера Лука говорил сестре, что ЭТО уже в бальном зале, но пока не дотянулось до сцены, то к моменту начала представления, когда вдовствующая маркиза вышла на подмостки, чтобы произнести речь, колдовская сеть оплела сцену незримыми нитями. Она как будто почувствовала интерес Луки к сцене и ускорила рост в этом направлении. Юноша решил, что над этим стоит поразмыслить. Пока же он с удовольствием включился в представление, рассчитывая дополнить его неожиданными эффектами.

Закрыв глаза, Лука мог бы почти увидеть сестру, не на шутку разошедшуюся в пространстве за сценой. ЭТО оплетало Виолу неощутимым коконом, так же, как и всех других, находившихся поблизости. Наверное, Лука смог бы почувствовать и тех, кто находился в других местах, где раскинулась волшебная сеть, но пока он был ошеломлен обилием ощущений от множества объектов в бальном зале. Контролировать их всех ему оказалось не по силам. Проще было сосредоточиться на ком-то или чем-то одном.

Между тем обещанное вот-вот начало представления безнадежно затягивалось. Если бы не разгневанные крики за сценой, гости могли бы подумать, что про них вообще забыли. Царивший среди зрителей негромкий гомон постепенно стихал, все заинтересованно смотрели туда, где происходила невидимая битва, звуки которой становились громче с каждой минутой.

Два молодых эреара, сидевших перед Лукой, обменялись недоуменными взглядами.

— Как думаешь, что там творится? — спросил один из них.

— Не знаю, но не отказался бы, чтобы они все это произносили со сцены, а не за ней, — ухмыльнулся в ответ второй, по виду тот еще шутник. — Я завожусь, когда красотка говорит подобные непристойности!

«Заказ принят!» — подумал Лука, решив пойти навстречу зрительским пожеланиям.

Пока брат осознавал свои новые возможности, Виола сновала между готовящимися к выступлению невестами и мечущимися слугами, которых девушки привлекли для помощи.

В ее поле зрения находилась лишь первая часть желающих показать свои таланты. Сивиллы Виола среди них не увидела, а остальных жалеть была не настроена. Поэтому решила действовать с размахом.

Подобно рисовому зернышку, чей вес способен обрушить балансирующую на краю пропасти глыбу, первая же незамысловатая пакость Виолы во вражеском стане стала источником эмоционального извержения. Леди, игравшие в невест, и без того нервничали, да и характеры их были далеки от идеала, рисуемого романтической литературой. Ни скромности, ни трепетности, ни терпения…