Музыка пчел - Эйлин Гарвин

– Я дам тебе фору, – дразнил Джейка Ноя, толкнув коленкой колесо. – Чтобы сравнять шансы.

Джейк выдавил из себя улыбку, хорошо понимая, что друг не злорадствует. Потом сказал:

– Чувак, ты же знаешь, что это не очень смешно?

Ной залился краской до самых ушей, и на лице отразился испуг.

– Ой, прости меня, Стивенсон. Я просто…

Джейк ударил его кулаком прежде, чем Ной успел закончить.

– Я знаю, – ответил он. – Я просто не хочу надирать тебе задницу.

Его друг облегченно вздохнул.

– Насчет Помероя я подумаю, – сказал Джейк.

Селия наклонилась к Ною со своего сиденья и ущипнула его.

– Я думала, ты куда-то страшно торопился, wey[29]! – улыбнулась она.

– Напиши мне, если надо будет подвезти, – сказал Ной. Он ударил кулаком о кулак Джейка, переместился на переднее сиденье за руль и уехал.

Джейк сидел на кухне перед окном и смотрел, как золотые насекомые летают в соседский сад и обратно. Он подумал о тусовке в гараже у Помероя. Как все парни будут таращиться и притворяться. Он этого не вынесет. Не говоря даже о том, что он не доставал трубу целую вечность.

Джейк засунул наушники в уши и пролистал песни на телефоне. Ничего слушать не хотелось, и он их вынул. Он осознал, как часто пытался заглушить звуки передвижения своих родителей по дому. У Алисы было так тихо, что оставалось множество звуков, к которым можно было прислушаться. Сидя на месте, он мог слышать, как колышутся деревья на ветру и квохчат курицы. За сетчатой дверью пролетела пчела.

Он открыл приложение с рецептами на телефоне, достал кейл из холодильника и положил его на разделочную доску.

«Как девчонка», кинула Селия через плечо в сторону Ноя.

«Как девчонка», прошипел Эд у него в голове.

На отца бы не произвело никакого впечатления, что Джейк учится готовить. Эд ненавидел, все, что не было связано с маскулинностью в самом средневековом смысле этого слова. Мужики должны водить тракторы, пить пиво, командовать и охотиться каждую осень. Признавался только физический труд, и только если работа выполнялась за пределами дома. Работа его жены, которая каждый день готовила, убирала и вела хозяйство, воспринималось как само собой разумеющееся, хотя она тоже работала полный день. Джейк ни разу не слышал, чтобы отец поблагодарил ее за обед или предложил убрать со стола.

«Как девчонка», сказал его отец, вернувшись домой и обнаружив своего двенадцатилетнего Джейка на своем новом скейте, делающего олли в аллее перед домом.

Он закурил сигарету. «Ты бы лучше в американский футбол играл, а не занимался этой ерундой».

Джейк не сказал отцу, что в седьмом классе не было футбольной команды. И не стал говорить, что некоторые олимпийские чемпионы-сноубордисты, такие как Шон Уайт, например, начинали карьеру скейтбордистами. Скорее всего отец посчитал бы сноубординг одинаково тупым.

К тому времени, как Джейк пошел в старшую школу, он катался на лонгборде, который принесла мама, и это подарило ему свободу. Он возил его в школу, скейт-парк и в гости к Кацу. Скейтборд все еще был очень дорог ему, хотя он уже не мог на нем кататься. Джек стоял в углу его комнаты у Алисы. Обрадовался бы Эд этому?

Он поставил рагу тушиться на медленный огонь. У него был свободен весь оставшийся день, и он решил снова сходить проведать новые ульи, дав себе обещание, что во всем сознается этим вечером, когда Алиса приедет домой.

Осмотр занял добрую половину дня. Джейк осознал, что время, которое он может проводить с ними, подходит к концу. Пчелы уже почти заполнили первые корпусы. Скоро Алиса добавит сверху еще магазин, чтобы пчелы построили больше сот для расплода. Тогда ульи станут выше, и он больше не сможет их самостоятельно открывать, сидя в кресле. Он уже научился распознавать открытые соты и закрытые соты с личинками, трутней и рабочих пчел. Искусство нахождения матки была больше похожа на игру. Прислушаться к соль-диезу, открыть улей и найти матку. Его каждый раз распирало от гордости, когда у него все получалось.

В каждом улье этот звук был одинаковый. Прошлой ночью он нашел в интернете объяснение. Исследователь из Университета штата Вашингтон подтвердил, что матки имеют свою собственную тональность – соль-диез/ля-бемоль. Почему именно эта нота? Он не мог понять. Матка пела своим детям или для себя, и о чем ее песнь?

Он двигался от улья к улью без всяких проблем, а потом, когда добрался до улья № 23, случилось нечто странное. Он не услышал тут же звук матки. А когда открыл улей и посмотрел внутрь, душа ушла в пятки. Матка была – на пятой рамке, но вела себя очень вяло. Вокруг нее кружила ее свита, чистила крылья и тельце. Ее жужжание было прерывистым и слабым. Джейк закрыл улей с холодным предчувствием. В № 24 дела обстояли еще хуже. Там вообще не было никакого звука от матки, и он не смог найти длинного, суженного к концу тела среди вибрирующей массы работниц.

Капли пота выступили на лбу и над верхней губой. Что он натворил? Он должен был просто оставить их в покое. Алиса сильно разозлится. Без маток эти ульи были обречены.

Она похлопала по крышке улья № 23 в первый день, когда показала ему пасеку:

– Вы, девочки – мое будущее, – услышал ее Джейк. – Вы делайте свое дело, а я о вас позабочусь.

Следующие несколько часов Джейк провел на форумах пчеловодов, но все, что он прочитал не вселило надежды. Когда он услышал подъезжающий пикап Алисы, его накрыла паника. На мгновение он подумал, что стоит вообще не говорить ей ничего про погибших маток. Сколько времени ей понадобится, чтобы выяснить это самой, он не знал – наверное, пару дней. Но он тут же отбросил эту мысль. Чем дольше он медлил, тем больше вероятность, что улья погибнут.

Алиса ввалилась в дверь и кинула сумку на диван.

– Привет, мальчишка, – сказала она. – Пахнет вкусно. Значит сегодня снова не я готовлю, а?

Она улыбнулась, и Джейк проклинал себя за то, что ему придется ей сказать.

– Привет, Алиса. Хороший день?

Она криво улыбнулась.

– Можно и так сказать. Нет худа без добра, – сказала она.

Вернувшись в гостиную переодетой в комбинезон, Джейк вытащил ее дневник пчеловода и положил на стол.

– Алиса, мне нужно вам кое-что сказать, – начал он. – Вам лучше присесть.

Быстро и вкратце он рассказал про проверку новых ульев.

– О боже! Что ты наделал? Но как ты… – голос повысился, она указала на его кресло.

– Если я на коляске, это не значит, что я полностью беспомощен, Алиса, – тихо сказал он. – Пожалуйста, выслушайте меня.

Она покраснела, извинилась и кивнула. Джейк рассказал ей о том, что слышит маток в их новых ульях. Он дал ей дневник, где он добавил свои наблюдения по всем ульям. Он писал насколько мог подробно, имитируя ее записи: дата, температура, время дня, состояние матки, состояние расплода. Он также сделал зарисовки обнаруженных находок: соты с трутнями, цвет перги, вылупленных личинок.