Тайна сердца - Арина Теплова

смотрел на бабу, желая, чтобы она поскорее покинула спальню. Проворно заправив рубаху в штаны, молодой человек уселся в кресло и, натягивая сапоги, холодновато взглянул на бабу и произнес:

— Деньги свои не забудь у Артемки получить.

— Не нужны мне ваши деньги, — пролепетала Фёкла и как-то вся сникла. Она закончила заплетать косу и нервно откинула ее за спину.

— Ну, деньги-то никогда не помешают, — пожал плечами Теплов, натягивая второй сапог. — Заработала, получи.

— Я ведь не из-за денег к вам прихожу, Илья Григорьевич, неужели вы не видите? — вдруг воскликнула она. Теплов напрягся всем телом и медленно поднял на нее тяжелый взгляд, желая только одного, чтобы баба наконец замолчала. Она же, смотря на молодого человека горящими влюбленными глазами, выдохнула из последних сил: — Любы вы мне, ох как любы.

— Ну и дура! — процедил зло Теплов. Он быстро встал с кресла и отвернулся. Схватив со стула камзол, он начал натягивать его на свои широкие плечи. Не смотря на Феклу, принялся медленно застегивать пуговицы и громко добавил: — Тебя как грелку используют, а ты выдумываешь в своей голове невесть что. Более не приходи ко мне, — тут же бросил он хмуро, понимая, что ему совершенно не нужны любовные драмы и терзания крепостной девки. — Опостылела.

— Ах! — воскликнула та несчастно и, закрыв лицо руками, бросилась к двери.

Едва она распахнула ее, как на пороге наткнулась на Артемку, который, казалось, ждал ее выхода. Фёкла замерла, испугавшись, но тот уступил ей дорогу.

— Фёклуша, давай быстрее беги, — посоветовал ей Артемка, когда она прошла мимо, — а то Митрофановна осерчает на тебя. Уже седьмой час на дворе…

Прибавив шагу, Фёкла побежала по коридору, вытирая рукавом слезы.

— Зайди, — велел Теплов, обернувшись к камердинеру. Тот кивнул и, повиновавшись, прикрыл плотно дверь. — Больше Фёклу не присылай. Надоела она мне со своими драмами. Да глазюками своими. Смотрит так, будто я ей обещался в вечной любви да обманул. Слишком сложная она да мрачная для меня.

— Понял, — закивал Артемка. — Тогда, может, сегодня Мину привести?

— Сегодня не надо, — отмахнулся Теплов. — Пока что-то нет настроения. Через недельку, может. Я тебе скажу.

— Слушаюсь, барин, — кивнул угодливо Артемка.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ТАЙНАЯ СТРАСТЬ

Глава I. Смирение

Санкт-Петербург, церковь Св.Троицы,

1775 год, 10 января

В третий раз осенив себя крестным знамением, Даша тихо замерла у иконы Божьей Матери. Дьякон начал качать дымящим кадилом, бубня молитву. Девушка стояла среди женщин, незаметная в темном простом тулупчике и сером шерстяном платье. Ее золотоволосая головка, покрытая расписным русским платком, сильно склонилась, и взор не отрывался от четок, что перебирали тонкие пальчики. Вполуха слушая каноны дьякона, который обходил с кадилом большую темную церковь, она печально вздыхала, почти не вникая в слова молитвы.

Девушка напряженно думала о своей теперешней жизни, которая всего за несколько недель изменилась до неузнаваемости. Теперь во дворце тетушки все было иначе. Сейчас в усадьбе всем заправлял молодой строгий хозяин, Илья Григорьевич. Без него не садились трапезничать, без его ведома не решались на большие траты и непременно уведомляли его, если собирались ехать на бал или очередной прием. Постоянно поутру у кабинета Теплова толпились приказчики, купцы и иной люд. После обеда Илья каждодневно ездил по делам верхом, а вечером молодой человек часто задерживался в особняке у одного из своих друзей или отправлялся развлечься в биллиардный салон на Невском.

Три дня назад состоялось обручение Лизы и Бибикова. И Даша со слезами счастья на глазах искренне радовалась за сестру, которая уже через два месяца должна была выйти замуж и навсегда избавиться от гнета и нравоучений старшего брата. Ведь Даша знала, что Бибиков любит Лизу, поэтому была уверена, что Дмитрий Гаврилович будет потакать всем капризам сестры и баловать ее. В настоящее время с позволения Ильи Лизе дозволялось ездить на все балы и рауты, куда ее мог сопровождать жених. На седьмом небе от счастья девушка прихорашивалась с утра до вечера, а особенно в те дни, когда за ней намеревался заехать Дмитрий. Она постоянно мурлыкала под нос любовные романсы и, довольная и влюбленная, только и говорила о том, как будет счастлива в будущем браке.

Даша по-доброму завидовала старшей сестре и молила Бога о том, чтобы и ей поскорее выйти из-под опеки Теплова. Ибо в последние две недели ее жизнь превратилась в печальную драму. Ее существование в доме Тепловых стало совсем безрадостным. Как и велел Илья, еще в последний день прошлого года Даша переехала в дальнюю спальню для гостей. Однако комнатка вдвое меньше той, что она занимала прежде хоть и навеяла грустные мысли, но все же понравилась Даше. В светлых тонах, теплая, уютная, с кроватью с балдахином, небольшой уборной, платяным шкафом, изразцовым камином и напольным зеркалом, ее новая спальня отчего-то напомнила девушке спальню в родительском доме. Даша отчетливо помнила их небольшой особняк в Москве. Там ее детская тоже была убрана в золотистых тонах, лишь в сочетании с розовыми оттенками. В ее новой спальне было два больших окна и небольшой балкончик, смотрящий на длинную усадебную дорогу. Единственным минусом этой спаленки было то, что здесь предусматривалось место для горничной. Посему ее Анюта была вынуждена перебраться в комнату прислуги на чердачном этаже дворца.

Итак, Даша почти сразу же привыкла к своему новому месту проживания в доме, которое ей пришлось вполне по душе. Эту комнату посоветовала ей занять Марья Ивановна после неприятного разговора с сыном, который состоялся на утро после именинного бала. Едва Теплова узнала, что Илья велел Даше освободить горчичную спальню, и, увидев, что девушка сильно подавлена и на все ее вопросы лишь молчит и тяжко вздыхает, Марья Ивановна немедля устремилась в кабинет сына, где он принимал своего старшего приказчика, и потребовала немедленного разговора.

Илья попросил Арсения Ивановича ненадолго выйти из кабинета и на прямой вопрос матери ответил, что Дарья более не будет жить в этом доме как его сестры, ибо она им не ровня, а всего лишь дочь его дяди. Оттого девушка, по мнению Ильи, должна вести себя более скромно, послушно и по возможности приносить пользу. Посему Илья тут же объявил матери, что Даша будет ежедневно помогать ему с бумагами в кабинете, и вообще, она уже час как должна