Тайна сердца - Арина Теплова

завтраку до балов, с которых она в сопровождении Дмитрия Гавриловича могла вернуться далеко за полночь. На все увещевания Марьи Ивановны, что нельзя даже обрученную девушку так распускать, Илья безразлично пожимал плечами и говорил, что Лиза теперь не его забота, а в скором времени вообще покинет этот дом. И ее поведение пусть контролирует жених.

Именно сегодня окончилось Дашино наказание. Впервые за долгие десять дней Илья разрешил Даше сходить ненадолго в церковь на вечернюю службу. Оттого сейчас девушка тихо стояла в боковом пределе, обдумывая всю свою теперешнюю жизнь, и желала только одного —так же, как и Лиза, поскорее выйти замуж и покинуть этот дом-крепость с его запретами и контролем хозяина.

Придя на службу, Даша сразу же устремилась к своему духовнику и спросила, как ей следует вести себя с братом, который тиранит ее. Поп, внимательно выслушав девушку, нравоучительно заметил, что она девица и ее долг беспрекословно подчиняться воле мужчины. И он ничего зазорного не видит в том, что брат оберегает ее от напрасных соблазнов, ограничивая излишние гуляния, и приучает к труду, когда она помогает ему в делах. В конце беседы духовник сказал, что Даша должна быть послушна во всем Теплову, ибо тогда ее поведение будет угодно Богу. Отчего-то речь попа Даше совсем не понравилась, но спорить с ним она, конечно же, не могла. Оттого теперь, стоя у иконы, девушка горько вздыхала. Она думала о том, что, возможно, и поп, и Илья правы, и ее жизнь не так уж и плоха?

Служба подошла к концу, и Даша понурилась. Она знала, что сейчас уже более восьми часов вечера, но домой ей идти не хотелось. Она вдруг подумала, а отчего нельзя немного прогуляться по соседней улице, а уж потом пойти домой?

Так девушка и решила. Выйдя с паперти, она прошла чуть в сторону от церкви один квартал, затем другой, и оказалась на улице, которая находилась в отдалении от особняка Тепловых. Погода стояла на редкость теплая и бесснежная. И девушка, довольная тем, что наконец может прогуляться, как ей вздумается, все шла и шла по улицам, которые с каждой минутой становились пустыннее. С каждым новым домом она говорила себе, вот после того особняка она повернет в сторону дома, но резвые ножки уносили ее все дальше, не желая сворачивать в нужную сторону.

Вскоре Даша вышла на большой проспект и, оглядевшись, решила пересечь его. По широкой улице двигалось много колясок, телег и просто всадников. Она уже собралась перейти улицу, опасливо оглядываясь по сторонам, чтобы не столкнуться нечаянно с телегой, и даже преодолела половину пути, как вдруг сбоку от себя услышала приближающийся стук колес.

— Поберегись! — раздался позади нее громкий окрик ямщика, и девушка едва успела обернуться и краем глаза увидеть несущийся на нее экипаж. Даша мгновенно отскочила в сторону, чтобы несущаяся карета не сбила ее с ног, и оступилась. Неудачно отшатнулась, и каблучок ее сапожка попал в проталину. Она поскользнулась и, подвернув ногу, упала на колени.

Даша еще не успела ничего осознать, как некий всадник в военной форме, который в этот момент проезжал мимо, резко осадил коня и, стремительно выпрыгнув из седла, приблизился к ней.

— Дарья Сергеевна! — воскликнул Иван Михайлов, уже наклоняясь над нею. Даже не спросив у девушки позволения, молодой человек одной рукой обхватил ее за талию и поднял из талого снега, поставив на ноги. Даша подняла на подпоручика просветлевшее лицо. И Михайлов, немедленно убрав руки с талии девушки, почтительно заметил: — Ох, простите, я не получил дозволения.

— Ничего страшного, Иван Федорович, — тут же заулыбалась Даша. — Вы появились так вовремя.

— Когда увидел, как вы упали в эту мешанину, я так испугался, что вы вся намокнете и испачкаетесь, что совсем позабыл правила приличия, — объяснил Михайлов, окидывая восхищенным взволнованным взором девушку. Молодой человек решил умолчать о том, что поначалу, случайно увидев девушку у церкви, почти четверть часа следовал за нею на некотором отдалении, двигаясь следом по улицам, и приблизился лишь теперь, чтобы помочь. Однако Иван, боясь выглядеть в глазах Даши глупо, решил это скрыть. — Вы не ушиблись?

— Вовсе нет, Иван Федорович, все хорошо, — ответила Даша.

В этот момент Михайлов озабоченно, словно наседка, отряхивал от грязного снега тулупчик и юбку Даши, а девушка поправила головной платок, который движения чуть съехал набок. Через минуту молодой человек выпрямился и, не спуская поглощающего взора с личика девушки, спросил:

— Вы домой идете?

— Да. В церковь ходила, — промямлила Даша и как-то смутилась.

Иван совсем не изменился за те три недели, что они не виделись. Молодой человек был все таким же: с русыми густыми вихрами, живыми красивыми глазами и добрым лицом. Михайлов был приятен ей, и девушка отчего-то вспомнила тот день на прогулке у Разумовских, когда она очень много времени провела в его компании. Эти воспоминания вызвали в ее сердце нежность. Но Даша вдруг осознала, что хоть Михайлов ей и приятен, но после того дня молодой человек более никак не проявлял к ней своего интереса. Понимая, что навязываться Ивану Федоровичу первой недопустимо для порядочной девушки, она решила, что лучше закончить разговор с молодым человеком и распрощаться с ним. Оттого она быстро заметила:

— Благодарю вас еще раз, Иван Федорович. Рада была увидеть вас вновь, прощайте.

— Прощайте, Дарья Сергеевна, — глухо ответил подпоручик, кусая губы и отчего-то нервно теребя свою плеть.

Девушка на прощание улыбнулась молодому человеку и, отвернувшись, решила все же пойти в направлении дома.

Глава II. Подпоручик

Даша сделала уже несколько шагов по широкому, мощеному камнем тротуару, как Михайлов стремительным шагом нагнал ее, держа под уздцы свою кобылу, и громко предложил:

— Вы позволите проводить вас до дому, сударыня?

— Но вы, наверное, ехали по делам? Не хочу вас отвлекать, — произнесла Даша смущенно. Ей было приятно, что Иван предложил это. Но она стеснялась своего простого вида. Ведь ее скромный наряд: старый тулупчик без вышивки, простая серая юбка, да и русский платок, который носили мещанки, — казался Даше крайне неприглядным, оттого девушка стеснялась стоять рядом с Михайловым. Молодой человек, одетый в зеленую офицерскую форму с золотыми галунами, в треуголке с дорогим мехом смотрелся по сравнению с ней очень эффектно и браво.

— Я закончил все свои дела на сегодня. А вас мне Бог послал, — с