Завтра октябрь. Несветские истории - Елена Есина

Я уже, честно говоря, подзабыла о нем немного:

– Поехали до лаборатории, я Вас в больницу верну, потом поеду в кардиоцентр, – предложила я профессору.

– Не могу позволить, чтобы меня возила женщина. Я сейчас подъеду к крыльцу, а Вы выходите, вместе съездим.

В.А. просто фонтанировал энергией и создавал столько движения и шума, что было легче все сделать так, как он предлагал. Я расслабилась и отдалась обстоятельствам. Профессор же эти обстоятельства начал усугублять. Выехав из лаборатории, он повернул в противоположную сторону от больницы.

– Это Вы каким путем поехали?

– Это я поехал отвезти Вас в кардиоцентр.

– Да Вы что! Я не могу так злоупотреблять Вашим временем.

Профессора понесло. Давно я уже не слышала столько слов про свою красоту и про какие-то «готовности» во имя нее. Из машины я выпрыгивать не стала, но всю дорогу мучилась вопросом, что мужу сказать, с кем ездила. Моя машина стоит во дворе больницы, а что с профессором путешествовала, говорить никак нельзя, учитывая последнюю электрокардиограмму и последние кардиомаркеры. До этого дня я с В.А. только здоровалась и перебрасывалась парой-тройкой слов. Сейчас же он знакомил меня со своей жизнью и, не побоюсь этого слова, с темпераментом. Я узнала на практике, какой он лихой ездок по московским пробкам.

Что он, с его слов, – мастер по трем видам экстремального спорта, но почему-то этому верилось. Что его четвертые тесть и теща его ровесники. Что жене его 26, а любимой дочке 4.

Потом он заблудился в соседнем районе, но зато я узнала все про его трудовой путь, который вполне заслуживал уважения.

Во дворе больницы он заверял меня, что теперь у меня есть персональный водитель и, если мне куда надо, то он и его машина в полном моем распоряжении.

На это я заметила, что персональный водитель, может, и входит в список моих мечт, но то, что это будет профессор, даже в самые наглые мечты никогда не вписывалось.

Собственно, все, и я с этим «все» была полностью согласна… Только не в этом смысле.

Через четыре дня, под конец длинных выходных, на телефон мужа пришло сообщение: «похороны профессора ******* В.А. состоятся 14 июня».

Саша, тот его молодой ученик, что бегал за цветами, рассказал, что случилось все на водоеме, при молодой жене и малютке дочери. Профессор погружался в гидрокостюме и маске. Все видели, как он, выходя из воды, снял маску и сделал взмах головой, как будто воду с волос стряхнуть решил. После сразу и резко ушел под воду. Люди, угадав неладное, через минуту буквально начали нырять, но В.А. не нашли. Нашли его водолазы, уже ночью. При вскрытии в легких не было обнаружено ни грамма воды, и ничего другого – просто внезапная остановка сердца.

Нет!.. Вот такой молодой уже быть нельзя. Ну нельзя!

Даже при том, что еще удерживается ботоксом лоб, еще есть иллюзия, что помогают инъекции гиалуронки, еще скрывают правильные платья то, что хочется скрыть и подчеркивают то, что еще можно (?) подчеркнуть…

Но!!!

Ох уж мне эти «но»! «Но» – это не две буквы. НО – это две цифры, которые стоят рядом, и вторая из них с пугающей скоростью последовательно меняется с меньшей на большую, а когда она милостиво сбросится на ноль, возьмет и поменяется цифра, что стоит впереди, наводя на обладательницу этих почтенных лет еще большую тоску.

Долго мы метались с моей подругой Светкой – лететь или не лететь на двадцатипятилетие окончания института. Дел и обязанностей много, денег, наоборот, мало, но очень хотелось. А еще Сашка взял и сказал: «Девчонки, прилетайте! Кто знает, на вас через пять лет смотреть-то еще можно будет или нет?»

– А давай, – заговорщически сказала я Свете, – представим, что мы такие крутые тетеньки, что нам на сутки слетать на другой конец страны – не фиг делать. Даже по тому ценнику, который выставляют отечественные перевозчики.

– А да-вай! – сказала Светка.

Я могла всего на сутки, потому что у меня на следующий день после встречи с апреля куплены два билета на балет в Большой театр. Большой театр по цене за один билет ни рубля не уступает Аэрофлоту. Надо им подсказать, что есть еще космический туризм и их цены.

А что? И там, и там – посмотреть на звезды. Остались еще в Большом звезды?

Света летела не из дома – из командировки (шепотом: мужу она даже не говорила, что летала на какую-то встречу, подумаешь! Просто вернулась из командировки).

Встретились мы с ней в Шереметьево. До самолета еще оставалось время, и мы разговаривали. Немного о себе. Чуть больше о детях, на двоих у нас их четверо. И все остальное время о мужчинах, на двоих у нас их… Хи-хи. Я шучу. На двоих у нас их двое. Тоже роскошь в наше время. Просто тема вечная.

Тема вечная и неисчерпаемая, а под вино – так и вообще, философская и жизненно важная. До вылета успели посидеть в двух барах и чуть не опоздали на самолет, но пьяненькие пробежки из одного крыла аэропорта в другой веселят и омолаживают.

Тему не договорили, продолжили в самолете. Дяденька, который сидел за мной, сильно нервничал и пихал коленками спинку моего кресла. Сразу я не понимала почему, а вот когда мы проснулись уже на подлете, и Света, видя в стекло иллюминатора наши бескрайние сибирские березово-сосновые леса, вдруг что-то сокровенно заговорила о том, как она любит вот эту – родную, а не Волгоградскую сухую и степную природу, я все поняла – про поля-леса и речки я слова только угадывала. Про мужчин, и что они творят, я слышала каждую букву. То есть свою личную жизнь мы рассказали всем ближайшим рядам. Ну и ладно, пусть гордятся непорочными и многотерпеливыми соотечественницами!

Сашка встречал нас один, но розы купил две! Приятно. Поселил нас в полулюкс какого-то горнолыжного мотеля, на территории которого планировалось мероприятие. Сказал: «Девчонки, высыпайтесь!»

И благородно ушел. Не знаю, как Светик, а я уснула быстро, спрятав в одеяло нос. Как потом выяснилось, разводит хозяин комплекса овец на шашлыки. Запашок, однако.

Овечек так и не увидели, но что они есть, верили. Я боялась, что вся одежда пропахнет. А вот все остальное было чудесно!!!

И заросший травой горнолыжный спуск, и окружающий его сосновый лес, и комфортная теплая погода и… маль-чи-шки!!! Наши мальчики, которые все подъезжали и подъезжали. И все мальчики, мальчики и мальчики. А мы сидим такие три девочки, еще подружка из Новосибирска приехала, пока еще в спортивном, не накрашенные, но с ухоженными волосами (прически-то сделали дома). А мальчики все подъезжают, все нас целуют, обнимают и рассказывают нам, какие мы красивые. А мы заслушались, рты раскрыли и чуть не забыли переодеться. Вспомнили, переоделись, накрасились и вышли опять. И опять все нас целуют, обнимают уже смелее и крепче и еще более восхищенно рассказывают нам про нашу красоту! Ой, как хорошо! Хорошо!!!

* * *