Цветение - Лина Чаплина

созданиями на Земле, но Адар не мог представить, что могло бы быть прекраснее этой задорной улыбки ведьмы и ее смеха. Осеннее солнце было теплым только потому, что она смеялась. Иначе и быть не могло.

Адар наклонился к ведьме и, лишь слегка, коснулся губами ее губ. Инна прекратила смеяться и замерла. Адар сам был неподвижен, напоминая Инне античную статую.

Инна дотронулась рукой до его щеки. Кожа ши напоминала мягкий, прохладный шелк.

— Кто же так целуется? — Усмехнулась Инна.

Адар хотел ответить что-то язвительное, но смущенно пустил глаза. Инна рассмеялась.

— Если другие ши на острове узнают, они убьют тебя, — заметила Инна, все еще не убирая руки от его лица. Она лишь гладила его щеку пальцами, впитывая мягкость его кожи.

— Они убьют нас обоих, — рассмеялся Адар, смех его напоминал шелест листьев во время летнего дождя.

Подул холодный ветер, Инна прижалась к Адару и, не думая ни минуты, поцеловала его.

Одевшись в теплое пальто, Суви быстро шла за Адамом. Адам не нуждался в дополнительном утеплении и был одет лишь в пиджак поверх рубашки. От тепла оборотня цветы на форме не дрожали от холода, а мерно пошатывались, точно дул легкий зефир. Суви с завистью смотрела на Адама.

Река изгибалась, точно хотела убежать от мягкой травы на берегах. В преддверии заката розоватые облака мерно плыли в глади воды. Трава была еще зеленой, а вот листья берез пожелтели. Адам подумал, что этот пейзаж легкими пастельными мазками написал Поленов.

Адам и Суви спустились к реке. От нее дул холодный ветер, словно река была огромным северном морем. Суви сильнее закуталась в пальто.

— Смотри, — Адам указал рукой на несколько светящихся фиолетовых цветов. — Я увидел их на днях.

Суви вспомнила, как наколдовала их на другом конце реки, у гор. По ощущениям это, казалось, было так давно. Красивые цветы отливали на сером камне фиолетовым, блестели, манили коснуться. На ощупь они были холодными, но внутри точно что-то билось, рвалось наружу.

— Я много просмотрел книг, но не нашел в них этих цветов.

— И я не видела, — завороженно сказала Суви.

— Ты мало говорила со мной в последние дни, — сказал Адам, садясь прямо у цветов.

Суви пристроилась рядом. Она долго смотрела на напряженного Адама. Он казался застывшей античной статуей. Трагичной и печальной. Уставшей от сменившихся эпох.

Каждый день она сверлила взглядом дневник матери, боясь открыть его. После разговора с профессором Реганом прошло слишком много месяцев. Дневник словно кричал, желая, чтобы его прочитали. С Хэллоуина Суви могла думать лишь об этом.

— Я читала, потом уроки, знаешь, тренировки… дел много…

Адам взял Суви за руки и нежно погладил. Суви захотелось и оставить руку, и резко выдернуть ее. Трепещущие рядом цветы замерли, прислушиваясь.

— Я бы тоже хотел гулять с тобой все лето, как Прия… Давид чаще видит тебя в компании Гилла, чем со мной. Ты ускользаешь, как призрак. Выдумал ли я тебя, Суви Адельхейд?

Суви натянуто улыбнулась ему. Может, и правда, выдумал? Суви захотелось стать выдуманной. Лишь нарисованной его талантливой рукой. Быть просто линиями, скрывающими за собой невообразимо глубокое чувство, которое так страшно открыть.

— Впереди еще ни одно лето, верно?

— Верно, — неуверенно ответил Адам, — но даже за неделю мы пересеклись лишь второй раз.

— Тренировки.

— Тренировки, на которые ты не хочешь ходить? Ты много месяцев назад собиралась их бросить. Знаю, мы давно не занимались магией ши. Перечитали все книги, и что дальше?

— Эй, — Суви наклонилась к Адаму и слегка коснулась прохладными губами его горячего лба, потом сняла с кудрявых волос пару веточек, — я здесь. Сейчас.

Адам поцеловал Суви, но тут рядом послышались шаги. Суви резко отскочила и округленными глазами уставилась вперед. Редом, о чем-то смеясь и не обращая на других внимания, шли Мелисса и Хлоя. Суви разобрала упоминания заданных профессором Ульвен зелий.

— Здесь? — приподнял бровь Адам.

— Просто… просто я испугалась, что скажут что-то о тебе плохое!

— Да? — голос Адама вышел низким, наполненным рыком, — обо мне? Научись нести ответственность за свои решения. Или Адельхейд только и могут подстраиваться? Вы никогда не были лучшими, лишь делали вид. Что ты, что профессор. Тошно.

— Нет, я…. Адам. Пойми, я…

— Замолчи.

Внутри Адама пробуждался оборотень: серые глаза отлили фиолетовым, языком он ощутил клыки.

Суви ничего не ответила. Ей захотелось лечь на холодную землю и раствориться в ней. Она закрыла глаза, слушая, как удаляются шаги Адама, но не сказала ни слова, не пошла следом.

Через землю она отследила, как Адам дошел до Академии и скрылся в ней. Трава, деревья и корни говорили с Суви, жалели ее и откликались на потаенные просьбы сердца. Лес поник, вторя ее грусти. Только тогда Суви сама решила вернуться.

Думать о случившемся Суви совершенно не хотелось, но воспоминания так и резали сердце. Суви решила найти Адама и извиниться перед ним. И, быть может, объяснить, что случилось на самом деле.

Иоланда неожиданно оказалась рядом с Суви.

— Я все видела, — спокойно сказала Иоланда Линдберг.

— Да что ты?

— Я понимаю. Адельхейд не пристало водить такие отношения с оборотнями. Хотя, зная вашу историю… Я читала в газете, про… там упоминался оборотень… — пыталась объясниться Иоланда.

Суви сдержанно улыбнулась, не желая показывать, как ее задели слова одногруппницы. И все же легким движением руки она окутала травой ноги Иоланды.

— Не волнуйся, я не скажу никому, даже Рамуне. — спокойно сказала Иоланда, смотря на траву на ноге.

Суви натянула улыбку.

В комнате Суви застала Прию и Инну, орущими друг на друга. Когда они кричали, от движений их рук, с полок слетали книги, от чего сидевший на кровати Давид постоянно дергался.

— Ты что вообще творишь? Ты понимаешь, что ты подставила всех, дурная?

— Мне наплевать!

— Если ты продолжишь, если пострадает профессор Моен, я сдам тебя.

Инна задрала голову назад и звонко рассмеялась. Она закружилась, и