Дмитрий Донской. Империя Русь - Михаил Ланцов

У многих, вышедших на переднюю линию, в руках были явно какие-то варианты ручного огнестрельного оружия. Но как оно работало – Мурад не понимал. Хотя уделял много внимания военным новинкам и был немало наслышан о старых поделках Императора – ружьях с кремневым замком. Некоторые образцы-подражания даже в его мастерских делали. И они работали. Но здесь и сейчас легионеры вышли с другим оружием. Кремневого замка на них не было…

«Саламандры» он прекрасно узнал. Зарисовок и описаний их по всей Европе и Востоку ходило уже масса. Особенно после Крестового похода Императора на Ближний Левант. Но что-то именно в этих «Саламандрах» его смущало. Они были немного другими, наводя на дурные мысли и самые нехорошие предчувствия.

И вот Император, а его Мурад также разглядел в этой толчее, махнул рукой, и артиллеристы засуетились. Отчего по спине султана пробежал нехороший холодок. Дистанция-то была слишком большой для «Саламандр». Его любознательность в этом вопросе заставляла собирать и сравнивать слова разных людей. И никто из них не говорил о том, что такие орудия могли стрелять в такую даль. Однако – он в зрительную трубу видел, как артиллеристы зарядили их и, выкрутив какой-то винт, сильно задрали стволы в небо. Потом их командир что-то там померил с помощью непонятного прибора, почиркал на бумажке, немного подкорректировал угол подъема стволов и…

Бах! Бах! Бах!

Отработала вся батарея.

С такой дистанции султану было сложно понять – куда именно были наведены эти орудия. Однако серия взрывов, вставшая вокруг него, избавила от остатков сомнений[83].

Что-то ударило Мурада в плечо.

Он полетел на землю, выбиваемый непонятной силой из седла.

Что-то свистнуло над самым уходом.

Падение.

Удар.

Лошадь, взревевшая от ранений, поднялась на дыбы и лишь чудом не растоптала султана, ударив копытами в полуметре от его лица. С трудом поднявшись, султан ужаснулся – вокруг земля была изрыта небольшими воронками. А большая часть его окружения была либо убита, либо ранена. По руке самого Мурада текла кровь.

Бах! Бах! Бах!

Вновь отработала батарея, накрывая ставку второй порцией снарядов.

В этот раз султан получил уже два осколка и легкую контузию. Так что лишь самоотверженность наиболее верных и близких ему слуг спасла его от гибели. Они бросились и вытащили Мурада в сторону от места размещения ставки.

Дмитрий не собирался больше играть ни с кем, ни в какие игры. Это был простой карательный поход. Убийства, грабежи и насилие. Классика. А в таком деле в первую очередь нужно было лишать противника руководства, превращая относительно организованные армии в стадо вооруженных баранов.

Что было дальше – предугадать несложно.

Погибшее в фонтанах земли и дыма руководство армии разом деморализовало войска противника. Нет, они не побежали. Сразу, по крайней мере. Однако когда батарея нарезных «Саламандр» стала работать по скученным порядкам врага – они посыпались.

Сначала отдельные бойцы обращались в бегство. Потом небольшие группы. А далее командиры, видя этот тренд, постарались отвести свои отряды в боевом порядке. Ну, хоть каком-то.

Дмитрий же, видя начало такого волнения в рядах, выдвинул вперед пехоту.

Легионеры развернулись в густую цепь и спокойным шагом пошли навстречу врагу.

Не все бежали. Самые стойкие держались до последнего. И лишь выход на дистанцию действенного огня пехотинцев Империи вынудил дрогнуть даже самых упорных. Все-таки частый винтовочный огонь – не тот аргумент, который можно игнорировать.

– Когда новое встречается со старым, – тихо произнес Дмитрий себе под нос, – наступает конец древним устоям. Они уходят, полыхая и утопая в крови.

– Что вы говорите? – переспросил легат, прислушиваясь.

– Я говорю, что такова природа времени – старина должна уступить идущему в крови и грехе будущему. Сдаваться в плен или умирать – выбор старины. А вообще – не обращай внимания. Меня вся эта феерия почему-то на философию потянула.

Битва была выиграна, по сути, без битвы.

Немного постреляли из пушек. Чуть-чуть потрещали карабинами. Да и все. Пехотинцы даже четверть стандартного боезапаса не израсходовали.

Да и противник особенных потерь не понес. Это не бойня под Константинополем. После боя, при похоронах было насчитано всего триста двадцать семь убитых. Всего. Что казалось удивительным. Вроде бы такая большая армия собиралась встретить легион. А, поди ж ты, вон как вышло неловко.

В принципе – ничего удивительного. Победа и победа. За исключением одного момента – численности войск Императора. Даже при сражении под Оршей он собирал в кулак четыре легиона обычного состава и два отдельных конных полка. Что совокупно позволяло выставить свыше трех тысяч рядовых. Немного, но внушительно. Здесь же, выступая в заграничный поход, Дмитрий ограничился всего тремя когортами пехоты – по двести сорок рядовых в каждой. Почему так? Ведь врага сильно больше. Не авантюра ли это?

Отнюдь.

Фундамент его успеха лежал в научно-техническом превосходстве, которое к 1380-м годам в Москве по многим направлениям приблизилось к уровню середины XIX века. А местами скакнул и дальше. Качественно, но не количественно. Тут и переделка чугуна конверторным способом, и первые паровые машины, и первая ацетиленовая сварка с автогеном, и так далее. В итоге его войска были не только прекрасно дисциплинированы, тренированы и откормлены, но и обладали радикальным военно-техническим превосходством.

Латы, в которые были упакованы все легионеры, надежно защищали их от большинства видов холодного оружия, а также луков, бывших совершенно бесполезными в бою против таких воинов.

Нарезные карабины – те самые пресловутые Remington’ы образца 1867 года. Они обладали уникальными для однозарядного оружия боевыми качествами. Тут и надежность, и радикальная простота изготовления, и удивительная скорострельность, вызванная конструкцией затвора. Да, их было сложно изготовить в XIV веке, но теперь пехотный полк первого московского легиона обладал удивительной огневой мощью. Семьсот двадцать рядовых могли легко развивать скорострельность в восемь тысяч выстрелов в минуту, имея возможность прицельно поражать отряды врага на дистанциях до шестисот-семисот метров. Сражение при Роркс-Дрифт в 1879 году показало, что даже полторы сотни хорошо вымуштрованных солдат с несколько менее удачной винтовкой могут легко остановить четыре тысячи зулусов. Притом солдаты без доспехов и частью раненые. А тут – семь с гаком сотен. Их огневая мощь для XIV века была чудовищна. Ни одна армия, существовавшая в те годы, не могла выйти против этих легионеров и опрокинуть их в лобовом столкновении. Какие-то шансы открывали засады, но от них надежно прикрывали латы и организация грамотного охранения на марше.