Бывшая в употреблении - Ульяна Громова

Ей не терпелось пообщаться с Катериной, наладить деловые связи, как-то осторожно и издалека заговорить в неформальной тесной обстановке о своем желании закрепиться в столичном театре — все равно каком, подвести костюмершу к тому, чтобы она сама предложила свою помощь и связи, хотя бы отличную рецензию на ее игру от ее мужа Зарецкого. Хотя это совсем не «хотя бы». Это самое лучшее, что могло бы помочь карьере. Уж такой рецензией можно помахать даже перед режиссером МХАТа или еще где-то!

Шумная компания из соседнего купе дружно отозвалась на зов буфетчицы и отправилась в вагон-ресторан. Сабина с тоской посмотрела на купленные на двоих яства и сама незаметно для себя слопала весь сет отличных суши и ролов.

А еще нужно поговорить с Грегом. Его связи тоже ей пригодятся. И уже поподробнее бы узнать у него о том длинноволосом викинге, которого она для чего-то выбрала в кабинете Грега несколько дней назад.

Когда Сабина услышала, что антрепренер вернулся, заглянула к нему в купе и, увидев, что он один, смело вошла:

— Грег, мне надо с тобой поговорить…

— Я как раз собирался позвать тебя, беби… — улыбнулся ей похотливо мужчина. — Закрой дверь и иди к папочке на ручки…

* * *

Вместо ответа Виктор легонько хлопнул по столу ладонями и начал подниматься:

— Пойдем…

Я пожала плечами, уже прикидывая, какую книгу улягусь почитать. Да и спала ночью плохо — никак не шел из головы рассказ Кирилла и его просьба «взять жизнь Димки в свои руки». Как он себе это представлял, родственник так и не объяснил. Выдал лишь многозначительное и уверенное «Ты же женщина! Не мне тебя учить!» Мне лишь оставалось изумляться столь разительной перемене от «забудь» до «помоги», случившейся с другом любимого мужчины. Этому должна быть причина, но мне ее не озвучили.

Вкус поцелуя Димы уже стерся, но ощущения, стоило вспомнить его губы, охватывали такие же сильные, словно целовал он меня прямо в эту секунду. И этот пронзительный взгляд, какой-то решительный и одновременно потерянный… Он никак не выходил из головы. Димка и пацаном смотрел так же, когда в нем боролись противоречия…

Вагон-ресторан — следующий после нашего СВ, нам хватило трех минут дойти до наших мест. Виктор неожиданно придержал меня за локоть:

— Я не ответил на твой вопрос… — наклонившись к самому уху, шепнул очень тихо и дернул дверь своего купе, оставаясь стоять немного в стороне вне зоны видимости из него.

Я чуть не подавилась воздухом, когда увидела, как от голого зада Сабины отпрянул с торчащим членом раскрасневшийся, потный, в футболке и со спущенными спортивными штанами Грегорий Матвеевич. Как идиотка, не могла оторвать взгляда от девицы, что поспешно натягивала на себя спущенные бриджи, и не могла остановить ползшие на лоб над вытаращенными от шока глазами брови.

Ну ничего себе! О да, я получила исчерпывающий ответ на заданный Виктору вопрос!

С усилием оторвалась от лицезрения пикантной сцены, чтобы посмотреть на главнюка, обломавшего кайф своему прямому руководству. Он не успел прикрыть ироничной насмешкой мелькнувшую во взгляде боль и разочарование. Виктор чуть усмехнулся и захлопнул купе перед моим лицом, словно опустил занавес.

Гейм Овер…

Мы так и стояли с Виктором в коридоре, оба таращились молча в окно на нескончаемую лесополосу и луга за ней. Слышали, как сзади открылась, закрылась, открылась, закрылась дверь одного и второго купе, ветерком прошмыгнула к себе недотраханная прима. Потом Виктора на посту сменил Грегорий Матвеевич. Постоял молча немного в той же позе — сложив руки на поручень, и заговорил:

— Простите, Катерина, за эту неловкую сцену…

— Мы давно перешли на «ты», — напомнила.

— Ситуация неприятная, мне неловко, признаюсь…

— Да бросьте. Вы свободный мужчина… чего не скажешь о вашей любовнице.

Я не видела, но дала бы голову на отсечение — кожей чувствовала, как он поморщился:

— Не сказал бы так определенно…

— Я не разношу сплетни, — успокоила, понимая, о чем он мнется попросить. — Но за Виктора ручаться не могу. Мне кажется, у него к ней какие-то счеты… Или к вам?

— Вы удивительно наблюдательны, Катерина…

— Так кто ему дорогу перешел?

Антрепренер помолчал и ответил ожидаемо:

— Вам лучше у него спросить.

— Обязательно.

Грегорий оставил меня стоять одну. И под размеренный стук колес я задумалась о том, что ухаживания Виктора, возможно, всего лишь вызов Сабине. Но я давно не наивная девочка, и делать меня своей игрушкой ему не позволю.

Повернулась и решительно открыла дверь своего купе.

Прима недавнего кордебалета лежала под простыней, отвернувшись к стене. Но напряженная поза говорила, что она не спала.

— Значит, такой вот у тебя членский взнос за статус примы… — констатировала насмешливо и заметила, как Сабина дернулась, словно от удара током.

* * *

Сабина готова была провалиться сквозь пол в вагоне. Плевать, что это видел главнюк — он и так шантажировал ее связью с Грегом. Но одноклассница Димы…

Внутри все словно обливалось кипятком, жалило раскаленными иглами, приму трясло от понимания — это конец. Костюмерша теперь не станет ей помогать. Сабина ведь видела, что у их с Димой сохранились хорошие отношения, и что костюмерше стоит сейчас позвонить ему? Ее слова лягут на благодатную почву — муж Сабины зол, даже смотреть на нее не желал, не захотел попрощаться по-человечески, чуть ли не посмешищем выставил, отцепив от себя ее руки и уйдя, ни разу не оглянувшись.

Об этом думать не хотелось вообще. Семейная жизнь портилась стремительно и безнадежно, а идеальный, услужливый, любящий муж стал требовательным, проницательным, дотошным и жадным.

Дверь купе открылась. Девушка закрыла глаза, но насмешливый голос попутчицы словно наотмашь ударил теми же словами, какими Сабина оправдывала себя за связь с Грегом:

— Значит, такой вот у тебя членский взнос за статус примы…

Внутри словно сжалась пружина, закручивая мысли и эмоции в адском котле, а потом словно выстрелила, и Сабина взвилась на месте и зашипела, как вода, попавшая в жир на раскаленной сковородке:

— А тебе-то что?! На себя посмотри!

— Оу!.. — иронично усмехнулась костюмерша, откинувшись назад и сложив на груди руки. — Это ты о чем?

— Витька к тебе с цветочками бегает, ботиночки свои до блеска чистит, рубашечки наглаживает! Хорошо пристроилась: муж там, сама тут…

— А ты ревнуешь? — прищурилась лукаво попутчица.

— Да забирай это вторсырье! Бывшее в употреблении! — крикнула прима, подскакивая.

— А ты сейчас о ком? — вкрадчиво спросила, и Сабине совсем не понравилась ее улыбка и странный вопрос. Прима на минуту растерялась, а эта несносная особа напротив нее вдруг подалась вперед, лицо к лицу, и тихо, но твердо, глядя в глаза четко произнесла: — Послушай меня, девочка: если я еще раз что-то подобное узнаю…