Жизнь Христофора Колумба. Великие путешествия и открытия, которые изменили мир - Самюэль Элиот Морисон

На следствии, проведенном в Севилье в 1515 г., судебный исполнитель ставил два наводящих вопроса, которые в большей степени подошли бы современному окружному прокурору. 1. «Известно ли вам, что, в то время как Адмирал отправился открывать эти [новые] земли, Мартин Алонсо Пинсон из Палоса намеревался искать их под свою ответственность на двух своих кораблях? Известно ли вам, что при этом у упомянутого Пинсона были определенные знания и записи, сделанные им в Риме в библиотеке папы Иннокентия VIII, и в тот год, когда вернулся из Рима, Пинсон начал говорить о том, чтобы открыть их, и на то уговаривал Адмирала?» 2. «Известно ли вам, что упомянутый Мартин Алонсо Пинсон сообщил упомянутому Адмиралу дону Кристобалю Колону о той земле и обсудил с ним те записи, в которых говорилось, что еще Соломону было известно, что царица Савская проплыла по Средиземному морю до конца Испании и на 95° к западу нашла страну Сипансо (Япония), плодородную и обильную, чья протяженность превосходила Африку и Европу?»

Неизвестно, насколько достоверна следующая история, которая, очевидно, гуляла по Андалусии в 1515 году. Для дачи показаний было отобрано несколько свидетелей, один из которых утверждал, что сопровождал Мартина Алонсо в римском путешествии, слышал про записи из папской библиотеки, но не знает, насколько этот слух соответствует действительности. Другой свидетель, сын Пинсона по имени Ариас Перес, рассказал гораздо больше. Он заявил, что был вместе с отцом в том римском путешествии, где повстречался с одним из друзей Мартина Алонсо, который, по-видимому, был космографом, работавшим в библиотеке Ватикана. Однажды этот человек одолжил ему документ из папской библиотеки, описывающий трансатлантическое путешествие царицы Савской в Японию, и история этого мифического предприятия настолько впечатлила Мартина Алонсо, что он решил попробовать совершить такое путешествие самостоятельно. Когда он обдумывал тонкости этой экспедиции, в Ла-Рабиде появился Колумб, намеревающийся забрать своего сына из монастыря и уехать во Францию. Мартин Алонсо подбодрил единомышленника и убедил еще раз обратиться в королевскую ученую комиссию. Однако, вернувшись в Палое, обнаружил там Колумба, который уже в течение двух месяцев пытался нанять людей и добыть каравеллы. Затем Адмирал объединил свои усилия с Пинсоном, который, по сути, и поставил все предприятие на ноги.

Можно ли отмахнуться от рассказа Ариаса Переса как от дурацкой истории, порожденной семейной гордыней, ревностью или обидой? Я думаю, что нет. «Документ» о чудесном путешествии царицы Савской так никогда и не был найден, но вполне возможно, что такая легенда и могла упоминаться в какой-нибудь древнееврейской рукописи, хранящейся в библиотеке Ватикана. Правдоподобность этой истории придает свидетельство из собственного дневника Колумба, где он упоминает о повышенном интересе Пинсона к открытию Японии и других атлантических островов. В любом случае среди многочисленных ложных версий о «воодушевлявших источниках» Колумба ни у Фернандо, ни у Лас Касаса никогда не упоминается про путешествие царицы Савской в Японию.

Квинтэссенция истины в истории Пинсона, по-видимому, заключается в том, что Мартин Алонсо где-то услышал байку о каком-то мифическом трансатлантическом путешествии, что привело его к мысли о возможности добраться до легендарной Чипунгу Марко Поло и, следовательно, к поддержке идеи Колумба. Без сомнения, пример и влиятельность Пинсона оказались полезными при вербовке людей, но его дальнейшее поведение в путешествии оказалось таковым, что семья предпочитала этот вопрос не обсуждать.

Миф о великой роли Пинсона начал формироваться еще на борту «Пинты» по дороге домой, а после смерти Мартина Алонсо его друзья вместе с семейством раздули эту выдумку до такой степени, что он оказался единственным вдохновителем и лидером Первого путешествия, в то время как Колумбу отвелась роль декорации, располагавшей влиянием при дворе. Жан Шарко, имевший большой опыт в вещах подобного рода, отметил «общую для латинских стран» тенденцию к обесцениванию значения великих лидеров, завоевывающих всеобщие аплодисменты: «Подчиненные часто испытывают черную зависть; если они и не нападают открыто, то их еще более красноречивые инсинуации и недомолвки быстро подхватываются и истолковываются теми, кто надеется возвысить себя за счет унижения других». Ни в коем случае не ограничивайтесь латинскими странами!

Что бы ни думали о Мартине Алонсо, его младший брат Висенте Янес, капитан «Ниньи», которому в 1492 году было около тридцати лет, оказался первоклассным моряком и, в отличие от старшего родственника, подчинялся приказам. Открытие Висенте Амазонки во время независимого путешествия в 1499–1500 годах дает ему право находиться в передовых рядах испанских первооткрывателей. Сведения о Франсиско Мартине, еще одном младшем брате Мартина Алонсо, теряются в истории после Первого путешествия, а вот про двоюродного брата El viego Диего известно больше. «Старина» сопровождал Колумба в Парию в 1498 году, а в 1499-м совершил плавание по Амазонке с Висенте Янесом.

Ни одно из современных свидетельств не дает Пинсонам из Палоса какого-либо особого статуса в великом предприятии Колумба и уж тем более не доказывает, что это семейство оказало ему большую помощь, чем другая семья моряков из района Ньеблы по фамилии Нинос, социальный и экономический статус которой в соседнем городе Могере был ничуть не ниже положения Пинсонов в Палосе. По меньшей мере трое из Ниносов отправились в Первое плавание. Хуан, старший из четырех братьев, был хозяином «Ниньи» и плавал на ней на правах судовладельца. Пералонсо, второй брат, которому в 1492 году было около двадцати четырех лет, ходил на «Санта-Марии» лоцманом, в 1496 году доставил несколько товарных судов на Эспаньолу, был назначен первым мэром Кастилии и умер вскоре после завершения независимого плавания к Жемчужному побережью 1499–1500 годов. Франсиско, еще один брат Хуана, около девятнадцати лет, отправился в первое плавание в качестве громета[108], во втором стал лоцманом на «Нинье», а затем сопровождал Адмирала в четвертом плавании. Было и еще несколько членов семьи Нинос, ходивших вместе с Колумбом в последние три плавания, причем все показания, данные ими в pleitos, неизменно свидетельствовали в пользу Адмирала. В Ниносах узнается тот компетентный и лояльный тип моряка и офицера, труд которого необходим для успеха любого морского похода. Эти люди никогда не претендуют на большее, чем положено по заслугам, и никогда не шепчут за спиной против своего капитана. Хуан Нинос находился рядом с Адмиралом во время барселонского триумфа и по праву считался лучшим товарищем Колумба. Поскольку Ниносы никогда не пытались «откусить» у первооткрывателя кусок славы и не стали любимыми сыновьями всевозможных местных патриотических движений, они менее известны, чем Пинсоны, но лично я подозреваю, что эта семья сделала не меньше, чем кто-либо другой, для вербовки команды и достойного сопровождения Первой экспедиции от начала